Мадонна Фьора, или Медальон кардинала делла Ровере (СИ) - Кальк Салма

— Ты доверяешь ему? — продолжал расспросы отец Варфоломей.

— Вполне, — Марни продолжал хмуриться.

— Вот и не паникуй.

Совещание естественным образом свернулось. Кардинал звонил и просил молиться за Лодовико, отец Варфоломей звонил и наводил справки об аукционе, Марни умчался вниз, Элоиза подумала, предупредила, что она на расстоянии телефонного звонка и отправилась к себе — работать.

* 15 *

Лодовико доставили минут через двадцать. Бруно с помощниками уже ждал в гараже, после поверхностного осмотра он сказал, что кое-что зашить и скорее всего сотрясение, а в остальном — отделался легким испугом. Антонио выглядел испуганным и потрепанным, но, завидев Марни, подтянулся.

— Рассказывай, — бросил тот.

— Поехали, приехали к неизвестному мне зданию. Тоже типа дворца, но поменьше раз в двадцать, чем у нас здесь. Два этажа. Сначала дон Лодовико пошел внутрь один, меня оставил в машине. Потом приказал идти внутрь тоже. Я запер машину и только успел подняться по лестнице и войти внутрь, не понял, там внутри не то ремонт, не то разруха, как он уже бежит мне навстречу и говорит — сматываемся. Мы к машине, и тут у него звонит телефон, да как-то странно, никогда такого звука у телефона не слышал. Он уже почти до машины добежал к тому моменту, только было собрался дверь открыть, но остановился ответить, и тут машину рвануло. Он ближе стоял, его отшвырнуло будь здоров, я дальше, только оглох. Позвонил на ближайшую базу, запросил машину, а потом уже вам, монсеньор. Вот, всё, как оно и было. Остальное уже дон Лодовико сам расскажет, дай-то ему бог поскорее в себя прийти.

— А где его телефон? Он сохранился?

— Да подобрали, он потрескался, но вроде глобально живой. Отослать в техподдержку, чтобы поковырялись?

— Да, отошли. Я буду у врачей, все результаты мне туда.

Марни отправился в медицинский блок и остался там ждать известий об обследовании Лодовико.

* 16 *

Элоиза пришла во владения Бруно после работы. За час до того ей сообщили, что у нее отменилась тренировка и образовался свободный вечер. Воистину, эта неделя неблагоприятна для тренировок, просто бедствие какое-то.

Хотя она и знала, что Лодовико её недолюбливает, но все же решила пойти и узнать — как он там. Вроде они просили её помогать, если что, а вдруг там то самое если что?

Лодовико находился в одной из прекрасно оборудованных палат, а в приёмной перед дверью обнаружились Марни и Анна. Анна вроде бы собралась уходить, но увидев Элоизу, осталась.

— Какие новости? — спросила Элоиза.

— Да непонятно, — ответил Марни. — Вроде бы повреждений немного, всё, что могли — зашили, но он как-то неудачно приложился головой и до сих пор не приходит в себя. Бруно бегает с томограммами, но ничего не говорит.

Элоиза задумалась. Она никогда не была хорошим диагностом, да и вообще давно уже кроме своей головы ничьей другой не интересовалась, но посмотреть-то можно, наверное.

— Вы разрешите на него взглянуть? — спросила она у Марни.

— А тебе зачем? — удивилась Анна.

— Так. Хуже-то в любом случае уже не будет, верно? Или надо у Бруно спросить?

— Да ладно, заходите. Он все равно вас не увидит и ничего вам не скажет, — пожал плечами Марни.

— Я поняла. Если вам так спокойнее — пойдемте вместе.

Марни, не говоря ни слова, открыл дверь в палату и пропустил её. Элоиза вошла и подошла к больному. Сосредоточилась. Закрыла глаза. Ну да, раны зашили, ушибы обработали, переломов нет. Хотя… а это что такое? А, ясное дело, что в комплекте сотрясение, гематома… ладно, попробуем.

— Вы не в курсе, ему правили голову после сотрясения? — спросила она у Марни.

— Бруно таких слов не говорил, если что, — Марни внимательно на нее посмотрел.

Она села на стоящий рядом с кроватью стул, снова сосредоточилась. Положила руку ему на лоб, камень в специально надетом перстне помог сконцентрироваться сильнее. Так, гематому убрать. Вообще, она такое раньше делала. Ну и убрать последствия сотрясения, это в сравнении с остальным сущие пустяки.

