Князья Ада - Барбара Хэмбли
– Мне нужен тот, кто смог бы поручиться за меня, – пояснил Джеймс. – Тот, кто на все вопросы обо мне – а я абсолютно уверен, что кто-нибудь из немецких послов обязательно начнёт расспрашивать, – ответит: «Да боже, я знаю его ещё со времён Оксфорда, и он не вылезал оттуда последние двадцать пять лет!».
– Ха, я так и знал! – Бледно-голубые глаза Гобарта сверкнули весельем, и он улыбнулся шире, обнажая порченые зубы. – И в девяносто восьмом ты торчал в Оксфорде, а вовсе не шнырял по Шаньдуню, прицепив побитую молью бороду и болтая с немецким акцентом…
– Я серьёзно, Гобарт, – тихо одёрнул его Эшер. – Если уж ты узнал меня тогда, значит, кто-нибудь вполне может узнать и сегодня. Поэтому весьма важно пресекать все расспросы в зародыше – или уводить любопытных ложным путём как можно дальше.
– Можешь рассчитывать на меня, дружище, – здоровяк шутливо отсалютовал, а затем, помрачнев, оглянулся на стоявших в дальнем углу немецких офицеров. Те уже переключили своё внимание на одного из помощников президента Юань Шикая – худосочного пронырливого мужчину, поддерживавшего под локоть красивую китаянку лет пятидесяти.
– Гунны липнут к Юаню как мухи, – проговорил сэр Грант, понизив голос. – Не удивлюсь, если именно им в конечном итоге достались все средства, которые он назанимал в каждом европейском банке. А это рядом с ними Хуан Да-фэн – посредник между Юанем и криминальными авторитетами города. А вот та дамочка – пусть по ней и не заметно – заправляет половиной пекинских борделей… Готов поспорить, сэр Эллин понятия не имеет, кто у него тут гостит, – Гобарт кивнул в сторону дверей гостиной, где хозяин вечера вместе со своей остролицей хозяйкой о чём-то ожесточённо спорили с дворецким-китайцем в белом сюртуке. – Учитывая, что его жёнушка ни на шаг его не отпускает, сомневаюсь, что сэр Эллин в курсе, чем певички[2] отличаются от певиц. – Сэр Грант поморщился: он-то уж достаточно разбирался в китайской культуре, безвылазно проторчав в Пекине добрых двадцать лет, пока министры, атташе и дипломаты сменялись один за другим. – В общем, если тебе понадобится какая-то помощь, то я или Ричард… да, ты же знаешь, что мой сынишка Ричард сейчас здесь, у меня на подхвате? Мне нужен был секретарь, которому я мог бы доверять… к тому же, сказать по правде, требовалось увезти парня подальше от той компании, с которой он знался в Лондоне. Так вот, если тебе понадобится помощь…
– Не переживай об этом. – Эшер отмахнулся. – На этот раз я и в самом деле приехал сюда исключительно за народными преданиями и легендами. В частности, меня интересует легенда о крысолюдах – шу-жэнь, или шу-квей. Возможно, мне сможет помочь одна из миссионерок, доктор Кристина Бауэр.
– А, эта! – Гобарт снова поморщился. – Знал бы ты, какие тесные шашни она водит с немцами – полковник фон Мерен за последние полгода раз шесть выезжал в деревню Миньлянь, и дело тут было вовсе не в деревенском ополчении, набираемом партией Гоминьдан. Миньлянь – та самая деревня, где эта Бауэр организовала свою церковь и то, что она называет «лечебницей». Но в местных горах хватает пещер. В некоторых целый полк можно спрятать под самым носом у пекинских властей… Так что я отправлю с тобой Ричарда, чтобы…
В этот момент сквозь гул голосов, наполнявший гостиную, пробился визгливый крик леди Эддингтон:
– … но ведь он же знал, что сегодня будет официально объявлено о помолвке! Это настоящее оскорбление!
Гобарт нахмурился, и его красное морщинистое лицо как будто покраснело ещё сильнее.
– Я говорил сыну, что на сегодняшний приём лучше явиться, – проворчал он. – Что ещё она от меня хочет-то? Или я должен был отправиться в город и лично его поискать? – Сэр Грант грубовато хохотнул. – Не думаю, что эта девица да и её матушка выдумали историю с помолвкой нарочно. Но ситуация складывается чертовски неловкая. Насколько я знаю, Рики и впрямь просил руки Холли Эддингтон – парень многовато пьёт. Я его уже вытаскивал из одной передряги в Кембридже, где в него вцепилась какая-то старая домовладелица, якобы «из-за доченьки»… – сэр Грант поджал губы, и его седые усы встали дыбом. – А у тебя пока нет сына, а, Эшер? До меня долетали слухи, что ты якобы наконец-то остепенился, женившись на наследнице старого Уиллоуби. Вот уж на кого бы никогда не подумал…
– Да, мисс Уиллоуби оказала мне честь, согласившись стать моей женой, – ответил Эшер как можно спокойнее, вспоминая все те причины, по которым не переносил Гранта Гобарта в Оксфорде.
– А она приехала с тобой сюда? Я так понимаю, старый Уиллоуби согласился расстаться с парочкой миллионов.
– Да, миссис Эшер приехала в Китай вместе со мной, – ответил Джеймс, мысленно добавив самому себе: «Если я сейчас сломаю этому ослу нос, это гарантированно привлечёт внимание полковника фон Мерена». – Мы прибыли сегодня днём на корабле «Ройял Шарлотт» и остановились в гостинице «Вэгонс-Литс». И да, в начале этого года у нас родилась дочь Миранда.
От одного упоминания дочери у Эшера потеплело на душе.
– Ах ты старый лис, – Гобарт пихнул его локтем под рёбра. – Ну, теперь придётся глядеть в оба, когда девчушка подрастёт. Если старина Уиллоуби отпишет ей свои шекели, охотники за богатством мигом возьмут вас в осаду, что твои готтентоты… Все оксфордские девицы носились за Рики, как свора адских гончих, точа зубы на состояние его матери. А уж когда у тебя наследница, женихов отгонять и вовсе замучаешься. Сам знаешь, как это бывает – если мужчина рассчитывает на карьеру дипломата, ему непременно требуется в жёны денежный мешок, даже если в этом мешке всего пара сотен…
Речь сэра Гобарта прервал женский крик.
«Это из сада», – мигом сообразил Эшер, распахивая окно – Исидро уже успел покинуть нишу, никем не замеченный. Колючий ночной ветер ударил в лицо, а в темноте мелькнуло светлое пятно.
Раздался ещё один крик, полный боли и ужаса.
Эшер выскочил через окно и в два торопливых шага пересёк кирпичную террасу. Из оставшихся позади окон гостиной и через двери, располагавшиеся где-то дальше, лился свет – достаточный, чтобы разглядеть тонкие ветви деревьев, заиндевевшую поилку для птиц и ворота в противоположном углу сада. Туда устремились двое слуг-китайцев в белых сюртуках, вооружившись лампами, а следом и некоторые гости.
Бегло оглядевшись по сторонам, Эшер заметил на усыпанной гравием дорожке молодую темноволосую женщину в светлом приталенном платье – он уже видел её раньше, в гостиной, – а впереди, в нескольких шагах – ещё
