Так закалялась сталь: Силуэты - Юрий Густав-Дальский
Вдруг небесное око моргнуло и словно бы разгорелось, залив все вокруг относительно ярким алым светом, от чего все стало видно намного лучше. От похожего на башню здания вдалеке отделились три громадных фигуры. Они выглядели точь-в-точь как та, что Кайнис видел на обочине дороги. Охотник отнюдь не был трусом, но от этого зрелища по телу пошла мелкая дрожь. Хоть разглядеть их лица было невозможно, Охотник был уверен, что все трое наблюдают за ним. Парень уже с трудом мог убедить себя в нереальности происходящего.
Тут кто-то положил руку ему на плечо. Жёсткую и холодную. Этот холод он чувствовал не кожей. Он чувствовал его сердцем. Кайнис развернулся так резко, что чуть не потерял равновесие и принял боевую стойку, готовясь встретить того, кто стоит за его спиной. Но там было пусто: лишь неровная серая стена. Охотник нахмурился и осмотрелся по сторонам, вообще перестав что-либо понимать. Плечи вновь ощутили прикосновения рук, но на этот раз сразу двух. Парень вновь крутанулся на месте и вновь уперся взглядом в пустоту. Тут всю спину охватил дикий холод, словно неведомый гость прижался к нему всем телом, сдавливая легкие. Кайнис попытался вскрикнуть, но не смог. Он побежал, бешено выкручиваясь и стараясь выпутаться из незримых объятий. Побежал куда-то, где в обвалившейся кладке стены чернело что-то, отдаленно похожее на расселину, достаточно широкую, чтобы протиснуться в нее. Поднялся ветер. Внезапный и резкий, он свистел и стонал в ушах своими порывами. А может это действительно были чьи-то завывания и стоны. Кайнису казалось, что он может разобрать отдельные голоса и даже слова, но понять, что они значат, он не мог. Да и не пытался.
Расселина оказалась длинным коридором с влажными липкими стенами. Внутри ветер зверствовал ещё сильнее, чем снаружи так, что Охотнику пришлось закрыть уши. Стараясь перевести дыхание, он прислонился к стене, но тут же с отвращением отпрянул. Как только он коснулся неровной поверхности, под кожей его будто стали копошится тысячи муравьиных лапок. Кайнис посмотрел на стену – на ней действительно роились крохотные насекомые. Спустя пару секунд они выстроились, образовав своими спинками вполне четкие слова: "Не оборачивайся. Не беги". Охотник сморщился, сплюнул и, наперекор посланию, побежал дальше по коридору.
– Они умирали долго… – Донес до него ветер.
– Нет! – Коротко вскрикнул парень.
Спустя десяток шагов, он оступился. Чувствуя, как что-то тянется к нему, он попытался перекатиться и встать, но тело словно стало свинцовым. Единственное, что он мог – это поджать под себя колени, обхватив их руками, и готовиться к худшему.
Тут, сквозь завывания ветра, он услышал шепот. Непохожий на все остальное в этом странном месте, чужеродный ему. Шепот словно доносился извне. Он звучал все громче, заглушая собой стенания ветра. Холод отступил, и Кайнис разжался, откинувшись на спину. Над ним брезжило слабое сияние молочного цвета. Оно становилось все ярче, пока наконец не поглотило все вокруг. Теперь его мир представлял собой белесую пустоту. Ставший чуть ли не оглушительным шёпот умолк. Не в силах более смотреть на свет, Охотник закрыл глаза, но спустя мгновение, все его тело содрогнулись, будто от удара по нему добрым кузнечным молотом, заставив машинально разлепить веки.
К своему удивлению, он не увидел ни всепоглощающей тьмы, ни болезненно-яркого света. Вместо них над ним нависал низкий, плетеный из веток потолок.
***
– Тебе много повезти, что мои рыбаки наткнуться на тебя. – произнес умудренный годами, слегка скрипучий женский голос на очень ломанном, но понятном общем языке с сильным акцентом.
– Ч-что? – скорее сам у себя переспросил Охотник. Он всё ещё не до конца понимал: реально ли все то, что с ним сейчас происходит или это очередной невнятный бред.
Он попытался подняться, чтобы найти обладательницу голоса, но тело отозвалось резкой, жгучей болью.
– Тихо-тихо, тебе нужен отдых. – впрочем, обладательница голоса сама избавила его от необходимости поиска, возникнув рядом с низенькой соломенной кроватью.
Это оказалась старая ланианка. Высокая, худощавая, она очень походила на змею. Особенно, если учесть, что сплюснутая в районе рта и носа голова этих дьено-эльфов, напоминала голову некоторых рептилий, более всего, если смотреть в профиль. Выступающий, приплюснутый нос образовывал ассиметричный треугольник со скругленными углами, длинной гранью прямой, широкой переносицы и короткой – подбородка. Продолговатые вертикальные ноздри, вместе с отсутствием губного желобка, дополняли картину.
Нижняя половина лица ланианки была закрыта своеобразной маской из множества серебристых цепочек, тянущихся от продетых сквозь ноздри колечек до мочек острых, подвижных ушей. В косу из длинных, седых волос были вплетены какие-то вставки, на которых держался кусок дорогого расписного шелка, идущий до плеч. Такой экстравагантный капюшон действительно сильно напоминал змеиный.
– Лежи. Я – друг. – она успокаивающе положила руку Охотнику на плечо. Ясные серые глаза ее при этом действительно горели дружелюбным костерком.
– Кто ты? – хрипло спросил Кайнис.
– Скитис. Эйна – старейшина Эдтирта, как его назвать дэйоны из других царств. – некоторые слова в речи ланианки были хоть и старыми, но все ещё используемыми в общем языке, хоть с ее акцентом и звучали как-то незнакомо. До Кайниса даже не сразу дошел смысл весьма распространенного слова "дэйоны", которым назвали живых всех рас.
– О как… – Охотник откинулся на подушку и устало потер переносицу. – А я как раз к вам шел. Конечно, рассчитывал на более эффектное появление, но так тоже неплохо. Хотя бы болотников кормить не пришлось.
– Шан'эл дар. Это не болотники, нет, хоть и похожи на них. Мои дэйоны называть их масгейл. Масгейл когда-то быть болотниками. Потом они выбраться из своих болот и перебраться сюда. Тут что-то стать с ними… – ланианка замолчала. Кайнис видел, что она слегка взволнованна. – Что-то, что сделать их стаи больше, сильнее, злее. Словно они стать как… Ммм… Одно существо.
– Коллективный
