Илья Крымов - Дети Силаны. Паук из Башни

– Улица Черного флюгера, человек! – крикнул я в окно, когда мы въехали в Блакхолл.

– Это же на самый север города, мой тан!

– Мы и так на самом севере! Пара десятков улиц погоды не сделают!

– Вам легко говорить, мой тан! А вдруг я наткнусь на днагурданов по дороге назад?!

– Не мели ерунды, человек! Днагурданы первые не нападают, к тому же ты еще обратно нас повезешь! Думаешь, опасно ездить ночью с двумя танами на борту?

Ему пришлось умолкнуть.

– Хозяин, вы сильно принижаете свое достоинство, говоря с чернью почти на равных.

– Еще чуть-чуть, и я вступлю в партию ювеналов.

– Семья л’Мориа не переживет такого позора, хозяин.

– Да, мы закоренелые консерваторы.

Карета остановилась на мощенной булыжником улице, что довольно примечательно для северной окраины Старкрара. Шефство над Блакхоллом держит сообщество состоятельных жильцов, которые вместе с муниципалитетом тщательно следят за порядком.

Дом Инчиваля, большой, просторный, четыре этажа, строгий стиль, выполнен в сером камне с орнаментом из белого гранита и известняка на фасаде. Я выпрыгнул из экипажа и двинулся к двери, хрустя снегом. Себастина держалась позади, абсолютно бесшумно, как хищная кошка из Бенга. На двери нет молотка, зато слева висит цепь с кольцом, а справа к стене крепится длинная труба. Я дернул за цепь, по ту сторону двери раздался звон, а затем из трубы донесся Голос.

– Кого принесла Темнота? Кто бы вы ни были, пошли прочь, пока я не спустил собак!

– У тебя нет собак, Инч. К тому же пришел старый добрый друг, на него ты тоже спустил бы собак?

– Бри?

– Он самый.

– Пароль.

– Ты мальчишка!

– Пароль!

– Эх… Спиной к спине и до конца!

Раздалось несколько щелчков, и дверь открылась, впуская нас в хорошо освещенную, но душную прихожую. За дверью никого. На стене рядом с косяком висит железный ящик, механический часовой. Существует эта машинка в единственном экземпляре, как и большинство вещей, которые мастерит Инчиваль.

– Подожди немного, я скоро спущусь! – донеслось из другой переговорной трубы.

Кажется, Инч выкупил эти трубы на кладбище дирижаблей как раз перед тем, как гондолу одного отлетавшего свое аппарата собирались утилизировать. Покупка тогда показалась мне довольно глупой и дорогостоящей, но Инч имел другое мнение. Опять же богатство семьи л’Файенфас и шикарная ветеранская пенсия позволяли ему не беспокоиться о деньгах. Оснастив свой дом повсеместной голосовой связью, мой друг остался доволен.

Я бывал в доме Инчиваля довольно часто, как и он в моем. Каждый раз, приходя к нему, я не устаю рассматривать мебель, стены, полки, на которых нет свободного места. Они не захламлены, но аккуратно заставлены всевозможными мелочами, да так, что свободного места не найдется. Диковинки со всех сторон света оказались собраны в одном месте, и их так много, что доходит до смешного. Например, в инкрустированной алмазами драгоценной шкатулке может храниться измазанная маслом шестерня с погнутыми зубчиками, которую Инч подобрал на улице. Разные детали, талисманы, цепочки, лампочки, коробочки и коробки, электрические свечи, клыки животных, лоскутки шагрени, свитки с непонятными каракулями, ржавые кинжалы, мотки дратвы, серебряные гвозди, сушеные стебли одуванчиков, иголки, браслеты со сломанными замками, пузырьки с красками и алхимическими реактивами, сумочки с каменной пылью, баночки, заполненные песком… И это только десятая часть всего того, чем Инчиваль забил свое жилище.

Прихожая перетекла в длинный холл, комната справа отведена под алхимическую лабораторию, там же лестница на второй этаж, еще дальше гостиная. Хотя все это условности, Инч ел, спал и работал во всех комнатах своего дома.

– Бриан л’Мориа! Какими судьбами в наши края?

