Смерть найдёт каждого - Григорий Андреевич Неделько
Возможно, следовало дождаться ночи. Возможно, ночью его план удалось бы воплотить с меньшими сложностями и с большей вероятностью. Возможно, он слишком спешил. Возможно…
Но также вероятно, что никто не ожидает подобной наглости среди бела дня, к тому же от двух сговорившихся бездомных. Кроме того, мусоровозы не ездят по ночам.
Бесспорно, эти двое рисковали – но и награда была велика: для Второго, как называл его Максим, - еды выше крыши, а для самого Максима – информация, воспоминания, судьба… Жизнь. Его законная жизнь!
Совсем недавно, во время хождения по переулкам, он припомнил ещё кое-что. Всё-таки стресс – странная и великая вещь: может убить, но способна и разбередить скрытые резервы. Память, затерявшаяся в небытие, возвращалась к Максиму, медленно, мучительно. Но – возвращалась. И надо было её подстегнуть. Или просто – реанимировать. А для этого требовался компетентный источник; такой, где записаны все и вся, где указаны даты, имена и события. Ознакомившись с этим источником, Максим вновь станет самим собой. Он не сомневался в этом. А когда всё свершится, он перейдёт к следующему этапу восстановления справедливости – мести: безжалостной и неотменяемой.
Но прежде требовалось вспомнить. А помочь ему в этом мог лишь один человек. Нет, не Разумовский – Максим и не надеялся отыскать его, тем более что понятия не имел, где тот может жить. Максим сохранил его образ и фамилию в памяти, надёжно сохранил – и достанет оттуда, лишь когда потребуют обстоятельства. Нет, ему припомнилось другое имя. Имя, сопряжённое с местом. Адреса, как Максим ни напрягался, вспомнить не получилось, но он вдруг понял, что знает туда дорогу. Ему только нужен был помощник, чтобы осуществить свой план, и машина, чтобы добраться туда. Важное место располагалось далеко, и добраться до него – очень сложно.
Но приобретённая смекалка жителей улиц помогла Максиму и Второму. Им было известно, где ездят мусоровозы, идущие нужным маршрутом. Спрятавшись в одном из контейнеров с мусором, они дождались грузовой машины, которая подняла их и опрокинула в своё чрево. Приземление вышло неприятным, однако не более того.
Устроившись внутри мусоровоза, они ждали. Вот машина поставила на место контейнер и снова отправилась в путь. Несколько остановок, и они будут у цели.
Максим прислонился к стенке и предвкушал такое близкое и такое желанное будущее. Второй копался в мусоре, выискивая, что бы сожрать. Максим хотел было остановить его, но передумал: а вдруг водитель услышит их разговор? Да и пусть роется, в конце-то концов, это не проблема Максима. Второй сам за себя в ответе.
Максима же сейчас интересовал абсолютно другой человек. Не мужчина, а женщина. Не беднячка, а богатейка… Он катал во рту её имя, не решаясь произнести. Словно скажи его, пускай даже самым тихим шёпотом, и магия исчезнет, и последняя, призрачная надежда расставить всё по своим местам испарится без следа.
Женщина… богатейка… Раиса… Так её звали. Зовут. Максим надеялся, что она ещё жива – и живёт, где и прежде: в самом дорогом доме города С, на окраине. Под охраной человека с автоматом и видеокамер.
Но он не боялся их. Кошмары, реальные и подсознательные, ушли; отступил и вездесущий голод. В эту минуту Максим ничего не страшился. Только одно его пугало: что он может передумать в самую последнюю минуту.
Однако Максим знал: этого не случится. Его жизнь зашла в тупик, и не оставалось иного выбора, кроме того, который он сделал. А значит, обратной дороги нет.
Мусоровоз ехал привычным маршрутом к столичной окраине: везде есть мусор, и его надо вывозить…
Глава 14
Среда
Анатолий и Вольский стояли у входа в морг и наблюдали за тем, как грузят в карету «скорой помощи» укрытое белой материей тело.
- Впервые сталкиваюсь с подобным, - пробормотал Анатолий.
Было непонятно, обращается ли он к кому-то или говорит в пустоту, но Вольский всё равно откликнулся:
- Знаешь, мне тоже нечасто доводилось встречаться с таким вот.
Герер усмехнулся. Весёлая шутка. Да никто и никогда, наверное, не становился свидетелем такого рода преступления. Убийства, совершённого мёртвым уже человеком, причём ещё не до конца опознанным. Не исключено, что были где-то виновные в случившемся, сидели тихо и поджав хвост или, наоборот, находясь вне поля зрения, громогласно хохотали, издеваясь между собой и над Герером, и над Вольским, и над остальными очевидцами и участниками недавних событий. Но Анатолий не имел представления, кто это такие и есть ли они вообще. А если есть, чей извращённый ум мог заставить мертвеца бегать и убивать? Для чего? И как? Или же всё произошло без чьего-либо непосредственного вмешательства? Герер не знал.
Чем больше Анатолий думал об этом, тем меньше понимал; тем сильнее червь сомнения вгрызался ему в мозг; тем тяжелее было смятение, которое он испытывал. Воскресить труп? Пусть и в таком виде? Невозможно! Нет, этого просто не может быть. Потому что… А собственно, почему? Поскольку раньше он с таким не сталкивался, да? Но это не аргумент. Человечество со многим раньше не сталкивалось, а потом это становилось нормой – например, превращение в каннибалов…
Или труп ожил сам? Аномальные – или нормальные? – последствия проклятущего вируса? Всякое
