Максим Марух - Игра Лазаря

 – Сосед из четырнадцатой, знаешь его?

Рыжая голова снова помоталась из стороны в сторону.

Она врала. Возможно, неосознанно, но врала. Даже законченные шизофреники знают, что означают их галлюцинации. Ну, или, по крайней мере, думают, что знают.

Джуду грызли те же сомнения:

– Я ей не верю. Как ей теперь вообще можно верить?

Верить нельзя никому. Ни теперь, ни потом – никогда. Лазарь повторял себе это изо дня в день – перед сном и после сна – и всё равно попался. Поверил, как последний идиот потащил её в лагерь, хотя всё указывало на то, что ей там не место. И вот к чему это привело. Кто знает – может, лучше было вообще остаться дома? Не плясать под дудку Ведущего, не усугублять и без того шаткое здоровье этой несчастной девочки. С другой стороны – зачем тогда вообще Играть?

– Я никого не держу, – шмыгнула носом Яника. – Вы оба здоровы, вас они пустят без проблем. Мальчишек же пустили.

– А ты, стало быть, собралась стать кем-то вроде их папаши? – подколол Лазарь.

Яника повернула к нему распухшее от слёз лицо, и Лазаря передёрнуло: миловидные черты искажала гримаса ненависти.

– А ты вообще что тут делаешь?

Голос звенел презрением и злобой, но Лазаря сомневался, что эти чувства она адресовала ему. Его преследовало ощущение, что и то и другое она испытывает нечасто, а адресует кому-то и того реже.

– Чего сюда с нами притащился? Катился бы в свой расчудесный лагерь, и балдел там за баррикадами. Глядишь, и сухарями накормят до отвала, и забинтуют, как надо. Не понимаю, чего ты с нами возишься?

– Присмотрись ко мне внимательней. Думаешь, славные ребята в лагере делают заборы крови и тестируют всякими центрифугами и микроскопами в передвижной бактериологической лаборатории? Подумай сама: пройти фейсконтроль у тамошних церберов мне точно не светит, – Лазарь указал на многочисленные царапины и ссадины. – Ты вруша, а я реалист, как видишь. Кстати, своё «спасибо» за откровение про отца я беру обратно, если не возражаешь.

– Бери, не жалко, – отмахнулась Яника и переметнула на Джуду. – Ну, а ты?

Парень смотрел на неё долгим придирчивым взглядом. Так смотрит миллионер на картину Люсьена Фрейда, раздумывая – купить, не купить. От Джуды по-прежнему исходило то самое сияние совершенства, которое Лазарь заметил утром. Возможно, за последние пару часов оно немного померкло, но, скорее всего, Лазарю просто хотелось так думать. Девчонка по-прежнему видела в Джуде единственный ключ к спасению – сомневаться в этом не приходилось.

– Лживая дура, – наконец, изрёк Джуда, выступая из угла. – Пойду на кухню, гляну, чё пожрать.

9

Уже знакомый блин света из торшера встречал пробуждение Лазаря верным напоминанием того, что ещё пара дней в таком ритме – и впору просить прибавки к жалованию. Послышался шелест перелистываемой страницы. Не поднимая головы, Лазарь скосил глаза на компьютерное кресло у письменного стола.

– С добрым утром, – Сенсор смотрел на него поверх раскрытой книги.

– Какое, к чёрту, доброе? – пробурчал Лазарь, опуская ноги на ковёр. – Дай воды, а.

Сенс захлопнул книгу, оттолкнулся ногой от стола и подкатился к графину. Очки-половинки на кончике носа делали его похожим на деревенщину, приехавшую покорять столичные ВУЗы.

– Ты хотел сказать: «какое, к чёрту, утро», – Сенсор подал стакан. – И, говоря это, я как бы намекаю, что не могу спокойно спать у себя в комнате, когда на моём диване постоянно ворочается и что-то бормочет здоровенная детина.

– У меня воняет красками, – пробубнил в стакан Лазарь, выцеживая воду до дна. – Это вредно для здоровья.

– Ну, конечно. Убрать краски, навести порядок, проветрить помещение – слишком высокая плата за твоё здоровье. Куда как проще загнать туда меня.

Часы показывали половину второго ночи: Яника долго не могла заснуть. Пока Лазарь был внутри, Дара пару раз незаметно заглядывала в инсон, чтобы проведать его. Убедившись, что с ним всё в порядке, они с Аймой отправились спать, предварительно обработав ссадины Лазаря, полученные при падении с «Хаммера».

– Может, поговорим? – прищурился Сенсор. – Второй день пропадаешь, невесть где. У меня начинает складываться чувство, что ты свалил в командировку. Мы сегодня с Дарой кое-что вызнали, что тебе не мешало бы знать. «Ярость»? – он потряс в руке книгой, которую читал. Название жёлтыми буквами отпечаталось на кроваво-красном фоне обложки.

– Нашёл у тебя в конуре, – объяснил он.

– Карнеги лежал в другом ящике, – Лазарь принял сидячее положение и ощупал лоб. Дело шло на поправку, рана быстро заживала. – Как правильно лизать зад, чтобы тебя все любили. Извини, не читаю книг толще трёхсот страниц: руки устают.

– На заднем клапане суперобложки я прочёл аннотацию, – Сенсор продолжал трясти книгой, – и вспомнил. Её изъяли из продажи, когда какой-то парень из Канзаса взял короткоствол и пошёл по школе играть в «контр-страйк». Потом у него дома нашли эту вещь.

Лазарь смерил друга долгим взглядом:

– И почему вы с Дарой ещё не вместе?

– Одинаковые полярности, – пожал плечами Сенс.

– Это придумали чокнутые физики, для которых человек и кусок магнита одно и то же.

– И я не в её вкусе.

– В разговоре с корешами советую переставлять местоимения, а не то рискуешь прослыть лузером. А на счёт книги – если ты веришь, что каждая зарубленная наркоманами орденоносная ветеранка превращает гроб Достоевского в динамо-машину, то почему ещё не строчишь петицию куда-нибудь в Минкультуры?

– Не настолько мы одинаковые полярности, – усмехнулся Сенс, и добавил уже серьёзно: – Я знаю, что ты в ней ищешь.

– Ну, раз мы оба знаем, можешь не рассказывать.

Лазарь встал с дивана и блаженно потянулся. Затёкшие суставы затрещали, как кастаньеты.

– Автор этой книги не имел ни малейшего представления ни об инсонах, ни о Ведущем Игры, ни о людях вроде нас, – продолжал Сенс. – Парня, взявшего в заложники своих однокурсников, никто никогда не «играл». Эту историю выдумали, а значит, ты не найдёшь здесь ничего.

– Я знаю, где сейчас найти то, что мне нужно, – Лазарь подошёл к двери и нажал на ручку. – И оно совсем рядом.

10

Звук мочи, падающей в водяную пробку унитаза, странным образом заглушал размышления о пареньке из Канзаса, который, как и автор «Ярости», ничего не знал про то, о чём говорил сейчас Сенсор. Интересно, «играли» ли его?

В коридоре Лазаря окликнул сильный, чуть нагловатый баритон. Лазарь оглянулся – его нагонял высокий мускулистый парень с коротко стрижеными волосами и чересчур близко посаженными глазами, прибавлявшими и без того тяжёлым чертам его лица лошадиного очарования.