Дело о нападении на славных рыцарей Римара и Феррата - Лариса Куницына
— Когда вы его раскроете, вас наградят, — заметил Шарль, совершенно не сомневаясь в способностях своего господина.
— Ну, во-первых, его ещё нужно раскрыть, а, во-вторых, если мне это удастся, то уже само это послужит мне достаточной наградой. Давай-ка, сходи к Тома и вели ему отправить кого-нибудь к воротам города. Пусть расспросят стражу и капитана о том, не въезжала ли в Сен-Марко молодая рыжая дама, вероятно, алкорка. От них она не могла спрятаться под вуалью, они заглядывают в каждое лицо, к тому же она должна была заплатить въездную пошлину и назвать имя.
— Уже иду, — с готовностью кивнул Шарль и, поднявшись, сунул кинжал в ножны.
Марк вернулся к изучению рукописи, поражаясь тому, что вся она написана без ошибок и помарок, хотя начертание некоторых букв действительно напоминало алкорские символы. Это навело его на мысль, что, возможно, они с Монсо ошиблись, решив, что мужчина диктовал письмо женщине. Скорее всего, она не спеша списывала его с черновика, а это вело к весьма неутешительному выводу, что и она могла не знать его, если он пересылал ей черновики для переписывания и направлял письменные инструкции, что ей следует делать.
— И всё же, будем надеяться, что они встречались лично, — пробормотал он. — Теперь, когда мы знаем о ней больше, найти её будет легче. Ярко-рыжих и при этом молодых и благородного происхождения не так уж много в Сен-Марко, это мне хорошо известно.
Он снова вспомнил о Мадлен, и ему в голову вдруг пришла сумасшедшая мысль. А если это она? Конечно, он знает её почерк, и совершенно точно, что эти сочинения переписывала не она, но если она такая ловкая, может, заставила писать кого-то другого? Какую-нибудь приживалку придворной дамы или девицу из храма?
— Куда меня несёт! — с досадой проворчал он и, сунув пачку листов в папку, убрал её в ящик стола.
К началу светлой ночи в башню вернулись сыщики, которых он направлял к воротам. Допросив стражников и капитана, перерыв записи регистрации, они составили список въехавших в город лиц, не являвшихся жителями Сен-Марко. Он получился довольно длинным, и было ясно, что проверить нужно всех, а это требовало времени. Дав сыщикам новые указания, он снова остался один. В город постоянно потоком въезжали всадники, входили путники, торговцы везли свои товары на возах и телегах, и кто угодно из них мог оказаться шпионом, засланным врагами короля. Среди прибывших в эти дни были и книжники, и секретари, сопровождавшие своих господ, и учителя, надеявшиеся найти в богатых домах с детьми место наставника, было два лекаря, инженер и даже поэт, мечтавший прославиться при дворе короля Жоана. Вот только не было среди них ни одной молодой дамы с рыжими локонами.
— Может, это был парик? — пробормотал он, просматривая список. — Или она уже живёт в городе? Нужно проверить всех девиц, компаньонок и купеческих дочек, может, кто-то из наших сластолюбцев привёз с собой любовницу-алкорку. Боги… Где же взять времени и людей, чтоб провернуть такую работу?
Он устал и вымотался, и ему опять не хотелось ехать домой, и всё же он снова поехал.
Мадлен, как обычно, встретила его внизу, но на сей раз она была в голубом атласном платье с уложенными волосами. От неё пахло фиалками. Она была мила и предупредительна и, словно не замечала его отчуждённости. А ему её забота казалась слишком навязчивой, кокетство — неестественным. Она пыталась выспрашивать его о делах, не случилось ли чего-то тревожного, но её любопытство лишь подогревало его подозрительность.
Стол к позднему ужину был накрыт на двоих и выглядел празднично, Мадлен беспечно щебетала, а он ел молча, лишь изредка односложно отвечая на её вопросы. Было ясно, что она пытается его соблазнить, но для чего? Чтоб восстановить угасшую близость или снова обмануть и усыпить его бдительность.
— Ты нашла именную грамоту? — спросил он, когда слуги уже уносили посуду со стола.
— Пока нет. В бумагах Филиппа такая путаница! — пожала плечами она. — Но ведь это всего лишь бумага! Её можно восстановить. Если не найду, то отправлю гонца в Вильвер за дубликатом.
— Отправь, только предупреди своего гонца, чтоб он убедился в соблюдении формальностей при выдаче дубликата. Его проверят на подлинность.
— Конечно, — улыбнулась она.
— Что ж, не стану тебя отвлекать от твоих дел, — он бросил салфетку на стол и поднялся. — У меня много работы и я снова засижусь допоздна. Не жди меня.
Он направился к дверям.
— Знаешь, — неожиданно проговорила Мадлен, — Валентин так расстроился из-за своего щенка, проплакал весь день, бедняжка.
— Что ж, — произнёс Марк на секунду задержавшись, но не оборачиваясь, — ему пора начать привыкать к потерям.
Он ушёл, оставив её в одиночестве. В кабинете его ждал Эдам.
— Мы проверили всех слуг, ваша светлость, — сообщил он. — Ничего подозрительного. Никто не выходит из дома без разрешения управляющего, никто не тратит больше, чем получает за свои труды, никто раньше не был замечен ни в чём предосудительном.
— Кто входил в кабинет, пока меня не было? — спросил Марк, сев за стол.
— Я, Монсо, лакей Модестайн почистил камин.
— Ах, вот как его зовут.
— Ну, да, я тоже не сразу запомнил. Больше никого не было, кроме хозяйки.
— А ей что здесь было нужно? — нахмурился Марк.
Эдам изумлённо воззрился на него.
— Я не знаю. Я ж не могу допрашивать баронессу о том, что она делает в собственном доме! — и тут же его глаза вспыхнули любопытством: — А что?
— Ничего, — проворчал Марк. — Значит, ваше расследование не увенчалось успехом и вы не нашли шпиона.
— Нет, мы не так умны, как вы, ваша светлость…
— Прекрати!
— Ладно, у меня есть одна идея. Я всё обдумаю, а потом предложу её на суд Монсо. Если прокатит, мы его поймаем.
— Очень на это надеюсь, иначе я начну сомневаться в том, что мне нужен второй оруженосец.
— Тогда оставьте меня в доме хотя бы в качестве истопника или поварёнка, — заныл Эдам, но поймав мрачный взгляд хозяина, вздохнул. — Понятно, вам не до шуток. Я обо всём позабочусь. Можете спокойно заниматься своими делами, а я тем временем поймаю и упакую для вас этого мерзавца, и приволоку его к вам с петлёй на шее и мешком на голове.
— Позови ко мне Монсо, — приказал Марк. — И закрой дверь плотнее, с той стороны.
