Кандидат. Том первый (СИ) - Стаматин Александр
— Ты давно видела сутенера, носящего побитую нательную броню? — негромко осведомился он. Рыжая помотала головой. — Вот и я не знаю.
— Претензия по шлюхам остаётся в силе, — упрямо потрясла копной алых волос Агнетт. Эрнест едва сдержался от досадливого взмаха рукой.
Он знал, что это только подольёт бензина в огонь и тепла атмосфере не прибавит. Лучше уж молча попить «Троки». Благо, запас газировок входил в обязательное оснащение всех без исключения убежищ А.Н. А вот карапас откровенно достал кандидата. Так что — открыть застежки, снять и кинуть надоевшую броню в угол. Пнуть. Броня стерпит ещё один удар, как до этого терпела лазерные разряды, жвала джосеров, безумного богача на приёме у ксеносов и, разумеется, резаки местных докторов. Дойти до холодильника, удовлетворённо заметить, что рыжая не истребила запасы газировки и пива. Открыть по привычке морозилку. Обнаружить бутыль апероля и вздохнуть.
Понять слишком явный сигнал о готовности к миру. Сдержать ругательство — оно не было заслуженно. Взять для начала две банки («Трокадеро», не пива), вернуться к дивану и смотрящей в стену Агнетт. Протянуть одну.
— Не отравлена, не бойся.
Агнетт повернулась, собирая выдать очередную колкость, но лишь приоткрыла рот. Уставившись на торс А.Н. широко распахнутыми глазами. И иногда лишь хлопая длинными ресницами.
— Шрамов чуть-чуть прибавилось, да, — буркнул Эрнест, усмехаясь.
— Эрнест... ты себя в зеркало видел? — тихо заметила девушка, не отрывая взгляд от того, что некогда звалось большой грудной мышцей.
— Неа. Но знаю, что красавчик, как всегда, — подмигнул А.Н.
Девушка выхватила обе банки «Троки», отставила на подоконник. Взяла за руку Эрнеста и, обдав малиновым ароматом (почему-то очень слабым на этот раз), потащила в ванную — единственное место с ростовым зеркалом во всей квартире. Поставила А.Н. перед, гм, отражающей поверхностью, ткнула в бок. Теперь уже ойкнуть хотелось кандидату.
Но он сдержался.
Многочисленные кровоподтёки густо усеивали тело, кое-где сливаясь в одно тёмно-синее пятно. В нескольких местах были видны свежие латки медицинского комбайна. Свежезапаянные, ещё розоватые шрамы. Длинные линии и напоминающие бутоны розы следы вторжения аппарата принудительной регенерации. Красные пятна в местах, где биогель залечивал рваные раны и стёртую кожу. Шрамов у кандидата определенно прибавилось. Даже более того: за один вечер Эрнест набрал шрамов больше, чем за всю службу в экспедиционном корпусе и СБ. Вместе взятыми
— Мне, конечно, очень нравишься ты в любом виде, но синяки предпочитаю получать, а не видеть, — негромко сказала Агнетт. Эрнест промолчал. Холодная ладонь девушки только усиливала ощущение сердца, гулко бьюшего где-то в глубине грудной клетки.
— Тяжелый день и не самое приятное дело, — тихо ответил А.Н.
— Настолько же неприятное, как мой визит? — опустила глаза рыжая.
— Ты не собираешься меня бить, травить, пробивать лазером, замораживать, кидать в стену и кормить кокаином, — загнул пальцы Эрнест. — Кокаин, к слову, — это такой архаичный наркотик вроде «спидолы».
— Знаю.
— Ну вот, уже по этим показателям ты лучше. Ты не пытаешься выведать у меня инфу, о которой я и сам не знаю. Да и ты вряд ли заговоришь о биржевых котировках, нанимателях и силовом решении вопроса. Хотя, готов признать, у тебя есть и недостатки.
— Ну?
— Ты не очень любишь снукер.
Агнетт ткнула в ребро кулачком. Наконец, впервые за вечер встретилась взглядом с Эрнестом. И прыгнула на него с места, обняв, как взбешенный кордул — добычу. С такой силой, что кандидат едва удержал хрупкое тело.
— Какой же ты дурак... — сквозь всхлипывания пробормотала рыжая, уткнувшись лицом в плечо. А.Н. ожидал чего угодно, кроме этого.
Недоумение кандидат сдержать смог. Он слишком устал за этот день от тайн, сумасшедших и надуманных обстоятельств. Апероль, малиновый аромат и тёплый взгляд вкупе с табаком были слишком привлекательны, чтобы увлечься подозрительностью. Поэтому он увлёкся беседой. Зелёная Леди рассказывала о пустошах, о странных традициях пустынников и руинах древних Гостей, стертых с лица земли и памяти вселенной. Она умела рассказывать истории. Могла бы этим заниматься профессионально, но почему-то в основном охаживала одного бывшего детектива, который так и не смог получить доступ к базам данных главного человеческого института Города.
