Чужак (СИ) - Люро Полина
Слова почему-то застряли во внезапно запершившем горле ― и сам не понимал, хочется ли обругать этого дурака или признаться, как же я счастлив видеть его живым… Коляска тронулась, нещадно подскакивая на ухабах, и впервые за сегодняшний день, расслабившись, я закрыл глаза, кажется, задремав…
Было не просто тепло, а нестерпимо жарко. Влажный, похожий на джунгли лес обступал меня со всех сторон. Его липкие щупальца уже обхватили беззащитное обнажённое тело, стремясь разорвать на части. Я ещё пытался сопротивляться, но силы были на исходе. Рот открывался в беззвучном крике:
― Пошли прочь, твари! ― а тело напряглось, уже готовое сдаться…
Холодный ливень обрушился откуда-то сверху, остудив жар, и страшный сон нехотя выпустил жертву из своих безумных объятий. Мокрые веки вздрагивали, ресницы словно чёрные крылья мотылька пытались разогнать обступивший мрак, и постепенно зрение прояснилось. Оказалось, что я лежу в полутёмной комнате, освещаемой парой свечей, на чём-то жёстком и холодном, укрытый мокрой простынёй, и из одежды на мне… только эта подозрительно знакомо пахнувшая ткань.
― Господи, да я, кажется, в морге. Неужели, это конец…
Что-то жгуче-холодное пыталось, проникнув сквозь лоб, заморозить мозг и, о чудо, пошевелив словно опухшими пальцами, я протянул всё ещё ватную руку к голове, сбросив на пол пузырь со льдом. Его негромкий шлепок привлёк к себе внимание тихо говоривших людей, чьи долетавшие издалека слова казались всего лишь шорохом листьев, падавших с невидимых деревьев.
Торопливый топот и обрадованный голос Дарси заставили очухавшегося бедолагу скосить глаза на бледного напарника, выглядевшего не на шутку встревоженным:
― С каких пор ты устраиваешь свои «берлоги» в нашем морге, пустозвон… ― собственный голос напомнил мне угрожающее шипение змеи.
― Сам ты болтун, Дасти… Напугал до чёртиков ― взял и отключился прямо в коляске. Пришлось срочно менять планы и везти полупокойника к Питу… Мы как могли сбивали твой внезапный жар. Очкарик сказал, что это редкая, необычная реакция на «паутину», новую здешнюю «дурь». Его, как правило, используют при ограблении, чтобы человек не сопротивлялся или, ну понимаешь… Кому же ты так сильно понравился, лысый красавчик? ― он пытался улыбаться, но в карих глазах застыла нешуточная тревога.
― Не ври, волосы уже отрастают… Это тот тип в плаще перестраховался, думал, что я полезу с ним драться. Слушай, у меня правда такой буйный характер, что ли? Ты почему глаза отводишь, Бен? Знаешь его? Не томи ― достали уже секреты… Вот очухаюсь, устрою лучшему другу допрос с пристрастием, так что заканчивай скрытничать, не доводи до греха…
Он вздохнул:
― Обязательно поговорим, но не здесь ― слишком опасно…
Словно подтверждая его слова, в комнате сначала показалась смущённая физиономия Пита, а следом ворвался бушующий как зимний ураган Лурк:
― Та-а-к! Попались, голубчики… А это кто тут у нас ― ба, хромой покойник объявился! Я-то всё ждал, когда ты, наконец, «воскреснешь», сержант Бен Дарси, ― он подошёл к напарнику, сверля его бешеным взглядом, но, внезапно успокоившись, отчеканил, ― чтоб к завтрашнему утру на моём столе лежала объяснительная. И с подробностями, Дарси… Не слышу ответа!
Дарси вытянулся в струнку, рявкнув так, что Пит спрятался за шкаф, я, вздрогнув, чуть не свалился с металлического стола, а Лурк скривился, демонстративно почесав в ухе:
― Слушаюсь, господин Тайный Советник!
Начальника, казалось, устроило это фиглярство, но в душе зародилось подозрение, что представление было разыграно специально для нас с Питом. Тем временем, Лурк повернулся ко мне, ласково проворковав:
― Тебе, Родж, тоже захотелось примерить на себя образ покойника? Это надо же, сунулся в логово мерзавцев, даже не позаботившись о подкреплении. Мало тебе в прошлый раз по голове настучали, добавки захотел? А если бы Дарси не объявился? Лысый придурок… ― гневно пыхтел он.
