Мартин Скотт - Фракс и пляска смерти

Мне, как и всем прочим, известно об этом потому, что Цицерий при каждом удобном случае с гордостью норовит напомнить сенаторам, что в жизни всего достиг самостоятельно, без помощи влиятельных родителей.

— И вы позволите, чтобы гражданина Турая... — с пафосом продолжал я.

— Макри не является гражданкой Турая, — прервал он. — Макри — чужестранка, в жилах которой течет кровь орков.

— А кто работал на вас в прошлом году, когда надо было присмотреть за колесничим орков? Неужели вы допустите, чтобы эту трудолюбивую женщину лишили возможности сдать экзамены только потому, что профессор Тоарий ее невзлюбил? Только не говорите мне, что консул Калий облагодетельствовал бедняков, поставив Тоария во главе Колледжа.

— Консул Калий оказал бедным огромную честь, поставив Тоария во главе этого учебного заведения, — почти дословно воспроизвел мои слова Цицерий.

— Плевать я на это хотел. Из его затеи не допустить Макри к экзаменам ничего не выйдет. Я наложил вето на ее исключение. И исключение не состоится без обсуждения в одном из сенатских комитетов. Ничто не заставит меня изменить это решение. Я лишь скорблю в связи с тем, что такой защитник справедливости, как вы, выступает против.

Цицерий практически утратил дар речи. Я ухитрился переговорить великого оратора только потому, что он в глубине души — человек действительно честный. С другими чиновниками мое обращение к справедливости никакого действия не возымело бы. Заместитель консула прожег меня прокурорским взглядом и сказал:

— Создается впечатление, что вы весьма озабочены судьбой этой молодой женщины. Заключили ли вы на этот предмет какой-либо договор?

Я был потрясен, как столь идиотская идея могла прийти в голову столь разумного человека.

Не опустившись до того, чтобы комментировать подобную глупость, я сказал:

— Если я докажу невиновность Макри, она в знак признательности не перебьет весь профессорско-преподавательский состав Колледжа и значительную часть студентов этого уважаемого учебного заведения. Если хотите, можете считать это нашим договором.

Цицерий был явно недоволен, но ситуация, в которой он оказался, была действительно не слишком приятной. Он не мог спокойно отнестись к откровенной несправедливости. А если бы даже и мог, у него не было власти законно отменить решения Народного трибуна. Только я мог изменить свою позицию, а я ясно дал понять, что делать этого не намерен.

— Хорошо, — пожевав в раздумье губами, произнес он. — Продолжайте свое расследование, а когда дело поступит в сенатский комитет, я позабочусь, чтобы оно было рассмотрено объективно и всесторонне. Но имейте в виду: если ваши действия повлекут за собой политические последствия и сенатор Лодий и оппозиция используют вас как инструмент достижения своих целей, я сделаю все, чтобы ваша лицензия была аннулирована. Учитывая ваши прошлые «достижения», это будет вовсе не сложно.

Поскольку сказать мне было нечего, я направился к выходу.

— Подождите, — остановил меня заместитель консула. — С какой целью вас навещала Лисутарида Властительница Небес?

— Почему вас это интересует?

— Лисутарида — глава Гильдии чародеев и играет важную роль в защите интересов нашего города-государства. Если у нее возникли неприятности, я имею полное право об этом знать.

— Даже если бы у нее и возникли неприятности, потребовавшие обращения к моим услугам, я вряд ли бы вам что-нибудь сказал, — напыщенно произнес я. — Я свято чту тайны своих клиентов. Но она приходила не для того, чтобы встретиться со мной. Ей захотелось увидеть Макри.

— Неужели?

— Да. Чтобы пригласить ее на бал.

Мои слова поразили Цицерия. Двадцать лет назад существо, подобное Макри, и близко не подпустили бы к подобному событию.

— Поэтому будьте осторожны, когда начнете волочиться там за какой-нибудь маской. Если эта дама будет вооружена парой мечей и боевой секирой, не заводите с ней беседу о Колледже.

С этими словами я удалился, оставив Цицерия переживать по поводу падения нравов в современном Турае. Пока чародей бормотал заклинание, чтобы выпустить меня из здания, я размышлял о том, какой костюм придумает себе заместитель консула. По правде говоря, я не мог представить его ни в каком забавном одеянии. Тога, и только тога.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Домой в «Секиру мщения» я отправился коротким путем, свернув в довольно узкий проулок, именуемый аллеей Святого Роминия. В этом проулке всегда царил полусумрак, и там постоянно сшивались торговцы «дивом». Но мне было на них плевать. Если станут меня донимать, то жестоко об этом пожалеют. Как ни странно, но торговцев наркотиками я не увидел. Вместо них я увидел единорога. Я остановился и с тупым изумлением уставился на сказочное существо. В Турае единороги не водятся. Чаще всего они встречаются в магическом пространстве. Но попасть туда можно только с помощью магии. Что же касается реального мира, то они появляются лишь в некоторых местах, имеющих некое мистическое значение. На Поляне Фей, к примеру. Поляна лежит в самой глубине леса, отделяющего Турай от необитаемых земель. Кроме того, большая колония единорогов обитает в далеких лесах запада. Если вы наверняка желаете встретить единорога, вам следует отбыть на самые дальние из Островов Эльфов. Вонючий, грязный, густонаселенный и шумный Турай для этих утонченных зверей сущее проклятие.

И тем не менее передо мной в унылом темном проулке находилось белоснежное существо с золотым рогом во лбу. Существо стояло и взирало на меня так, словно мы оба обретались в родном ему магическом пространстве. Если мне удастся поймать этого удивительного зверя, подумал я, я смогу с выгодой продать его в королевский зверинец. Там охотно прикупят единорога, ведь в зверинце не осталось ни одного сказочного животного. Обитавший там королевский дракон был изрублен на мелкие куски еще пару лет назад.

— Хороший единорожик, хороший... — сказал я ласково и, протянув руку к однорогому зверю, осторожно шагнул вперед.

Однако стоило мне шевельнуться, как единорог развернулся и порскнул за угол. Я бросился следом, но ничего не увидел. Зверь из сказки исчез.

— Глупое животное, — пробормотал я и затрусил по проулку.

Оказавшись на улице Совершенства, единорог мог стать добычей человека, гораздо менее нуждающегося в деньгах, чем я. Если его поймают другие, это будет вопиющая несправедливость. Но если я успею вовремя, то смогу выторговать свою долю.

Одним словом, я рысил по аллее Святого Роминия, не обращая внимания на жару и пыль. Выскочив на главную улицу, я выхватил меч и завопил, оглядываясь по сторонам: