Тайный импульс - А. Норди
Эрик терпеть не мог допрашивать свидетелей и жертв преступлений. Мартин Ландер часто упрекал бывшего напарника в том, что тот мог быть грубым и черствым при общении с пострадавшими людьми. На самом же деле Эрик просто старался быть честным прежде всего перед самим собой. Погибших все равно не вернешь к жизни, так зачем же строить притворную скорбь на лице, когда допрашиваешь свидетелей преступления или родственников жертвы? Эти люди служили для Эрика всего лишь источниками информации, и именно поэтому, разговаривая с ними, он вел себя максимально равнодушно и отстраненно. Такое поведение в очередной раз подтверждало уверенность коллег Эрика в том, что он был циничным сухарем, нацеленным лишь на достижение результата любой ценой – будь то слезы родственников жертв или вымотанные нервы свидетелей.
Впрочем, раз уж теперь у Эрика появилась новая напарница, он с удовольствием переложил бы на нее бремя общения с женой Микаэля Фебера. Дамочка явно была на грани истерики, и Эрику меньше всего хотелось сейчас тратить силы на то, чтобы успокоить ее и привести в чувства. Пусть отдувается Руна Ларк, раз уж ей так хотелось работать вместе с ним!
Эрик едва заметно кивнул напарнице: мол, приступай. К его удивлению, Руна поняла его без слов. Она перевела участливый взгляд на Анну Фебер и обратилась к ней спокойным голосом:
– Я понимаю, как вам сейчас тяжело. Но нам нужно знать, что произошло. Пожалуйста, расскажите обо все, что вы видели.
Анна Фебер судорожно всхлипнула. Сине-красные всполохи полицейских машин высвечивали в темноте бледное осунувшееся лицо. Наконец, женщина взяла себя в руки и ответила:
– Я вернулась домой после работы. Войдя в дом, я услышала, как в кабинете мужа ему кто-то угрожал. Судя по голосу, это была женщина или девушка, но меня сразу же напугала ненависть, с которой она говорила.
– И тогда вы решили взять ружье? – уточнила Руна.
Анна Фебер кивнула, уставившись невидящим взором куда-то перед собой: казалось, в ее памяти всплывали подробности кошмарного события, свидетелем которого она стала пару часов назад.
– Микаэль любил охотиться и несколько раз брал меня на охоту. Он научил меня стрелять из ружья по банкам, поэтому я знала, как им пользоваться.
– Почему вы сразу же не вызвали полицию?
– Каждая секунда была на счету. – Анна Фебер покачала головой. – Я поняла по голосу этой твари: еще чуть-чуть – и она бы сделала что-то ужасное с моим мужем. Когда я подошла к кабинету, я увидела стоявшую в дверях девчонку. Микаэль лежал на полу. Он задыхался от ужаса, а из его глаз шел дым.
Анна Фебер замолчала. Она обхватила себя руками и затряслась от нервной дрожи. Руна осторожно коснулась локтя женщины, но та одернула руку. Когда Анна Фебер вновь посмотрела на агентов Департамента, ее взгляд полыхал ненавистью.
– Мне сразу стало ясно, что эта девчонка – чертов криптоморф!
– Поэтому вы решили выстрелить из ружья, даже не попробовав остановить ее словами? – поинтересовался Эрик, нисколько не заботясь о том, что женщина может воспринять его вопрос как упрек.
– С криптоморфами договориться нельзя! – Анна Фебер обожгла Эрика презрительным взглядом. – Даже самые безобидные из них рано или поздно превращаются в агрессивных тварей с одной только целью – напасть на человека и убить его. – Женщина на мгновение замолчала, чтобы смахнуть непрошенную слезу, а затем продолжила с кипящей злостью в голосе: – К Микаэлю часто обращались за помощью родственники криптоморфов, совершивших какое-нибудь чудовищное преступление, но мой муж всегда отказывался от таких дел, какие бы деньги ему ни предлагали. Микаэль всегда повторял: криптоморфам нельзя доверять! И он был прав.
– Может быть, девушка-криптоморф могла быть одной из тех, кому ваш муж отказал в помощи? – осторожно предположила Руна. – Возможно, он что-нибудь рассказывал об этом…
Анна Фебер не дала Руне закончить фразу. Грозно сверкнув в полумраке глазами, жена адвоката процедила сквозь зубы:
– Теперь это ваша задача – выяснить, почему эта тварь убила моего мужа. Если бы Департамент защищал обычных людей от нападений криптоморфов, Микаэль был бы жив!
Эрик пропустил упрек мимо ушей: он привык к тому, что убитые горем родственники жертв частенько обвиняли агентов Департамента в бездействии. А вот Руну замечание Анны Фебер явно задело: по лицу напарницы пробежала тень недовольства. Впрочем, еще чуть-чуть, и выпады жены адвоката, находящейся на грани нервного срыва, стали бы раздражать самого Эрика, поэтому он решил, что пора брать инициативу в свои руки.
– Госпожа Фебер, постарайтесь вспомнить, что именно говорила вашему мужу напавшая на него девушка, – беспристрастным тоном попросил Эрик.
Жена адвоката недовольно поморщилась: просьба агента Департамента явно пришлась ей не по нраву.
– Чем раньше мы поймем, какую цель преследовала убийца, тем быстрее мы ее поймаем, – с нажимом сказал Эрик, наблюдая за тем, как выстроенная Анной Фебер оборона дает трещину. – Вы должны нам довериться. Только так мы сможем наказать тварь, убившую вашего мужа.
– Она требовала, чтобы Микаэль за что-то ответил. – Жена адвоката отвела взгляд.
– За что именно? – Эрик вцепился в слова Анны Фебер словно хищник, почуявший кровь.
– Откуда я знаю? – Женщина раздраженно дернула плечами.
– Может быть, она имела в виду какое-то конкретное дело, которое вел ваш муж?
– За все время практики мой муж представлял интересы более сотни клиентов. И как бы хорошо адвокат ни делал свою работу, все равно найдутся недовольные.
Анна Фебер замолчала, поджав губы. Она явно не хотела идти на контакт с агентами Департамента. Едва сдерживая растущее внутри раздражение, Эрик собирался посильнее надавить на женщину, но в разговор вмешалась Руна:
– Я вас понимаю, – участливо сказала напарница. – Некоторые подзащитные господина Фебера наверняка рассчитывали на оправдание или мягкий приговор, что не всегда возможно в работе адвоката. При этом стороны обвинения хотели более жестокого возмездия для тех клиентов вашего мужа, которых ему удавалось оправдать или же выбить для них приговор помягче.
– Именно. – Анна Фебер кивнула, и впервые за время этого напряженного разговора ее взгляд немного потеплел: каким-то невероятным образом мягкий голос Руны сломал психологическую броню женщины. – Угрозы с любых сторон стали обычным делом в профессии Микаэля. Но я хочу, чтобы вы знали: мой муж был честным и порядочным человеком. – Она перевела взгляд на Эрика и продолжила прежним тоном, наполненным холодом и раздражением: – Если вы только попробуете вымарать его имя в грязи, то видит Бог – вам не поздоровится!
Эрик пропустил упрек мимо ушей. И вместо того, чтобы заверить женщину в своих благих намерениях, он как ни в чем не бывало потребовал:
– Опишите внешность девушки, напавшей на вашего мужа. Это