За спиной что-то говорила Анна, но Элоиза уже не слушала. Кажется, они вышли вместе с Марни. Ну и хорошо.

Внешний мир на некоторое время перестал существовать.

* 17 *

Элоиза отняла похолодевшие пальцы от головы Лодовико и медленно, глубоко вдохнула. Было душно, хотелось на воздух. Попробовала встать. Не получилось, ноги оказались совсем слабыми и держать не хотели. Непорядок, нужно еще раз сосредоточиться. Еще не хватало — здесь упасть!

Минут через пять она смогла встать и дойти до двери. Открыла, вышла. Увидела три пары любопытных глаз — Марни, Анна, Бруно. Вот, еще только врача-то и не хватало.

— Элоиза, как там поживает наш больной? — спросил Марни.

— Я надеюсь, что хорошо.

— Вы там так сосредоточенно сидели, — Бруно смотрел на нее очень пристально и въедливо.

— Да, монсеньор Марни не возражал, чтобы я там посидела. Думаю, хуже не стало.

Голова резко закружилась, пришлось сесть.

— А с вами что? — Бруно подскочил к ней, стал считать пульс.

— Давление упало, — тихо сказала она.

— Похоже на то, — согласился врач. — Сейчас поправим, — хотел было выйти, но она резко сверкнула на него глазами.

— Нет, не нужно никаких лекарств. На самом деле не нужно, я знаю, о чем говорю.

— Предположим. Но давление-то измерить можно?

— Можно. Только без толку.

— А почему у вас пальцы такие холодные?

— Кровоток слабый, — она закрыла глаза и прислонилась к стене.

— Может быть, кофе?

— Да, крепкий и сладкий, — разрешила она.

Из кофемашины добыли кофе, Анна положила туда сахар и размешала. Элоиза взяла чашку, сначала вдыхала запах, а потом медленно, маленькими глотками выпила.

— Ну как? Лучше? — спросил Марни.

— Да. С вашего позволения, я пойду.

— Идёмте, я вас провожу, — сказал он.

Взял за руку, помог подняться. Обхватил за плечи и повёл наружу.

Анна и Бруно переглянулись.

— Что это было? — спросил он.

— Не знаю. Ты же в курсе, у нее время от времени болит голова. Может быть, и здесь внезапно настиг приступ?

— На самом деле, у меня есть одно подозрение. Через некоторое время схожу к донне Элоизе и проверю, — хмыкнул Бруно.

— Ну а я сейчас пойду, посмотрю, как они там, — Анна улыбнулась и вышла.

* 18 *

Элоиза чувствовала себя настолько слабой, что совершенно не протестовала против того, чтобы Себастьен отвёл ее домой. Он и отвёл, отпер дверь её ключами, усадил на диван в гостиной, сел рядом, держал за руку.

Через несколько минут пришла Анна.

— Давайте-ка уложим ее нормально в постель, — распорядилась она.

— Анна, можно тебя попросить? — прошелестела Элоиза.

— Конечно, что сделать?

— В верхнем ящике комода хрустальный флакон, в нем красная жидкость. Налей мне, пожалуйста, десять капель. Это не отрава и не наркотик, это укрепляющее.

— Сейчас… — Анна взяла на столике стакан, нашла в комоде флакон и сделала, что просили.

Элоиза выпила, поморщилась. На её лицо начали возвращаться краски.

— О, кажется, это помогло лучше, чем кофе, — заметил Марни.

Через четверть часа Элоиза лежала в постели, Анна сидела рядом на стуле, а Марни тоже сидел рядом и держал ее за руку. Так их и обнаружил появившийся еще через некоторое время Бруно.

— Что ж, господа, у меня радостное известие — Лодовико пришел в себя. Потери памяти нет, все обошлось.

— Тогда я пойду, посмотрю на него, — Марни поднялся. — Элоиза, выздоравливайте.

— Анна, а ты не хочешь тоже пойти на кого-нибудь посмотреть? — спросил Бруно.

— С чего это? Не хочу.

— Ну тогда я скажу открытым текстом. Мне нужно поговорить с госпожой де Шатийон. Наедине.

Анна скорчила рожицу, подмигнула Элоизе и вышла.

Бруно смотрел на Элоизу и молчал. Некоторое время. Потом спросил:

— И как, госпожа де Шатийон, вам лучше?

— Спасибо, уже да.