Вячеслав Ракитянский - Приют Одиннадцати

Манфред слушал, и его не покидало ощущение, что он помимо своей воли ввязался в какую-то неприятную и опасную авантюру.

Кто этот незнакомец, пытающийся за информацию получить его полное доверие? Мошенник, слоняющийся по больницам в поисках несчастных, потерявших память? Ну да, имя назвал — появились картинки прошлого. А назови он другое имя, что тогда? Вполне возможно, реакция была точно такой же. Может, припугнуть его? Сказать, что прямо сейчас он сдаст его полиции. И пускай они разбираются с Ракешем. А заодно и с теми, кто якобы на него, Манфреда, охотится. Если они вообще существуют.

Понимая, что потерял нить разговора, Манфред жестом попросил собеседника остановиться. Ему нужно какое-то время, чтобы собраться с мыслями, взять тайм-аут. Манфреду было неприятно чувствовать себя подопытным кроликом, которого заставляют отплясывать за кусок морковки.

— Послушайте, Ракшен… Или как вас?

— Ракеш.

— Да, Ракеш. А что если я сейчас спущусь вниз и вызову полицию? Как вам такой поворот? И вы будете уже им рассказывать про тайную организацию, интересующуюся моей скромной персоной. А я посмеюсь.

— У вас под правой лопаткой след от пули, — внезапно сказал Ракеш, — шрам давно зарубцевался и почти не виден. Но если присмотреться…

«Сколько же у него ещё козырей? Может, не так уж и много… Он ими не очень-то и разбрасывается», — подумал Манфред.

Он встал и, не сводя глаз с Ракеша, подошёл к зеркалу. Ослабил пояс, оттянул борт халата и посмотрел через плечо в отражение. Над поясницей виднелся еле различимый рубец.

— Вот чёрт! Откуда это?

— Если я вам скажу, вы всё равно мне не поверите. Так что вызывайте полицию и делайте то, что вам подсказывает ваша интуиция, раз уж память отказала. Я ещё кое-что могу вам рассказать, но уже не о прошлом, а о будущем.

— Рассказывайте, что там ещё…

— У вас скоро начнутся приступы головной боли, что-то вроде вспышек. Они будут возникать внезапно и довольно часто. Со временем вспышки уменьшатся, пока не прекратятся совсем. И ещё… Те, что придут за вами после меня, церемониться не станут, имейте это в виду. Насколько я знаю, живой вы им не нужны. А они придут, уж в этом я уверен на все сто. Так что я посоветовал бы вам убраться отсюда, и чем раньше, тем лучше. И постарайтесь уйти незамеченным. В центральном фойе всегда много посетителей, и среди них наверняка есть те, с кем вам лучше не встречаться.

Ракеш поднялся, подошел к окну и посмотрел в щель между занавесками. Вернулся и сел на прежнее место.

— А вот окно третьего этажа — это не так уж и высоко, если разобраться. Особенно для вас.

— Что вы имеете в виду?

— Всему своё время.

Манфред затянул пояс на халате и сел напротив Ракеша. Особенных доводов в словах незнакомца он не уловил, но сказано всё это было более чем убедительно. Никакого волнения в глазах и жестах Ракеша заметно не было, полиции он явно не боялся. Казалось, ему всё равно — поверит Манфред или нет, вызовет полицию или согласится на сделку. Иногда гораздо важнее не что мы говорим, а как — с какой интонацией и напором.

— Хорошо. Скажите, откуда у меня шрам, и я готов сотрудничать.

— На сегодня информации достаточно. А пока — вот это…

Ракеш достал из кармана пиджака конверт и положил его на стол перед молодым человеком.

— Паспорт и водительское удостоверение я передам вам завтра, просто у меня не было вашей фотографии.

Манфред недоверчиво посмотрел на собеседника, взял в руки конверт и, встряхнув, высыпал содержимое на стол. Перетянутая резинкой пачка банкнот, ключ от гостиничного номера, медицинская страховка на имя гражданина Германии Манфреда Фишера. Молодой человек повертел в руках карточку и уставился на посетителя.

— Это моё имя?

— Нет, ваше полное имя Манфред Фредерик фон Лист.

— Почему Фишер?

— Под этим именем вас в Германии ни одна собака не найдёт.

— Да что вы несёте?! От кого мне прятаться!

— Это всё, что я могу для вас сделать, Манфред.

— Ну хоть что-нибудь ещё… Я же вообще ничего не понимаю… не помню, черт!

— Хорошо. Я приберёг это напоследок. Скажите, что это?

Ракеш вытащил из кармана игральную карту и положил её на стол перед парнем.

— Восьмёрка пик, — едва взглянув на карту, ответил Манфред, — к чему это?

— К тому, что всё не так безнадёжно, господин Лист. Это один из самых простых тестов. Вы ничего не помните, однако совершенно правильно назвали масть и достоинство карты. Думаю, что и партия в покер не составит для вас большого труда. Разве вас самого это не удивляет? Собственно говоря, тест был больше для вас, нежели для меня…для вашего спокойствия, скажем так.

Ракеш посмотрел на часы, встал из-за стола, попрощался и, уже выходя в коридор, бросил через плечо:

— Чем скорее вы покинете госпиталь, тем лучше. Я вас предупредил, остальное — за вами.

Как только за Ракешем закрылась дверь, Манфред собрал содержимое конверта со стола и запихнул в карман халата.

«Чертовщина какая-то», — подумал он и тут заметил, что Ракеш забыл свою спортивную сумку. Она лежала на том же месте, где он её и оставил — под столом, у самой стены.

— Вот дьявол!

Манфред схватил сумку, подошёл к двери, рванул на себя и выглянул из палаты.

Подсвеченный холодными люминесцентными лампами коридор был пуст.

Вечером в палату к Манфреду вошёл тот самый эскулап, который принимал участие в утренней суматохе. Вернее, не вошёл, а вкатился. Абсолютно лысый и круглый, как шар, доктор остановился возле койки Манфреда.

«Доктор Герберт Хейтель», — прочитал Манфред на бейджике, приколотом к халату.

Герберт поправил очки и улыбнулся.

— Как самочувствие?

Врач сел напротив и пристально посмотрел на пациента. Только врачи и следователи имеют способность к таким циничным и вместе с тем заинтересованным взглядам. Даже абсолютно здорового или невиновного человека они могут заставить паниковать.

— Самочувствие — вполне. Можете освободить моё место, — молодой человек похлопал ладонью по больничной койке, — у вас наверняка есть те, кто нуждается в лечении больше, чем я, так?

— Не совсем. Я ещё раз просмотрел вашу историю болезни… — доктор Хейтель почесал кончик носа и слегка замялся. — У вас довольно сильная гипоксия.

— Что это?

— Кислородное голодание. Такое ощущение, что вы не далее как сегодня утром покоряли Монблан. К тому же ваша амнезия…

— А с ней что не так?

— Дело в том, что люди с такими симптомами часто ведут себя неадекватно. У них нарушена ориентация, они раздражительны или наоборот — сонливы… Бывают довольно сильные психические расстройства. Да и потеря памяти чаще всего носит фрагментарный характер.