Давид Константиновский - Ошибка создателя

Утром мне пришлось заняться будничными делами.

Тщательно скрывая зевоту (после бессонной ночи), я выслушивал разговорившегося в последнее время Сови…

Старался разъяснить Высокому Начальству, что в общественной деятельности тоже надо знать меру и я должен сделать перерыв, прежде чем снова ехать с лекциями, по-видимому, наша поездка в Тальменус создала мне определенную репутацию…

Я никому пока ничего не говорил. Не был готов к этому. Мне оставалось выяснить еще нечто, чрезвычайно для меня важное. Я должен был узнать это прежде, чем предпринимать какие-либо действия.

Наконец я решился.

Позвонил Клер.

— Молодец, — ответила она. — Я поняла, куда ты ездил. И зачем. Стало быть, ты теперь все знаешь.

Если бы все!

— Милый, — сказала Клер, — я так зла на Армана из-за этой истории… И еще больше — на себя. За то, что не смогла помешать Арману.

— Почему же ты не поговорила со мной?

— Я ждала, когда у меня появится настроение для этого разговора.

— Очень логично!

— Для женщины — да.

— Значит, ты на ферме… — начал я.

— Я думала — просто пикник. А потом… — Она вздохнула. — Но когда я сказала Арману, что этого я так не оставлю, он стал уговаривать меня, что раз я там была…

— Что?

— Что раз я там была, никто не поверит, будто я не принимала участия…

— Но ведь ты не участвовала в этом деле? — вскричал я.

Я так был рад — рассказать невозможно.

Она обиделась:

— А ты, значит, думал, что и я?.. Значит, ты и в самом деле решил, будто я…

Она бросила трубку и — в чем я получил возможность убедиться — отключила свой телефон…

…Вот, пожалуй, и все. Пачка табаку пригодилась. Я стал курить трубку: Клер сказала, что это идет мне. Клер, надо признать, все такая же.

Заканчиваю я приглашением на работу. У меня в лаборатории освободились два места. Какие — догадайтесь сами. Заявления, как говорится в таких случаях, прошу подавать в письменном виде.

14. Рассказывает Юрков

— Надя! Надюша моя! Надежда!

Я застал ее целой и невредимой. Она лежала в постели в своей комнате и окликнула меня, едва я открыл внутреннюю дверь переходной камеры и оказался в стенах нашей Станции. Я был счастлив. Что только не приходило мне в голову там, в порту! А она тут лежала тихонько в постели и уже выздоравливала. Вязанье на коленях, как полагается. Идиллия под нашим колпаком.

Сидел я на ее постели, и никуда мне идти не хотелось… Но бетонная стена — надежная защита только на время.

Я сказал Надежде, что сейчас вернусь.

Порывшись в своей комнате, я нашел то, что мне было нужно, и, сунув под локоть, отправился за аварийную ширму. Она по-прежнему была опущена, и мне пришлось воспользоваться люком. После чего я запер люк на замок с шифром, известным только мне.

Стараясь не шуметь, я пробрался на склад. Развинтил, сбивая пальцы, многочисленные фигурные болты и снял крышку. Подкатил витализер и стал ждать, пока он прогреется.

Кругом было тихо.

Я задвинул дверь складского отсека и, осторожно манипулируя витализером, включил робота.

— Не шуми, — это было первое, что я сказал ему. — И не вылезай из контейнера.

Дальнейший разговор проходил вполголоса. Я задал ему несколько тестовых вопросов и получил хорошие ответы. Это был совершенно исправный новенький фревилевский робот серии «А». Последний исправный из тех, что я взял всего несколько дней тому назад. Я поговорил с ним:

— Давно тебя изготовили?

— В конце второго квартала.

— А самого Фревиля ты видел?

— Нет, не видел.

И так далее. Словом, нормальный автомат.

Затем я раскрыл то, что принес с собой. И задал роботу задачку, которая там была. Он принялся считать, пошла выдача, я следил за ней по ленте. Сначала — все хорошо. Затем вдруг переход с восьмеричной системы на двоичную. Длинные столбцы единиц и нулей… Знакомая картина.

Я ждал. Лента пружиной укладывалась на полу.

И вот, наконец, лента остановилась. Я наклонился и увидел то, что и ожидал увидеть: выбило предохранители Барренса.

Делом одной минуты было закоротить их. Затем я снова привел в действие витализер. Робот ожил. Я опять дал ему эту задачу.

Выдача пошла та же: восьмеричная система; потом двоичная, столбцы единиц и нулей. И вот уравнения регрессии, несколько уравнений подряд. А после них шли нули. Ничего, кроме нулей.

Колонки нулей — и только.

Нужно было поговорить.

— Не шуми, — сказал я опять. — Давно тебя изготовили?

— Кого? Меня? — ответил робот.

— Конечно, тебя.

— Меня?

— Ну, хорошо. Ты видел Фревиля?

— Кто, я?

— Тебя спрашивают: ты видел Фревиля?

— Кого, Фревиля?

— Да, Фревиля.

— Кто? Я?

Продолжать было незачем.

Мне удалось незаметно снять один из «жучков». Робот выключился. Я упаковал его в тот же контейнер, на всякий случай.

На всякий же случай спрятал подальше то, что принес с собой. Это был сборник статей Фревиля, с его теоремой и следствиями из нее.

Итак, я проделал то же, чем занимались в последние дни виновники странных происшествий на Станции.

Все началось с прибытия новых роботов, более совершенных, чем наши старые. Это штука роковая для старых роботов. Новые должны были сменить их. Так возникла опасность, серьезно угрожавшая старым.

Вплоть до свалки…

То, что произошло в лаборатории Фревиля, подсказало мне ключ к собственным загадкам. Арман избавлялся от соперников, подсовывая им ту роковую задачу.

Не витает ли под колпаком Станции дух Армана?

Старые роботы делали нечто аналогичное. Они должны были избавиться от новых. И вот они задавали новичкам следствие из теоремы Фревиля, которое тем было не по зубам. У новичков срабатывали предохранители. Мы закорачивали предохранители. Старые роботы снова заставляли новичков решать задачу на следствие из фревилевской теоремы. И оба новичка вышли из строя.

Откуда они взяли задачу? Откуда они знали следствие из теоремы Фревиля? Да, ведь они долго пробыли в дальней усадьбе Тальменуса! Арман устранил там не одного конкурента с помощью этой самой задачи. А роботы всегда все пронюхают, что связано хотя бы с одной формулой.

Видимо, 77-48А и в самом деле спешил в тот вечер с важным сообщением. Хотел рассказать о том, что начиналось в роботном отсеке… К утру старые роботы стерли это из его памяти.

Услышав, что Надя может отключить их, роботы обрушили на нее энергию Станции. Безобидного рифмоплета 77-48А они выжгли дотла…

Чистюля Фревиль, конечно, устранился от решения практических вопросов. Разве можно копировать с Армана?