Поймать хамелеона (СИ) - Юлия Цыпленкова
Котов бросил взгляд на Степана, застывшего в дверях. Тот широко улыбнулся, похоже, его желание была услышана. А вот Олег не обрадовался совершенно. Он нахмурился и потер подбородок. Стало быть, начал поглощать… и не скрыл труп. Выходит, занимать место жертвы он не намерен. Тогда выходит… питается? Плохо, очень и очень плохо.
— Я могу взглянуть на тело, Сан Саныч?
— Да я, в общем-то, ради этого к вам и зашел. Мне подумалось, что вы сейчас общаетесь с мистиками, может, что-нибудь вам придет на ум. Или же сумеете у них узнать нечто, что укажет на разгадку. Это чертовщина в чистом виде! — сердито воскликнул сыщик и буркнул: — Простите.
— Ну что вы, Сан Саныч, — отмахнулся Котов, — какие тут извинения. Тело уже увезли? В покойницкую Обуховской больницы, я полагаю?
— Да, вы совершенно правы, — кивнул Рыкин. — Тело там.
— Мы сможем пройти туда сейчас?
— Да, разумеется. Я же сказал, что пришел за вами, стало быть, сможем.
— Дайте мне пару минут, — произнес Котов. — Чего-нибудь желаете, пока я одеваюсь?
— Если только рюмку водки, — ответил Александр Александрович. — После такого зрелища хочется выпить.
— Степан, — проходя мимо напарника, сказал Олег. — Принеси водки нашему гостю. И закусить что-нибудь быстрое.
— Слушаюсь, Олег Иваныч, — поклонился Стёпа и удалился исполнять распоряжение.
Когда Котов вышел из своей комнаты, Александр Александрович уже показался из двери его кабинета. Он сунул в рот кружок соленого огурца и вытер руки носовым платком. После промокнул рот, выдохнул, кажется, даже с удовлетворением и, убрав платок поднял взгляд на Олега.
— Вы готовы, друг мой? — спросил его Котов.
— Только вас и жду, — хмыкнул Рыкин.
— Как вы, Сан Саныч? — заботливо спросил его Олег, пока они направлялись к двери.
— Ваша водка творит чудеса, от души немного отлегло, — уже более весело ответил сыщик.
— Тогда поспешим, — улыбнулся Котов. — Вы на извозчике?
— Да, — кивнул Александр Александрович, — поймал, когда направлялся к вам.
— Замечательно, — вновь улыбнулся Олег, и до выхода из дома мужчины замолчали.
Извозчик — мужик лет пятидесяти, одетый опрятно и с ухоженной бородой, широко зевнул, когда его пассажиры вышли на улицу. Зева он не прикрыл, но на это никто не обратил внимания. И когда мужчины уселись в коляску, только обернулся и спросил хрипловатым баском:
— Куда ехать, барин?
— Вези к Обуховской больнице, голубчик, — ответил ему Рыкин.
— Слушаюсь, — произнес извозчик, и его лошадка зацокала копытами.
Они проехали мимо театра, повернули к Музыкальному собранию, и взгляд Котова уперся в двери «Старого феникса». Тут же вспомнилось хорошенькое личико госпожи Светлиной, а после в голове прозвучали слова Степана, перечислявшего всё, что узнал о семейной чете из Суздаля. Взор Олега скользнул по окнам, и он пожал плечами.
Могли ли Воронецкие сменить своего кучера и экипаж на частного извозчика? Наверное, могли, но зачем? Скрыть свой след? Но они уже его оставили, когда не стали скрывать куда едут. То есть след не прятали, если бы, конечно, не свернули куда-то по дороге. Но они не свернули, потому что сейчас Олег ехал смотреть на труп, оставленный хамелеоном… Хотя спешить с выводами не надо, лучше прежде увидеть.
Однако по описанию уже можно сказать, кто сотворил из здорового человека мумию. Хамелеон именно так иссушивал тело при поглощении энергии. Скорей всего это все-таки он, а значит, Воронецкие доехали. Но где они?
— Где нашли тело? — спросил Котов.
Коляска уже катила по Театральной улице, куда свернула сразу от «Феникса» и Музыкального общества.
— Недалеко от дворца Строгоновых, — ответил Рыкин. — И знаете что? — Олег посмотрел на него. — Тело еще не было ни окостеневшим, ни даже остывшим. Да, вода охладила его, но я бы сказал, что его только сбросили и сразу нашли.
— А кто нашел? — нахмурился Котов.
— Да какой-то мужик, — пожал плечами Сан Саныч. — Он с удочкой на набережной сидел. Закричал вдруг: «Мертвец! Мертвец!» Люди подбежали, увидели и вытащили. Нас вызвали. А мужик исчез. Может, испугался, а может, с полицией не захотел связываться. Кто его знает.
Они чуть помолчали. Олег потер подбородок. Мог быть это сам хамелеон? Но зачем бы ему самому указывать на то, что сделал? Личина мужика Афонина у него имеется. Кстати, мог и не уйти никуда, просто сменить лицо, и вот он в толпе и смотрит дальше. Но для чего⁈ Да и как он это сделал? Выпил, скинул и позвал, раз тело даже не охладело?
Котов вдруг усмехнулся. Этак он каждого петербуржца будет подозревать. Мужик и вправду мог сбежать, уже хотя бы потому, что это работник какой-нибудь лавки. И если бы узнал хозяин, что он ушел, мог и работы лишиться. Да, скорей всего так и было. Надо по-прежнему не спешить с выводами. Собрать сведений, потом обдумать.
Важней другое, раз сыскари сумели уловить, что тело совсем свежее, значит, и в реку его скинули где-то неподалеку. То есть хамелеон находится где-то там?.. Хотя и от того же «Феникса» это минутах в сорока пешего хода. Да, в общем-то, направление может быть в любую сторону и на любое расстояние. Если хамелеон понимает, что его будут искать, то охотиться мог подальше от своего логова. Но если он не ожидает, что здесь есть служащие Ведомства, то мог напасть и там, где живет.
Котов коротко вздохнул. Нет, это блуждание в лабиринте, нужно остановиться, как уже неоднократно думал. Тем более есть кое-что, на что Сан Саныч мог пролить свет, а Олегу оставалось непонятно.
— Как вы узнали личность покойного? — спросил он, когда коляска переехала на другой берег Фонтанки.
Рыкин усмехнулся.
— Это, как говорится, нарочно не придумаешь. Сей господин — немец, Альберт Румпф. Его жена и брат вчера обратились в участок, объявили о его исчезновении. Они показали его фотокарточку, описали, в чем одет. Брат немца — Якоб, выпроводив невестку, признался, что Альберт увлекся балериной из кордебалета и некоторое время тайно ухаживал за ней. И вроде как она ответила ему взаимностью. Румпф посещал ее уже дважды, но исправно к вечеру возвращался домой. Должен был отправиться на свидание и в этот раз, но не вернулся, и родственники отправились на поиски. Имя балерины Якоб назвал. Адреса он не знал, да и невестка не отпускала от себя.
В общем, зная имя, отыскать адрес было несложно. Туда отправился городовой. Он рассказал, что пропажа всё еще находилась у своей любовницы. «Во хмелю и любви», — так выразился городовой.
— Поэт, — хмыкнул Котов.
— Верно подмечено, — усмехнулся Сан Саныч. — Но это
