Геннадий Авласенко - Переступив черту

— Ты же закрыла ей путь обратно! — не в силах сдержать себя, заорал Стас. — Ты понимаешь, что теперь ей уже не вернуться сюда?

— Да, — произносит Леночка с удовлетворением в голосе. — Теперь ей уже не вернуться сюда!

То, что сказала девочка, было так неожиданно, что Стас некоторое время лишь молча смотрел на нее.

— Ты это специально, да?

Леночка ничего не ответила. Вместо этого она взяла в руку один из лежащих осколков, начала внимательно в него всматриваться. Потом проделала то же самое со следующим осколком… и еще с одним. Она словно искала там что-то, а Стас, отвернувшись от Леночки, вновь принялся с прежним ожесточением перебирать колоды карт в кейсе.

— И что мне прикажете делать со всем этим добром? — еле слышно бормотал он. — Казино открывать?

— Тебе надо срочно покинуть эту квартиру, — даже не глядя на него, сказала девочка, по-прежнему высматривая что-то в очередном стеклянном осколке. — Хозяйка квартиры таинственным образом исчезла, а ведь ты вполне можешь сойти за самого главного подозреваемого.

— Черт, а ведь и верно! И не расскажешь в милиции, что Ольга вдруг шагнула в зеркало, а потом зеркало это…

Не договорив, Стас торопливо вскочил, бросил нерешительный взгляд на кейс с картами и, даже не притронувшись к нему, устремился к выходу.

Впрочем, тут же вновь возвратился.

— Тебе тоже нельзя тут оставаться, — сказал он озабоченно. — Пошли, я отведу тебя домой. Или… куда тебя лучше отвести?

— Иди, — все так же тихо и без всякого выражения произнесла девочка. — Я лучше сама, чуть позже. Не бойся, я ничего никому не расскажу.

— Хотелось бы верить!

Стас наконец-таки ушел. Было слышно, как гулко хлопнула входная дверь.

Еще некоторое время Леночка сидела неподвижно посреди сверкающих зеркальных осколков. Потом она встала, подошла к кейсу с картами, задумчиво на него посмотрела. Затем закрыла кейс, а когда снова открыла — кейс был доверху набит деньгами. Леночка вновь закрыла и открыла его — и снова деньги превратились в игральные карты. А в это время за спиной девочки материализовался давешний подросток, но Леночка его, кажется, не заметила. Вновь и вновь она закрывала и открывала кейс, меняя деньги на карты и карты на деньги…

— Забавляешься? — осведомился подросток.

Леночка медленно повернулась в его сторону. Впрочем, никакого удивления на ее лице не было. Бесстрастное, неподвижное лицо, так не похожее на обычное лицо маленькой девочки.

— Я доволен твоей работой, наблюдатель! — сказала она негромко и словно нехотя. — Ты хорошо все организовал!

— Рад слышать это, диспетчер! — ответил подросток, он же наблюдатель. — Позволь только один вопрос?

— Спрашивай! — сказала Леночка, вернее, диспетчер в ее облике.

— Я о девочке… Что ты с ней собираешься делать?

— Не знаю, — несколько помедлив, ответил диспетчер. — Пока не знаю…

— А ведь ты далеко не случайно выбрал именно их? — вместо ответа задумчиво произнес наблюдатель. — И Ольгу, и девочку эту… Ведь все это не случайно, так?

Диспетчер ничего не ответил, по-прежнему продолжая забавляться кейсом-перевертышем.

— Почему именно их?

Вместо ответа диспетчер взял в руки кейс, довольно небрежно вытряхнул содержимое на пол. И тотчас же деньги, падающие из кейса, вновь превратились в игральные карты, в огромное количество отдельных карт, устлавших собой буквально весь пол. Все карты, кстати, лежали на полу рубашками кверху.

— Выбери одну карту!

Наблюдатель недоуменно посмотрел на диспетчера, потом наклонился, поднял карту, перевернул ее. Это была дама пик.

— Почему ты выбрал именно даму пик?

Наблюдатель бросил карту, поднял другую. Это вновь была дама пик.

Взял третью — и на этот раз ему попадается пиковая дама…

— Я все понял, диспетчер, — сказал он негромко. — У тебя просто не было выбора…

— Выбор всегда есть…

Диспетчер медленно поднял руку, и все лежавшие на полу карты сами по себе вдруг перевернулись. И видно было, что они все разные… а пиковых дам среди них было не больше, чем положено.

— Ну, а теперь что ты понял, наблюдатель?

— Я понял, что нужно восстановить равновесие, — сказал наблюдатель.

— Вот и займись этим! Но для начала восстанови зеркало.

— Слушаюсь, диспетчер!

Наблюдатель тоже поднял руку, и все разлетевшиеся по комнате осколки послушно собрались вместе, взлетели, соединяясь между собой в единое целое. Наблюдатель же, вплотную подойдя к восстановленному этому зеркалу, стал внимательно всматриваться в него. Вновь еле заметная рябь пробежала по стеклу… и вот уже в зеркале виден вагон электрички. И дремлющая Ольга у окна. Словом, все как тогда…

Наблюдатель поднял руку, и в руке у него появились очки. Потом они исчезли и появились уже на сидении, как раз напротив Ольги. А потом вновь, сорвавшись с места, оказались в руке у наблюдателя. Ольга продолжала спать как ни в чем не бывало, она не просыпалась даже тогда, когда очки снова и снова оказывались на сидении напротив.

— Выбор всегда есть… — задумчиво повторял диспетчер, внимательно следя за непонятными для непосвященных действиями наблюдателя. — Выбор всегда есть…