Евгений Дембский - Флэшбэк

Допив коктейль, я протянул ей десятку и визитку:

— Если вы еще что-нибудь вспомните или если этот господин снова здесь появится… Я могу рассчитывать на ваш звонок? И умение хранить тайну?

— И то и другое.

Она полезла в кассу за сдачей; я остановил ее движением руки:

— Вы что-то говорили о трех годах, буду очень рад, если ваши мрачные пророчества не сбудутся.

— Похоже, я уже исчерпала свой лимит до самой пенсии. — Она спрятала визитку в кармашек юбки. — Если он появится, обязательно вам сообщу.

Я попрощался и в радостном настроении вышел на стоянку. Определить причины собственной радости я был не в состоянии, но меня это особо не беспокоило. Опыт научил меня, что мой мозг работает явным образом лишь в какой-то неизвестной мне степени. Основная же работа происходит в подсознании, без посвящения меня в этот процесс, и только результаты, если они есть, передаются в ту часть сознания, которую я контролирую. А кроме того — о чем забыл Гайлорд, перечисляя мои черты как детектива, — я верил в свою удачу, и она наверняка была моим главным аргументом. Я не был уверен лишь в том, на сколько ее хватит, и не исчерпался ли как раз сейчас мой лимит…

На следующее утро я убедил Пиму съездить на неделю куда-нибудь отдохнуть. Они с Филом не слишком охотно собрались и уехали к ее матери. Я позвонил Гайлорду и попросил проследить, чтобы с ними ничего не случилось в дороге и во время пребывания у миссис Патнэм. До трех дня я набрасывал план новой повести, сам удивляясь тому, что у меня вдруг возникло желание посидеть за клавиатурой. После обеда муза выпорхнула в открытое окно, я причмокнул, подзывая Фебу, и мы отправились на прогулку. Мы обошли весь ближайший парк, здороваясь с бесчисленными знакомыми Фебы, и я достаточно долго кидал ей палку, чтобы убедиться, что если кто-то за нами и следит, то делает это чрезвычайно искусно. В конце концов мы исполнили последний трюк — Феба осталась за углом маленького магазинчика, а я рысью преодолел несколько поворотов и лишь у самого порога гаража позвал собаку. Она примчалась галопом и спокойно потерлась носом о мою ладонь. Я проверил счетчик замка и, почти уверенный, что никто не входил в гараж с позавчерашнего дня, вошел туда сам. Запрограммировав комп, я протестировал его, не включая двигатель, а потом еще раз, едва не развалив стену передним бампером. Я переоделся в хранившуюся в стенном шкафу одежду и почистил «элефант». Он отправился на свое место, под сиденье, а на столик лег «биффакс». Так же как и его могучий брат, он не требовал чистки, но развлечение с оружием было одним из моих любимых. «Биффакс» опустился в специально подогнанный внутренний карман пиджака, а я — в кресло водителя. Налив себе чуть-чуть коньяку, я закурил. Выкурив полторы сигареты, я посмотрел на Фебу, дремавшую на заднем сиденье:

— Поехали.

Я включил зажигание и дал команду дверям гаража открыться. Мы плавно выехали наружу и быстро покинули не слишком удачные со стратегической точки зрения узкие дорожки между гаражами. И в который уже раз никто не помешал нам разыгрывать подобную сценку из второразрядного детектива. Я немного поездил по окрестностям, сделал несколько покупок, затем направился в сторону центра. Мы углубились в залитый холодным светом грот подземной парковки под торговым центром «Харкурт». Я вышел, не заглушая двигатель, и трудолюбиво обошел четыре из семи этажей. Так же я поступил и в «Кимблтон-Кастл», и в супермаркете «Б-Б», и еще в двух других громадных магазинах. Из каждого я выносил какие-то пакеты, которые тщательно укладывал в багажник, искоса наблюдая за происходящим вокруг. Я вынужден был с сожалением признать, что никто не караулит меня, а тем более мои покупки. Возвращаясь, я включил комп, но даже он не заметил среди едущих за нами автомобилей ни одного, который ехал бы следом за мной подозрительно долго. Не было заметно и какой-либо наводящей на размышления последовательности смены автомобилей. Никто попросту нами не интересовался. Несмотря на это, я поехал в тир, где убедился, что стреляю до сих пор, может быть, и быстро, но вынужден рассчитывать на первый выстрел, поскольку кучность стрельбы оставляла желать лучшего. Незнакомый мне инструктор предложил сменить оружие, чем заставил усомниться в своей компетентности. Меня это несколько обрадовало, и я вернулся домой.

Оставив Фебу в машине, я пошел в дом, где быстро упаковал в два чемодана четыре подушки с нашей кровати и уложил чемоданы в багажник, вместе с грудой пакетов. Я входил и выходил несколько раз, затем тщательно запер дверь и от машины окинул взглядом фасад. Даже Феба поверила, что мы уезжаем куда-то надолго. Даже я едва не поддался радостному возбуждению. Лишь несколькими улицами дальше, раздумывая над дальнейшим маршрутом, я хлопнул себя по лбу и быстро свернул на Коннектикут-авеню, а потом на Форготтен-ривер, и снова съехал в гараж под универмагом. Разочарованная Феба улеглась поудобнее, закрыла нос лапами и задремала. Включив внешний микрофон, я поднялся на третий этаж, просмотрел рыболовное снаряжение, купил короткий крепкий спиннинг и еще несколько мелочей и с сумкой на плече направился к лифту. Я был на полпути к нему, когда вдруг почувствовал, что кто-то налетел на меня сзади, и услышал шепот: — Иди дальше, как шел. — Что-то твердое уткнулось мне в позвоночник. — Это первое и последнее распоряжение.

Я слегка кивнул и двинулся вперед. Немногочисленные клиенты сновали между маленькими и большими прилавками, над которыми пульсировала разными цветами реклама, а из скрытых в грудах товара динамиков доносились негромкие искушающие голоса. Огромный паук спускал из-под потолка несколько десятков лап, на которых висели разной величины ковры. Я очень хорошо чувствовал уткнувшийся мне в спину ствол, и в нескольких стеклянных витринах мне удалось заметить отражение приклеившегося к моей спине незнакомца.

В нескольких шагах от лифта я остановился, пропуская двоих продавцов, переносивших свернутый ковер ближе к окну с естественным освещением. Как только они прошли, я двинулся дальше и нырнул под опускавшуюся сверху паучью лапу, с которой свисал толстый ковер. Что-то больно ударило меня в правую ключицу, я бросился на землю и из-под уже почти касавшегося пола ковра пнул со всей силы невидимое из этой позиции пространство позади себя. Ступня угодила в чью-то лодыжку, подсекая этому «кому-то» ноги. Я метнулся под тяжелую завесу и вынырнул прямо перед животом падающего на пол типа. Его правая рука, в которой он держал пистолет с глушителем, была направлена куда-то мне за спину. Я ударил его кулаком в живот, с разворота заехал носком ботинка в пах, а когда он с глухим стоном скорчился на полу, я схватил его за запястье, прижал предплечье к полу и ударил изо всех сил по лежащему на полу локтю. На этот раз он громко завопил, полностью заглушив треск ломающегося сустава, но тут же замолк, когда мое колено угодило ему в подбородок. Он упал на спину и застыл неподвижно. Отдышавшись, я поднялся с пола. Продавцы замерли с ковром в руках, какая-то мамаша тащила за руку ребенка, рвавшегося поближе к месту происшествия. Оглядевшись вокруг, я достал из кармана лицензию, подошел и показал ее одному из продавцов, тупо смотревших на меня.