Светлана Тулина - Дело об убийствах в космическом борделе

Индрю Кис боялся переориентировки.

Шефская интуиция что-то пробуксовала в этом случае. А, может быть, многомудрый шеф просто считал расточительством тратить столь драгоценный дар на подчиненных. Честь и хвала его бережливости в таком случае! Поскольку иначе давно бы уже вышибли ко всем чертям из отдела человека, которому легче броситься с голыми руками в темной подворотне на пребывающего в скверном расположении духа пандорианского крабопаука, чем просто и цивилизованно при посредстве гипнокристалла посмотреть на мир его двенадцатью глазами.

Впрочем, нет. Не вышибли бы.

Переориентировали.

Это сейчас просто…

Индрю передернуло.

При всем желании он никогда бы не смог забыть томительно долгих вечеров в стационаре у реперверзаторов. Его туда притащили силком, прямо с работы, он был уверен, что без Мими не обошлось, иначе как бы они узнали? Он же не маньяк, в конце-то концов, чтобы прямо на работе… ну, это самое… проявлять, то есть, нездоровый интерес к шестигранным яйцекладам и острошипастым вторым коленкам на задних толчковых ногах…

Правда, еще больше его тогда возбуждали закругленные формы опорных щупалец с пикантными утолщениями присосок, но раздобыть самку осьминога оказалось значительно сложнее. А кузнечики — они в любом зоомагазине к вашим услугам имеются, еще и упакуют красивенько, если попросишь…

Мими он тогда так и не простил.

Глупая баба.

Ну чем ей, скажите на милость, могла помешать маленькая очаровательная клеточка с маленькой и очаровательной саранчой?!.. Милое украшение прикроватной тумбочки. Там был такой экземпляр!.. Форма этих коленок… И эти нежнейшие крылья!.. Нет, все-таки женщинам некоторых вещей понять просто не дано…

— Я бы Вам не советовала сейчас идти по Центру…

Он вздрогнул и остановился.

И подумал, что Клейси бы очень пошли очки — такие мерзкие маленькие очечки в грубой оправе. Они идут всем синечулочным стервам. Она же ничего не может сказать просто, все время с подначкой и провокацией, вот как сейчас, например. По типу: «А что, слабо?!..»

Он ненавидел эту ее привычку.

— Мы же прошли по нему, когда шли сюда.

— Это было тридцать две минуты назад. А семнадцать минут назад закончилась предупредительная двухчасовая забастовка. Впрочем, решение, конечно же, остается за вами…

В ее голосе было столько предвкушающего удовлетворения, что за одно это с нею мучительно хотелось сотворить то, что на Эльве было категорически запрещено. Причем в какой-нибудь самой что ни на есть изощренно-паскудной форме.

И, главное — ме-е-едленно…

Губы ее чуть изогнулись в ядовито-вежливой улыбочке. И этой острой улыбочкой, как бритвой, она отрезала несчастному икс-инспектору все возможные пути отступления.

Одно слово — стерва!..

Он ненавидел ее.

Индрю пожал плечами и свернул к Центру, понимая уже, что делает глупость. Вслед ему донеслось ехидное:

— Как знаете, конечно, но я бы не советовала! Вы слишком легко одеты!.. — и дробный перестук каблуков. Словно гвозди, забиваемые в крышку гроба.

Индрю ускорил шаг, хотя голова сама собой втянулась в плечи, а правая рука машинально нащупала в кармане рукоятку разрядника. Интересно, что это она имела в виду? Коридор как коридор, и сектор неопасный — гедонисты с легким уклоном в мазо, но так, самую чуть, для настоящих садистов место малопривлекательное. Почитание всех и всяческих удовольствий — что здесь может быть опасного?..

Правда, уровнем ниже «Неуловимые бздители» как раз заканчивают свою весьма оригинальную утреннюю программу… Говорят — не для слабонервных… Но ведь это — ниже на целый уровень…

Интересно, что Клейси имела в виду, когда говорила, что он слишком легко одет?..

Он понял это сразу же, как только миновал широкие стрельчатые двери и ступил на собственно Центр — не слишком длинную арочную площадь, на которую выходило восемь поквартальных коридоров.

На площади этой царили истинные профи.

Всевозможных полов и возрастов, от ярко выраженных Гомо до чего-то вообще несообразного.

Но — все одинаково искушенные в том, за что именно и как именно нужно хватать случайного прохожего, чтобы быть просто случайным прохожим он перестал как можно быстрее. И просто таки немедленно получил все возможные и невозможные удовольствия. Прямо тут же и получил. По полной программе. Если, конечно, оплатить в состоянии…

Десятки рук, лап, щупалец со всех сторон метнулись к Индрю, и он сразу же явственно ощутил правоту Клейси. Обычная ткань обычной формы действительно была слишком тонка и совершенно не защищала нежное и чувствительное инспекторское тело от очень и очень опытных рук-лап-щупалец.

Совершенно, можно сказать, не защищала…

Индрю затрепыхался, теряя остатки самообладания, рванулся было назад, но там толпа уже спрессовалась в монолитную массу, обуреваемую единым желанием схватить и во что бы то ни стало доставить потенциальному клиенту весь спектр дорогостоящих наслаждений. И как только им… Ведь не хотел же ничего абсолютно!..

Раньше.

Вот еще буквально пару минут назад…

Уже почти не соображая, что делает, он врезался в загородивших дорогу, стремительно работая кулаками и коленями. Но начал продираться почему-то не к выходу, а в самую глубь площади. Выхватил даже разрядник и пару раз ткнул им куда-то, не глядя…

Ни кулаков, ни тем более разрядника у профи не было.

Но это вовсе не делало их безоружными. Какое там! Наоборот. Тем более, что ранее сталкиваться как с кулаками, так и с разрядниками большинству из них уже приходилось, и не раз, а вот икс-инспектор за всю свою короткую жизнь еще ни с чем подобным не сталкивался.

После секундного замешательства массированный петтинг обрушился на Индрю с беспощадностью ракетно-ядерного удара. Индрю взвыл, задергался, словно тянущиеся к нему руки были под хорошим напряжением. Он все еще пытался куда-то пробиться, но это была уже так, агония, да и ритм ее подозрительно изменился. Правда, он еще молотил кулаками направо и налево, еще пытался переставлять слабеющие в коленках ноги, но рук-лап-шупалец вокруг было слишком много, прикосновения их были слишком мучительно-приятны, чтобы могло продолжаться все это слишком уж долго. Вот одна, щекотно-мохнатенькая, мягко скользнула снизу под брючину, пощекотала коленку так, что по всей спине прошли горячей волной мурашки, и начала медленно пробираться выше. Индрю взвизгнул и, почти теряя сознание, вдруг отчетливо понял, что обязательно умрет, если немедленно, сей же момент, прямо вот тут же, прямо сейчас, с любой из этих, да вот хотя бы с этой, мохнатенькой…