Пулемет над пропастью (СИ) - Владимир Альбертович Чекмарев
В чем прелесть старинных тоннелей, так это количество всевозможных отводов, закутков, тупиков и тупичков, короче рай для засад, а учитывая то, что мы знали где и кого сторожить все сложилось в саму плепорцию. Единственной новостью для меня было то, что в тоннеле вместе с уголовниками появилась парочка гномов, причем невдалеке в параллельном тоннеле, скрывалась еще одна непонятная группа, причем до зубов вооруженная, с нее мы и начали. Абордажники, штурм-гаупт-фельдфебеля Лозе, вырубили вражин сонными гранатами, а потом про вели экспресс-допрос главаря, который поведал, что после получения груза, они должны будут зачистить первую группу, кроме гномов конечно и поступить в полное распоряжение Хирд-мастера Плюкли, это кстати был тот самый банкир гном из фургона, и что характерно, в тоннеле не было никакого контейнера на подмену, а когда открылся люк банкирского паровика, оттуда опустилось два контейнера и мастер Плюкли собственной персоной, которого вместе с сообщниками мы и повязали. По любимому мне опять открыл огонь какой-то негодяй из Ночных парикмахеров, порвал пулями мой новенький мундир, за что схлопотал от меня маслину в лоб. А улица Тенистых дубов уже кишела жандармскими бронеходами и собственно самими жандармами во главе с фон Штейнглицем и Эльзой.
Пленных бандитов и коррумпированных служащих, увезли в Черную башню, следственную тюрьму Департамента жандармерии, а гномов и золото погрузили в черные жандармские бронеходы и с сиренами повезли в Судейский дворец, дабы предъявить золото и преступников Коллегии, куда традиционно входило два гнома, один Гильдейский, а другой банкир. Колонна лихо подлетела к зданию, на лобовой броне передней машины живописно расположились мы с Эльзой, я без фуражки(потерянной в тоннеле) и в надорванном пулями мундире, а она тоже без фуражки (сорванной ветром) и развевающимися золотистыми кудрями. Мы доложили Коллегии о попытке врагов и предателей похитить Приз и предъявили пленных гномов, которым гномы из Коллегии, немедленно набили морды. Так что скандал, которого так настойчиво добивались враги герцогства Герольштейн, имел место случиться. А впереди были гонки.
Глава 22
Глава двадцать вторая, где происходят Огненные гонки и я отправляюсь в ссылку
Когда мы с фон Кохом, сравнили наши наработки по точкам возможных диверсионных ударов, то в глазах безопасника я увидел искреннее уважение профессионала. Мало того, что на моей схеме было больше тревожных зон, так помимо возможных точек минирования, я допустил применение противником брандеров. Я естественно не сказал коллеге, что мои сотрудники Шмидт и Биглер по своим старым связям в полиции, добыли статистику по новым криминальным группам в городе, и я проведя собственную аналитику, выявил восемь свежих бандочек, которые в последнее время ни чем себя не проявили. Вдобавок Шмидт указал мне на ОПГ Седого Вилли, которое уже два месяца, не проявляло активности, кроме стрижки обычной дани с девиц полусвета из подконтрольных полулегальных заведений, типа массажных салонов. Я отметив их на плане, попросил свою Чуйку (так я теперь звал Информаторий) указать наиболее реальных на ее взгляд участников диверсионных акций. На маленькие банды, я направил штурм-группы безопасников, а на локализацию и задержание Седого Вилли, я отправился сам со своей группой и усиленными штурмовыми платунгами уже окончательно прикрепленными к Отдельной бригаде лейб-жандармерии Лопедевега. Мы с ребятами, под аватарами ночной публики, ближе к полуночи выдвинулись на Сант-Готтхард-Штрассе, где была резиденция старого разбойника.
Ребята блокировали дом, а мы со Шмидтом постучав в дверь, сказал охране что принесли долг хозяину, и подарок от ресторана, при этом я показал горсть золота, Шмидт показал явно тяжелый саквояж, а сзади нас хихикали три смазливых девицы. У нас была информация про то, что Вилли недавно пристрелил охранника, который не пропустил в дом одного ресторатора, лично принесшего дань, и теперь нас не рискнули не пустить, хотя жизнь бандитским бодигардам это не сильно увеличило. Я сразу сказал своим подчиненным, что для меня жизнь моих людей стоит на первом месте, так что риск должен быть разумно минимальным, в смысле, что живые пленные, кроме языков и объектов изъятия, меня не интересуют от слова вообще. Так что двоих мы со Шмидтом исполнили сразу, третьего положили девчонки, метко метнув клинки, а четвертого допросив, тоже отправили в бандитскую Вальгаллу (он в конце допроса дернулся, выхватил хитро спрятанный нож и погиб с оружием в руке), после чего Шмидт дал отмашку и штурм-группы ринулись в дом, а впереди шел я со спец группой, принимая на себя пули и походя гася охрану Седого Вилли. Самого Вилли взяли в саду, куда он выбрался через тайный ход, который мы засекли ранее (с помощью моих магических способностей). Берта на своей «Голубке» под скрытом зависла над особняком бандита, и накрыла его ловчей сетью из гарпунной пушки, традиционно входившей в набор вооружений и плавающих, и летающих кораблей. Старый бандит в процессе экспресс допроса сдал и заказчиков диверсий, и свою крышу в муниципалитете и полиции. Всю ночь шли тихие аресты, а к утру в восемнадцати блокированных точках, были изъяты технари готовившие места диверсий, причем большинство из них искренне считали, что работают для муниципалитета и герра бургомистра (к которому кстати у нас появился ряд вопросов). Кстати помимо фугасов в канализации и снайперских точек с крепостными ружьями, было еще два брандера, сделанные из ремонтных Паровых конок из трамвайного парка.
За всей этой историей тянулся густой Британский след, причем фамилия резидента была Шмидт. Надо было сказать, что при населении герцогства Герольштейн в двадцать три миллиона человек, фамилий было на эту ораву народа, всего пара тысяч с небольшим, так что однофамильцы были скорее правилом, нежели исключением. Шмидт хорошо допросил своего однофамильца и выяснил, что он был из Британского герцогства (было еще герцогство Англия, герцогство Уэлльс, герцогство Ирландия и герцогство Белфаст, разделенное гражданской войной, где одной из сторон помогал наш князь-герцог, что и вызвало действия британцев на нашей территории.
Кстати тремя разбитными девицами хорошо метавшими стилеты, были давешние практикантки — Ханна фон Рихтер, Эмма фон Вольф и Урсула фон Шварц. Мамаши двух из них были придворными камер-дамами, а у третей батюшка был постельничим герцога, и по личной просьбе герцогини