Эрнест же травил байки. В последнее время они касались в основном Организации, но всегда находились излишне непонимающие, излишне наивные и излишне наглые отбросы Города. И да — пришлось упомянуть пару случаев в борделях. Благо, А.Н. действительно редко посещал их по прямому назначению. Разумеется, рыжая не поверила ему. Или — сделала вид, что не поверила. Перемешанная с ложью информация о нескольких ядерных партиях по снукеру не особо помогла.
Истории сползали в эмоции. Эмоции — в короткие, скупые, но от того не менее искренние взаимные фразы. Недоумение улетучивалось всё то время, что они с Агнетт изливали друг другу души. Смешалось с табачным дымом и утягивалось вентиляцией. Почти полностью выдохлось, когда они выпили по рюмке апероля. Забилось в глубокий уголок души, когда вдвоём пошли в душ. Но когда Эрнест мылил (и не только мылил) высокую аккуратную грудь подруги, то как бы ненароком проверил её правое плечо на излишнюю чувствительность.
Кандидат не понимал причину, почему беспокойство не покидало его. Но впервые за долгое время он сомневался, стоит ли засыпать в ароматных и мягких объятиях Агнетт. И сомнения не покидали его — и когда стало слишком жарко, и когда он был слишком расслаблен, чтобы встать с кровати. И это слегка пугало.
Но не настолько, чтобы не целовать счастливую, как никогда, Агнетт, нет.
Лэндинг: Гельвич, Джеймс и Беренцев
Заголовок: Ужасная трагедия в оккулатории!
Одобрено Хозяевами: да
Студия в полуподвальном помещении. Световые колодцы слегка дрожат — видимо, из-за множества конечностей прохожих, не знающих о творящихся под ними великих делах. Ведущий, упакованный в стереотипную сорочку «а-ля сороковые двадцатого века», нервно поправляет подтяжки. Хлопает глазами и, наконец, сообщает:
Ведущий: Господа, мы в эфире. Прежде всего, хочу поблагодарить наших постоянных спонсоров. Йохан Львович и мистер Кан. Вы светите ярче больших «бусин» в это нелёгкое время. Но к срочным новостям. Приём в оккулатории на улице Третьего Высочайшего окончился грандиозным скандалом. Видите ли, в ходе приёма погибло как минимум двенадцать хартийцев, восемнадцать «гостей» и неопределенное количество обслуживающего персонала. Наш коллега Джеймс Х.Ч. докладывает с места событий.
Смена кадра. Перед камерой стоит некто в двубортном плаще. Шляпа закрывает его глаза от вездесущей камеры. Утробный голос возвещает:
Джеймс (напряжённым голосом) : Этот Город боится меня...
Ведущий (озабоченно) : Джеймс, вы в прямом эфире.
Джеймс (бодро): Спасибо, Ростислав. Действительно, негативные флуктуации витают в воздухе города. Своего рода нападение было произведено сегодня. На кого? Великолепный вопрос, коллега. Как рассказывают наши источники, этим вечером было совершено нападение на оккулаторий, располагающийся на улице Третьего Высочайшего. Я на месте, Ростивлав, и повсюду — машины экстренных служб!
Сотрудники экстренных служб отпихивают репортёра. Тот бодро сопротивляется, крепко сжимая стойку микрофона.
Ведущий (излишне громко, отмахиваясь от кого-то, стоящего за кадром): — Джеймс, скажите, что случилось в оккулатории! Мы уже поняли, что случилось нечто ужасное. Cвоего рода огромная трагедия!
Джеймс: — Ростислав, я вас прекрасно слышу. По моим данным, группа рецидивистов, вовлечённых в тайную секту асакку под влиянием деструктивного контента, совершила попытку нападения на наших уважаемых Хозяев. При этом было применено холодное, лазерное и плазменное вооружение. Тем не менее, никто не пострадал.
Ведущий: -Но как же сведения...
Джеймс (нетерпеливо): — Вы совершенно правы. Граждане Города нашли в себе отвагу и мужество противостоять оголтелым фанатикам. Тимон Шостак, известный меценат, лично встал на пути двух террористов и спас нескольких невинных музыкантов из числа наших уважаемых Хозяев. Он не был обязан им ничем, но поставил свой гражданский долг превыше жизни. Я не сомневаюсь, что его подвиг не останется забытым...
...
Ведущий: Коллеги, помните: быть на передовой линии новостной повестки — это нелёгкий ежедневный труд, такой же тяжёлый, как балансировка колёс. Поэтому недавно у нас появился раздел, где каждый желающий может поддержать проект, прислав любую сумму на своё усмотрение. Нажмите на нашем лэндинге кнопку «Подарить награду» и переводите ваши монеро на наши счета. Помните — любая новость имеет право на жизнь!
Комментарии.
xxx: сначала добейся
yyy: не стоит лезть желтым в дела синих. ясно же, как и права на жизнь асакку!
zzz: почему сразу жёлтые? Может это возмущенная общественность негодует? Вообще за такие дела надо вешать на березах. Или вы педрилу этого отмазать хотите?
ОШИБКА ЧТЕНИЯ. ЛЭНДИНГ КОММЕНТАРИЕВ ЗАБЛОКИРОВАН ХОЗЯЕВАМИ. РАСПРОСТРАНЕНИЕ ТЕКСТА БУДЕТ ВЕСТИ К ПОСЛЕДСТВИЯМ
