Мой напарник - хакер (СИ) - Герасимова Галина Васильевна oginen

– Почему?

– Это слишком личное.

– Да брось! Наверняка, все твои одноклассники называли тебя так! Или к тебе обращались мадемуазель Дюпэн-Чэн?

– Слушай, давай просто заниматься! – чувствуя, что ещё немного и задымится от смущения, взмолилась Маринетт. Она уже жалела, что осталась, а не ушла домой.

– Как скажешь, Принцесса, – усмехнулся Адриан, и девушка, закатив глаза, проглотила очередное замечание. Спорить с Агрестом можно было до бесконечности.

Холодная вода бодрила, и Адриан с удовольствием умылся, подержав руки под ледяной струей. Он вымотался, а ведь они только закончили разминку и повторили базовые комбинации. Маринетт была удивительно сильна для девушки её комплекции, и, чтобы не отставать от неё, ему приходилось выкладываться по полной.

Правда, его страдания окупались общением с Жучком, которое в реальном мире оказалось ничуть не менее интересным, чем в виртуале. Адриан не признавался себе, но ему безумно нравилось доводить её до кипения. Он видел, что Маринетт злится, и в этот момент она была так похожа на себя-из-Интернета, на ту девчонку, которая изливала ему душу, что блондин невольно улыбался. И своей загадочной улыбкой раздражал её ещё сильнее.

О да, образ ловеласа определенно был не самым удачным для завязывания дружбы, зато позволял подтрунивать и сохранять инкогнито. Конечно, Маринетт даже в голову не приходило, что этот наглый парень может быть её другом по переписке. Хотя иногда, особенно в моменты споров, ему хотелось застенчиво улыбнуться и сказать: «Привет. Вообще-то я и есть Черный Кот».

Но тогда пришлось бы объяснять слишком многое, а к разговору по душам Адриан был не готов. Маринетт ненавидела ложь, и Агрест боялся потерять её доверие. Ведь в чате она неоднократно жаловалась ему на своего «напарника».

Например, как сейчас. Телефон запищал, уведомляя, что пришло новое сообщение.

Везучий Жучок – Черному коту: Ужасный день. У тебя не бывает так, что хочется кого-то побить?

Черный кот – Везучему Жучку: Что случилось, букашка? Ты сегодня рано. Разве у тебя нет занятий?

Везучий Жучок – Черному коту: Я ещё не дома. Пишу из зала, пока напарник смылся в туалет.

Черный кот – Везучему Жучку: Ха-ха. Если он туда «смылся», то тебе стоит идти домой.

Везучий Жучок – Черному коту: Увы, он скоро вернется. Но, возможно, мне удастся его завалить.

Черный кот – Везучему Жучку: Завалить?

Везучий Жучок – Черному коту: В смысле, я хочу устроить спарринг.

Черный кот – Везучему Жучку: …

Везучий Жучок – Черному коту: Кот!

Черный кот – Везучему Жучку: Я ничего не сказал.

Везучий Жучок – Черному коту: Зато подумал о чем-то неприличном! Ладно, отбой, вроде он возвращается.

Черный кот – Везучему Жучку: Удачи!

Адриан убрал пискнувший сообщением телефон в карман и зашел в зал. Маринетт висела вниз головой на шведской стенке, что-то допечатывая в телефоне.

– Не боишься расшибиться? – поинтересовался он, незаметно переводя телефон в беззвучный режим. Не хватало ещё «раскрыть» себя отправленным сообщением.

Маринетт посмотрела на него с недоумением, а потом вспомнила, где находится и, кувырнувшись через голову, спустилась на пол.

– Нет. Я занимаюсь танцами на полотнах, привыкла к нестандартным позам. В смысле позиции. То есть... – прозвучало двусмысленно, и Маринетт постаралась подобрать правильные слова. Но как часто бывало в моменты волнений, запуталась ещё больше.

– Уже догадался. – Адриан кивнул в сторону каната, где она проводила большую часть свободного времени. – Давно?

– Со школы. С легкой руки Альи.

– Не удивительно. Хотя я её руку легкой бы не назвал, – Адриан поморщился, вспомнив, как тренер валяла его по полу. – Кстати, не хочешь устроить спарринг?

– Если ты обещаешь не говорить об этом Алье, – предупредила Маринетт, и Адриан кивнул:

– По рукам.

– Кто будет нападать?

– Предоставляю тебе право выбора, – широким жестом предложил Агрест.

– Тогда я.

