Артефакт. Эпизод второй (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

Несмотря на отдельные эпизоды, поездку все же нельзя было счесть неудачной. Пусть я едва и не умер от ментальной атаки орчанки, хотя, подозреваю, она больше пугала, чем желала навредить, но на выходе у меня имелся след. Да еще какой!

Хотя, сказанное старухой не стало для меня полной неожиданностью. Нет, я точно в этом направлении не думал, но ведь крутилось что-то такое в голове. Учитывая количество «совпадений», происходящих в моей жизни за последние дни, появление госпожа Шар’Амалайя в качестве то ли свидетеля, то ли эксперта, а то ли и вовсе — соучастника, уже не удивляло. Глава Секции, за неизвестно какие заслуги законопаченная в провинцию, по уверениям убийцы в отставке, знает каким образом сектанты убивают людей. Даже закономерно, в некотором роде.

Правда, эльфка куда-то пропала. По мнению ее коллег, она сейчас вовсю занимается поисками ответа на вопрос, жив ее то ли враг, то ли любовник, или нет. Очень, надо сказать, своевременное исчезновение. В отличие от «тетушки», Шар’Амалайя вполне могла бы мне рассказать, что происходит.

Но я уже и сам мог выстроить некую теорию, большая-то часть информации на руках. Звучит все немного не так, как дело, которое я нанялся расследовать, но тут уж ничего не поделаешь.

Итак, у нас имеется ритуал — назовем его пока так — отбирающий жизненные силы у одного человека, и передающим их другому. Аналог Бренн, но без свечек, древнего письма и, главное, следов магии. Это понятно. А вот с кулоном — нет. Светлов говорил, что Гущев носил его с момента появления его бывшей жены, и не снимал до самой смерти, но больше подобные побрякушки нигде не фигурировали. В той же секте, по крайней мере. Может, вообще, левая деталь. Или Дерябин просто про них не знал.

Приоткрыв глаза, я некоторое время бездумно созерцал проносящийся мимо пейзаж. Поля, поля, поля. Часть уже убрана, на некоторых идет работа, какие-то еще стоят в очереди. Но — поля. Ровные, смыкающиеся с небом, нарезанные на участки земли куда не глянь. Только впереди вырисовывались контуры городских зданий. В этом весь Екатеринодар, если подумать. Поля до горизонта, жара и выгоревшее небо. Там, где человек оставил следы своего пребывания, глаз еще цеплялся за рукотворные объекты, в остальном же — смотреть не на что. Вот так захочешь отвлечься, и не получится.

Я снова закрыл глаза, возвращаясь к размышлениям. Итак, на выходе у нас… Глава псевдославянской секты где-то (от кого-то? османы?) научилась технике, действующей схожим образом с орочьими ритуалами. Но не магической. Не знаю, может гипноз или какие-то мифические знания тибетских лам. Те, по слухам, могли не дышать дни на пролет, а то и вовсе превращаться в мумии, которые можно было вернуть к жизни по прошествии сотни лет. Может и тут такое же?

Впрочем, сейчас это не важно. Есть механизм, и есть женщина, которая использует его для личного обогащения. Попутно, тоже скорее всего из-за денег, работает на турецкую разведку. Хороший доход, хорошее прикрытие, отличные перспективы — если, конечно, не брать в расчет идущего по следу с маниакальным упорством одержимого местью безопасника.

Дальше появляется прихожанка Гущева и говорит: «Мой бывший муж неприлично разбогател, давай его убьем, а состояние поделим пополам!» Жрица соглашается, но не учитывает характер Светлова, который вцепился в долю партнера мертвой хваткой. Даже детектива нанимает, чтобы правду выяснить.

Конфликт переносится в судебную плоскость и грозит длится годами — судьи те еще волокитчики. Лада огорчается заминке и лично прибывает в город. Кстати, а может она поэтому здесь? В смысле, не по заданию османов, а ищет выходы на родичей Светлова? Чтобы привычным образом надавить на него и заставить расстаться с деньгами. Надо уточнить у фермера, причем срочно!

Другими словами, даже при довольно странном выборе метода, у меня банальное убийство, совершенное по предварительному сговору группой лиц, с целью завладения имуществом пострадавшей стороны. Магия-шмагия, таинственные амулеты или знания тибетских лам — детали. Они важны, но сейчас важнее общая картина. Такая, на которой все расставлено по местам, отчего запутанный клубок фигурантов превращается, в рядовой, в общем-то, криминал.