― Я не лысый… ― тихо возмутился в ответ, но ушлый начальник услышал и, уходя, хохотнул:
― Поздравляю… ― напоследок громко хлопнув дверью.
Пит выполз из-за шкафа:
― Ребята, я, пожалуй, пойду…
Мы проводили взглядами его долговязую сутулую фигуру, и, как только он скрылся из глаз, Дарси засунул мне в рот тёмную пилюлю:
― Это противоядие, рассасывай медленно и через полчаса уйдёшь отсюда на собственных ногах. Не смотри так, раньше ты не смог бы её принять, а с этой дрянью надо быть очень осторожным…
Я послушно перекатывал во рту горьковатый шарик, чувствуя, как постепенно возвращаются силы:
― Как много знает Лурк, Бен?
Дарси смотрел невинным взглядом провинившегося щенка:
― Понятия не имею, Дасти. Это человек-загадка ― мы проработали с ним бок о бок почти три года, но… я так до сих пор и не знаю, враг он или друг. Единственное, в чём не приходится сомневаться ― наш нынешний начальник очень умён и опасен…
У меня накопилось много вопросов к скрытному напарнику, но он был прав ― задавать их здесь было по меньшей мере глупо, и потому какое-то время мы просто молчали. Противоядие помогло, и вскоре Бен с грехом пополам помог другу одеться. Слабость, конечно, никуда не делась, но, во всяком случае, я смог двигаться и с помощью Дарси покинул вотчину Дохляка Пита…
«Берлога» Бена находилась в самом бедном квартале города, где, устроившись в маленькой комнате с крашеными стенами и дешёвой мебелью, мы пили горячее молоко, заедая его купленной по пути сдобой, вместе пытаясь разобраться в сложившейся ситуации.
И первое, о чём я спросил, было:
― Почему сразу всё не рассказал? Даже если я потерял память… Нет, тем более, что её потерял. Неужели, не доверял даже мне?
Он молчал, не поднимая глаз, зачем-то размешивая молоко в чашке:
― Не обижайся, Дасти, но всё складывалось не в твою пользу ― ты почему-то упорно отказывался объяснить, кого ждал в конце каждой недели в этом чёртовом трактире. А ведь мы напарники, и между нами не должно было быть секретов… Пришлось наблюдать за тобой, надеясь, что через день или два ты сам всё вспомнишь и, наконец, объяснишь…
Он сделал глоток, отставив чашку в сторону:
― Ладно, коротко расскажу о нас, всё равно ты догадался…
― Что мы «чужаки»? ― продолжил я.
Бен усмехнулся:
― Не буду долго распространяться, просто поверь ― таких миров, как этот, бесчисленное множество, но они, как правило, между собой не пересекаются, хотя бывают исключения. Например, два мира ― тот, в котором мы выросли, и этот, так потрясающе похожий на наш…
С улыбкой смотрел в его горящие энтузиазмом глаза:
― Примерно так я и думал, Бенни, продолжай…
Он кивнул:
― Сам понимаешь, что как только «переход» сюда был открыт, все материалы о нём тут же засекретили. Государственная тайна… Доступ в «новое измерение» получили только учёные, такие как ты, Дасти, осторожно, шаг за шагом исследовавшие чужой для нас мир. В идеале, так и должно было быть, но наступил момент, когда информация просочилась в прессу, и ухватившиеся за сенсацию журналисты начали атаку, с которой пришлось бороться таким как я…
Бен засмеялся:
― Да, друг, в детстве мы оба мечтали стать сыщиками, но исполнил это желание только я. А ты, бездельник, вдруг проявив недюжинные таланты, о которых никто и не подозревал ― стал учёным, одним из немногих, допущенных к этому удивительному открытию…
Я подскочил в возбуждении, чашка выпала из руки, расплескав молоко по столу:
― Неужели мне посчастливилось попасть…
Бен взял «торопыгу» за руку, усадив за стол:
― Нет, ты работал на «нашей» стороне, одним из первых здесь оказался я, Дасти. Увы, на то были серьёзные основания ― через какое-то время учёные перестали возвращаться. Чтобы выяснить причину этого, руководство проекта организовывало новые экспедиции, но история повторялась. К слову, «переход» ― малоизученная и очень хрупкая субстанция, позволявшая отправлять на «ту сторону» не более одного-двух человек. Именно ты ― главный специалист в этом вопросе, первым заявил, что, возможно, кто-то нарушает правила, совершая несанкционированные «прыжки»…