Маринетт приняла привычную стойку. Адриан встал напротив, расслабился, как учила Алья. Нужно было оставаться сосредоточенным, но не напряженным – это было самое сложное в занятиях. Пока, в большинстве случаев, у него получалось или одно, или другое.

Дюпэн-Чэн осторожно пошла по кругу, стараясь зайти ему за спину, и Адриану пришлось поворачиваться следом за ней, не давая завершить маневр. Первые удары он отбил с легкостью, но затем Маринетт стала хитрить, а её скорость увеличилась. Она как будто порхала вокруг него, и Адриан почувствовал себя ужасно неуклюжим. И всё же он следовал за ней. Он постарался стать её продолжением. Думать как она, двигаться как она.

В какой-то момент он слишком увлекся плавностью движений и грацией девушки, и неожиданная подсечка застала его врасплох. Адриан грохнулся на пол, а Маринетт мгновенно оказалась сверху, прижимая его к полу, не давая вырваться.

– Один-ноль, – усмехнулась она.

– Тебе нравится быть сверху? – с прищуром уточнил Адриан, и Маринетт растерялась от его наглости, потеряв концентрацию. И тут же оказалась подмята под него.

– Хотя, такая поза тоже ничего, – довольно произнес он.

– Дурак, – Маринетт оттолкнула его и поднялась, отряхиваясь. Она старательно избегала смотреть в его сторону, пылая заалевшими щеками. А Адриан подумал, что не прочь подержать Жучка в своих объятиях подольше. Похоже, она действительно начинала ему нравиться.

Ночной Париж под ногами расцветал морем огней, в котором яркими островками жизни высвечивались пестревшие вывесками бары, ночные клубы и аттракционы. К ним длинными светящимися паутинками тянулись линии из фонарей и проезжающих машин, отчего город напоминал причудливый, постоянно меняющийся узор. Когда Маринетт увидела его впервые, её сердце сжала такая любовь к городу, что она пообещала себе сделать всё возможное, чтобы защитить Париж. Сейчас восхищение немного утихло, но любить город меньше Маринетт не стала, и позволяла себе полюбоваться видами с многоэтажек, по которым пробегала во время патруля.

– Как сестренка? – позвонила она Алье, сидя на одном из таких домов и болтая в воздухе ногами. Посмотри кто наверх, наверняка заподозрил бы её в суицидальных мыслях. Вот только Маринетт не сомневалась, что даже если упадет, успеет бросить йо-йо и зацепиться.

– Спит. Набегалась по лужам и простыла. Я дала ей жаропонижающее, надеюсь, всё будет в порядке, – Алья зевнула в трубку. Переволновалась, а может, сказывался обычный недосып – у неё началась сессия, и нормально поспать было некогда.

– А родители?

– Мама дома, у отца дежурство. Подожди секундочку, – судя по звуку, Алья положила трубку на стол, а сама отошла, с кем-то негромко разговаривая. Маринетт не прислушивалась. Запрокинув голову, она смотрела на звездное небо – оно было так близко, что казалось, протяни руку и достанешь. – Извини, – снова раздался голос подруги. – Нино не мог найти полотенце.

– Он остался у вас?

– Ты же знаешь мою маму. Она спит и видит меня в белом платье. А Нино её любимый и единственный кандидат!

– Это точно! – Маринетт рассмеялась. Насколько она помнила, друзья уже трижды собирались пожениться, но до самой церемонии дело не дошло. Алья терпеть не могла долгую подготовку: выбор платья, места проведения, составления списка гостей… и сбегала от возникшей проблемы, откладывая свадьбу на потом.

– Ты домой-то собираешься?

– Да, последний квартал – и я уже там, – Маринетт встала с парапета, потягиваясь, и оглянулась. Что-то её напрягло. Запах. Потянуло дымом, резко и довольно сильно. – Алья, кажется, что-то горит. Пойду, проверю, – встревожено сказала она, выключая звонок. Напутствие быть осторожней Ледибаг не услышала, так как йо-йо из переговорного устройства вернулся в обычный вид.

Дым шел из здания напротив, густой и пепельно-серый на фоне черного неба. Седьмой или восьмой этаж – Маринетт увидела, как на балкон кто-то выскочил, опасно наклонившись к самому краю. Мгновением позже Ледибаг спрыгнула с крыши, зацепившись за ближайший балкончик, и подхватила падающую фигуру, оказавшуюся совсем молоденькой, наглотавшейся дыма девчонкой.