Да, есть еще Дерябин со своими турками и их заговором. Но это проблемы органов госбезопасности. Не мои. Я — отставной полицейский, мне бы со своими трудностями разобраться. Среди который на первом месте стоит Чернобород. Его места на картине я до сих пор не понимаю. Что представителя Вивисекторов связывает с сектой троянцев и с турками? То, что связь имеется, я уже не сомневаюсь, но вот какая? А это важно, если я хочу обезопасить себя в долгосрочной перспективе и вовлечь в дело ресурсы Серебряной Секции.

Кстати, еще момент, пока не забыл. Мой обширный опыт общения с людьми (и нелюдями), живущими за пределами общественной морали, утверждает, что в финале этой истории Альбину Гущеву, не ждет ничего хорошего. Кто бы там с ней стал делиться неправедно добытыми миллионами! Она жива до сих пор только потому, что деньги к ней так и не перешли. Как только это произойдет, ее заставят переписать все, а не половину, на счета секты, и убьют.

Может даже раньше…

А ведь вчера я мог основательно разворошить осиное гнездо, и ускорить кончину богатой вдовушки. Заявился на прием и чуть ли не прямым текстом обозначил свой интерес к ней. Жрица насторожилась, я отчетливо помню запах ее страха. А что делают напуганные люди? Правильно — совершают необдуманные поступки. Не начнет ли Лада обрубать все ведущие к ней нити? Что победит: жадность или осторожность? Если бы речь шла о тотализаторе, я не колеблясь поставил бы на первое. Сколько себя помню, осторожность всегда проигрывала жадности.

И не то чтобы мне было жаль убийцу. Но она наш ключик к секте, а значит подстраховать Альбину все же стоит. Мало ли? Решит жрица, что все пропало, и пора рвать подальше от сомнительного предприятия, я лишусь единственного свидетеля.

Не медля, я вытащил из кармана коммуникатор, и набрал номер безопасника. Тот ответил сразу, словно держал телефон в руках и ждал моего звонка.

— Говори.

— Мне тут пришло в голову, что жрица может убрать Альбину…

Федор не стал уточнять, откуда ко мне забрела эта идея. Просто принял ее к сведению и ответил коротко:

— Я за ней наблюдаю. Прямо сейчас. Все в порядке пока.

— Все равно надо ускорится. Ну, с этой твоей, вербовкой.

— Я готов. Ты далеко?

— Подъезжаю к городу. Минут двадцать-тридцать.

— Что-то узнал? Стоп, не по телефону. Приедешь — расскажешь. Буду ждать тебя у ее дома. Адрес скину.

На том мы и распрощались. Я еще раз прогнал все известные мне факты, в очередной раз убедился, что они вполне гармонично друг с другом связываются. И решил, от нечего делать, набрать Ноба.

— Амалайя не появилась? — спросил я, когда гном взял трубку.

— Нет. — коротко отозвался тот. — У тебя что-то новое?

— Ничего. Просто уточняю. — ответил я. И неожиданно спросил. — Слушай, ты ничего не слышал о техниках, которые могут работать, как ритуал, но не на магии.

— Сам-то себя слышишь? — хмыкнул гном.

— А если серьезно?

— Если серьезно, тебе к Годро или к Амалайе. Я ничего такого не знаю. А с чего вдруг интерес такой? Погоди, я понял. Артефакт, не оставляющий следов?

— Вроде того. — был вынужден признать я.

Обидно, но, когда гном произнес это вслух, прозвучала версия до боли беспомощно. До этого версия выглядела стройно и вполне непротиворечиво. Если, конечно, не принимать во внимания тот факт, что явные магические манипуляции совершаются без магии.

А он еще подлил в огонь масла.

— Ну-ну. Ты позвони Годро. — в голосе Ноба даже предвкушение появилось. Не иначе, он представлял, как тонко будет издеваться надо мной орк.

— Ага. Спасибо за идею. — сказал я и отключился.

Черт! А может я от безысходности всякую ерунду придумываю? Что это вообще такое: техника, которая работает, как ритуал, но не является магической. А какой тогда? На чем основана? Где берет энергию?