Инчиваль л’Файенфас спустился по лестнице торопливо, как всегда. Он лишь на несколько лет моложе меня, но кажется, что на несколько десятилетий. Мужчина, сохранивший почти юношеский облик. Длинные прямые волосы цвета электрона, благородное лицо с перламутровым отливом и глаза цвета янтаря. Мой старый друг… мой единственный друг.

– И по делу и ради праздного развлечения.

Мы обнялись.

– Я собирался пойти поужинать, присоединишься ко мне?

– Вообще-то это я должен предложить тебе присоединиться ко мне. Правда, ужин в мои планы не входит.

Я коротко рассказал ему, что именно собираюсь предпринять этой ночью и зачем приехал. Несколько секунд он внимательно рассматривал меня, размышляя, видимо, не сошел ли я с ума, после чего радостно захохотал:

– Сегодня мой день! Определенно мой день! Моя ночь! Мой вечер! Неважно! Дай мне только собраться и отправимся!

Как я и ожидал, ни сомнений, ни лишних вопросов, только готовность помочь мне в любом предприятии. Однажды мы нарушили пять имперских законов за один вечер, причем таких законов, которые караются даже не каторгой, а усекновением головы. Мой друг ни разу не усомнился в том, что мы делали.

– Можем идти! – воскликнул Инч, застегивая пальто. – Кстати, давно хотел тебе отдать!

Он протянул мне патронташ и первым выскочил в зимнюю ночь, поправляя светло-коричневый котелок.

– Оставлять гостей в своем жилище одних недостойно благовоспитанного тана.

– Не ворчи, Себастина, он просто очень энергичен.

Как я уже упомянул, Инчиваль – маг. И алхимик. И ученый. Очень разносторонняя, одаренная и эксцентричная личность. Мы познакомились в армии, когда он прибыл в расположение нашего подразделения и заступил на должность младшего полевого офицера. Я подумал тогда, что этот ветреный паренек не создан для войны, но у верховного командования и генерал-губернатора было иное мнение. Их правота стала ясна в следующем же бою.

Карета понесла нас обратно в Олдорн, к моему дому. Кучер заработал бичом на всю обещанную сумму. Один раз пришлось остановиться, чтобы Инч купил рыбу с жареной картошкой. Когда мы добрались до моего жилища, то не стали даже заглядывать внутрь. Времени на путешествие в Блакхолл ушло порядочно, хотя восход все еще очень далеко.

– Я прихватил фонарь! – сказал Инч. – Как думаешь, теням он не повредит?

– Ваши маги выяснили опытным путем, что искусственный свет их не злит, а вот до восхода солнца мы либо вернемся в город, либо останемся за этими стенами навсегда.

Мы ступили на мост через канал, узкий прочный мост, на котором можно занять отличные оборонительные позиции. Я живу в Олдорне много лет, и этот мост находится в пятидесяти шагах от моего порога, но я еще никогда не ступал по нему. Четыре моста Квартала Теней соединяют это проклятое место с остальным Старкраром, и на каждом из них стоят массивные металлические врата. Один мост в Олдорн, второй в Копошилку, третий на Волчий остров и последний в Маленький Дзанког. Все врата круглосуточно закрыты и охраняются компактными гарнизонами ош-зан-кай, у которых лучшее оружие и экипировка среди внутренних имперских войск. Ночью по особому разрешению попасть за железные врата еще можно, днем же ничья власть не в силе этого сделать. Стены с наложенными на них заклинаниями сдерживают обитателей квартала днем, а ош-зан-кай следят за тем, чтобы никто не вошел и не вышел ночью. Никто, кому не суждено там умереть. Ссылка в Квартал Теней является одним из видов казни. Ночью заключенного вывозят из Черепа-На-Костях и по Последнему мосту переводят за железные ворота. После этого приговоренный освобождается и получает напутствие в виде нескольких выстрелов в воздух. Одна из городских легенд гласит, что в Квартале Теней существует целая община преступников, которые приноровились к смертельной опасности днем и относительной опасности ночью, но лично мне в это трудно поверить. Я иду в Квартал Теней, чтобы отыскать жешзулов, сердце их общины. Нигде в городе не найдется места, в котором стали бы терпеть этих существ в слишком большом количестве, их и по одному едва выносят. Но другое дело Квартал Теней! Там им никто не указ.