Михалыч и Максимка (СИ) - Денис Ган
Мавродиков заметил Михалыча
— Агафий, что происходит? Почему ты ещё не на вылете?
Михалыч злился, когда его называли Агафий, но тем не менее остался спокоен и ответил генералу:
— Нет свободных вертушек. Все в тайге, но пару штук нам сюда уже отправили, вот сидим дожидаемся.
— Мне из центра приказали возглавить операцию.
— Лучше б они из центра через спутники посмотрели, что твориться на нашем кладбище!
— Смотрели. Всё во мраке и большая облачность. Место по-прежнему сверху выглядит так словно его и нет вовсе. Купол магов не «пропускает» посторонних. Идём, хочу посмотреть карту местности и план предстоящей операции, — велел Мавродиков.
Михалыч не стал спорить, но при этом быстро огляделся в поисках Максимки. Того нигде не было видно. Генерал ждал, поэтому у Михалыча не было выбора, и он прошёл обратно в здание аэропорта, а оттуда по коридору в кабинет директора. Как только дверь закрылась, Максимка тут же вышел из своего укрытия. Идти следом за Михалычем ему не хотелось. Сидеть на месте было кучно, поэтому он направился к грузовику. Спецназовцы, расположившись на скамейках, курили и тихо переговаривались между собой. Кто-то проверял своё оружие. Максимку знали, равно как и Михалыча. За десять лет сменилось два или три состава бойцов, но бесёнок всё равно их знал.
Кто-то из бойцов пошло шутил, кто-то просто между собой разговаривал, а кто-то рассказывал анекдот. Максимка пристроился с краю на скамейке и прислушался.
— Вам сладкий попкорн или солёный?
— Такой же, как моя девушка.
— Недожаренный?
Раздался гогот.
Купила бабка козу. А та с каждым днём все меньше и меньше молока даёт. Делать нечего, повела бабка козу к ветеринару. Врач осмотрел бедное животное и говорит:
— Ну, что, бабуль…, козел, конечно, задроченный, но жить будет…
Солдаты снова заржали. Один из них отметил:
— Максимка, а тебе не рано такие анекдоты слушать?
— Пашка, хочешь поговорить о моём половом созревании? — парировал бесёнок. — Так уже поздно говорить…
— Странный ты какой-то, с виду вроде как ребёнок-подросток, а говоришь как взрослый человек.
— Вот и Михалыч всё вздыхает со словами «И в кого ты такой умный!», — важно отметил Максимка. — У тебя поди тотемного существа нет?
— Молодой я ещё, магия не даёт мне тотем, но у отца в деревне хорёк есть, говорливый шибко, но дурной, ни чета тебе.
— Так я и не хорёк, — надулся Максимка.
— Не хорёк! — согласился спецназовец по имени Пашка.
Максимка ловко вытащил у соседа папиросу из пачки.
— Эй, эй! — попытался возмутиться тот.
Максимка вытянул ладошку вперёд как бы останавливая возмущение.
— Спокойно! Огня лучше дайте.
Кто-то поднёс спички, бесёнок раскурил папиросу, выпустив клуб дыма.
— Ох, Максимка, увидит Михалыч, что ты смолишь - влетит тебе.
— Не увидит! — важно заявил бесёнок и втянул в себя дым посильнее.
В этот самый момент отворилась та самая входная дверь. На пороге появился Михалыч. Покрутив головой по сторонам, он снова не заметил сразу бесёнка, поэтом просто позвал.
— Максимка! Ты где?
Бесёнок, услышав знакомый голос, подавился от испуга дымом и закашлялся. Ему постучали по спине. Максимка выкинул под ноги соседу окурок, тем самым полагая, что заныкал улику, быстро спрыгнул со скамейки, подтянул шортики и громко отозвался:
— Тут я!
Михалыч обернулся на голос бесёнка и сразу же разглядел его у скамейки среди спецназовцев.
— Иди сюда! — велел Михалыч.
Максимка вприпрыжку побежал к Михалычу. Вслед ему неслись шуточки, но он на них уже не обращал внимание, хотя при этом самые обидные высказывания запоминал и естественно того, кто это сказал, обещая про себя потом так же отомстить. Естественно, злобы не было ни с той, ни с другой стороны, просто дружеские подколки. Приблизившись к Михалычу, Максимка шуточно произнёс:
— О, могущественный хозяин, ты потёр лампу, и Максимка появился! Можешь загадывать желание.
— Завязывай! — велел Михалыч. — Ты не джин, а я ничего не тёр. Нужно собираться. Вертушки на подлёте. Ты не полетишь, — вдруг добавил он.
Сначала Максимка опешил, а потом до него дошла последняя фраза Михалыча, и он сразу вспылил.
— Как это не полечу? Почему это я не полечу? — возмутился бесёнок. — Я что, как лох тут сидел и столько ждал? Что я, по-твоему, тут делать буду один?
— Останешься с Мурашко и Мавродиковым. Генерал будет контролировать операцию и следить отсюда за ситуацией.
— Липосакцию он пускай себе лучше сделает на заднице, а не за мной следит, боров, — огрызнулся Максимка.
Михалыч начал выходить из себя ещё больше:
— Так! Всё, хватит с меня на сегодня твоих грубостей. Я сказал, ты остаёшься тут — значит, остаёшься!
— Да почему? Что за несправедливость-то такая! — начал было демонстративно на публику причитать Максимка, но был ту же остановлен.
— Харе кривляться.
Максимка не унимался:
— И полы подмети, и посуду помой, и жрать приготовь, словно домашний раб!
— Я сказал, хватит! — резко повысил голос Михалыч. — Ты за всю свою жизнь к тарелкам прикасался только тогда, когда жрать садился, а веник ты в жизни не видел!
— А вот и видел! Даже знаю, где он в комнате валяется.
— Неважно. Сказал, ты не летишь — значит, не летишь! Опасно там, — уже тихо и смягчившись добавил Михалыч. Конечно, он заботился о Максимке, но бесёнку сейчас этого не внушить.
— А-р-р-р-р-р-р! — зарычал Максимка и топнул ножкой, но в открытую дверь всё равно прошёл.
Оказалось, что Михалыч обсуждал с Мавродиковым план поисков, но в одном месте кладбища возникла проблема. Михалыч там никогда не был, за-то там был Максимка с Каблуком. Каблука можно было спросить, но Антуана сейчас тут не было, поэтому Мавродиков предложил
