Евгений Константинов - Хобби Сереги Костикова

Зато Маргарите Николаевне, читавшей лекцию в композиции «Прилежная ученица», после оживления было не до сна. Вместе с Зинаидой, Федотом и Тимофеем она сидела за столом на кухне и о чем-то настойчиво их расспрашивала. Узнать бы, кто наиболее четко сможет просветить преподавательницу, и до какой степени она поверит и смирится с доводами живчиков?

Наверное, заметив, что внимание Сереги сосредоточено на собравшихся на кухне, Федот уже привычно стал что-то ему объяснять жестами. Судя по повторяющимся хватаниям себя за горло, приглаживаниям по своим же волосам, и затем – указанием в сторону приусадебного участка, Федот пытался дать понять скульптору, чтобы тот обратил более пристальное внимание на уединившегося там Влада.

– Хорошо, хорошо, – вздохнул Серега и уставился на московского миллионера, который, тут же принялся неистово размаивать руками, в одной из которых держал грабли, подпрыгивать и бегать вдоль садовой дорожки, посыпанной желтым песочком. Причем, бегать довольно неаккуратно, спотыкаясь и иногда наступая на грядки.

– Ну, чего тебе надо, Влад? – обращаясь непосредственно к нему, нахмурился Серега. – Можешь, все так же грамотно, как Федот объяснить?

В ответ Влад энергично закивал, показал руками на дорожку и побежал вдоль нее – слева направо. И только теперь, приглядевшись, Серега различил начерченные на песке знаки, вернее – буквы. Чтобы понапрасну не напрягать зрение, он воспользовался лупой, в которую обычно разглядывал любимые марки, и прочитал послание, состоящее из двух слов:

АРТУР – БАНДИТ

– Можно подумать, Влад, ты не бандит, – усмехнулся Серега.

Услышав его, Мохов тут же встрепенулся, отчаянно замотал головой, бросился выравнивать граблями песок на дорожке, после чего черенком вывел новые слова:

Я – БИЗНЕСМЕН

– Разве существует разница? – вновь усмехнулся скульптор.

ДА! ДА!!!

– Очень интересно это услы… то есть, узнать от человека, который совсем недавно сделал все, чтобы развести меня на бабло…

ШУБА, ПРОШУ! – появилось на песке новое послание.

Серега, уже собравшийся перевести внимание на других живчиков, к примеру, на Никодима с Ниночкой, но последние, написанные на песке два слова, которые Влад никогда не применял в отношение него, Сереги Костикова, заставили смягчиться.

– Ну, чего тебе еще надо, придурок лысый?

СПРЯЧЬ МЕНЯ! – написал тот в ответ.

– От кого спрятать? – не понял Серега. – От других живчиков? Так не тронут они тебя. А ты же в одиночестве от скуки с ума сой…

Он не договорил, следя за новой надписью на песке, торопливо выводимой Владом черенком от граблей.

ОТ АРТУРА

И тут же – новая надпись:

ОН НАЙДЕТ И УБЪЕТ

– Тебя?

И ТЕБЯ…

ВСЕХ

– При этом спрятать ты просишь только себя? – в голосе Сереги брезгливость сочеталась с иронией.

СПРЯЧЬ ВСЕХ

Я ДОЛЖЕН ЕМУ… – выводил на песке, стирал и снова писал Влад.

МНОГО ДЕНЕГ…

2 МЛН. S

– Два миллиона долларов? – надеясь, что не понял, уточнил Серега.

+ ПРОЦЕНТЫ

Я ГОТОВ ОТДАТЬ!

НО – КАК?

– Понятия не имею. Думай. Ты же бизнесмен, не то, что я. Я только своими пальцами работать умею…

Сереге не спалось. И это несмотря на то, что проснулся сегодня рано, что очень устала спина, и что завтра на работу вставать еще раньше. Перед глазами, сменяя одна другую, возникали сценки из Застолья: как Тимофей набирает в ведро воду из майны на льдине, которая до сих пор не растаяла; как, оторвавшись от дел на кухне, виснет на шее рыбака Зинаида; как доит корову Федот; как Никодим заходит в комнату к Ниночке, и та начинает раздеваться… Но чаще всего скульптор вспоминал слова, написанные Владом на песчаной дорожке.

До какой степени опасения бывшего приятеля оправданы? Не наводит ли он, что называется, тень на плетень? Но какой ему в этом смысл? Если поверить, что за Владом действительно такой большой долг, то лысый Артур, конечно же, станет его искать. Собственно, уже ищет, даже визиткой Серегу снабдил, с просьбой выйти на связь, если появятся новости. Эх, ну зачем было ехать с Петровичем в «Фазан и сазан»?! Мало что ли в Москве других подобных заведений?!

Лысый мог связать исчезновение Влада с тем, что последние две ночи Серега ночевал у него дома. Об этом Артуру, наверняка, сказали Катя с Машей. Но девчонки не должны были знать, где Серега живет, и как его найти. Черт, если Влад проболтался, что Серега – талантливый скульптор, то мог сказать, и кем он работает. Черт, черт, а тот же бандит Артур вполне мог проследить, куда поехал Серега, покинув ресторан. А значит, мог заявиться к нему домой в любой момент, хоть сейчас.

Но ведь до сих пор-то не заявился. Либо до сих пор не нашел его Артур, либо он и не бандит вовсе, а Влад зачем-то сгущает краски. Так что не стоит паниковать, а надо спать перед завтрашним рабочим днем. Но сон не шел.

Серега встал с кровати, бросил взгляд на коробку, прикрывающую композицию, и пошел на кухню. Там без всякого удовольствия выпил водки, чем-то закусил, налил еще стопку.

Знать бы полторы недели тому назад, что не пусти он Влада к себе домой в субботу утром, даже просто, не открой ему дверь, то не переживал бы сейчас, не мучился. Спокойно наблюдал бы за жизнью в Застолье, лепил бы новые фигурки и оживлял их по своему желанию. Другое дело, сколько бы продлилось такое наблюдение в одиночестве?

Вспомнился эпизод из фильма «Клуб самоубийц», снятый по роману Роберта Льюиса Стивенсона, в котором преподобный Саймон Роллз, присвоивший алмаз «Око света», делится с принцем Флоризелем своими мучительными желаниями показать драгоценность хоть кому-нибудь, хоть служанке или дворнику, только бы похвалиться…

И ведь, если быть честным, Сереге очень льстило восхищение Влада, глядевшего на живчиков. Вновь и вновь вылепливая различные микроскопические предметы, ему была очень интересна и важна реакция приятеля. И рано или поздно, если не Владу, так кому-нибудь из друзей он непременно показал бы Застолье. А, возможно, и самостоятельно пришел к мысли выставить сотворенное им чудо на всеобщее обозрение. Как там предлагал Мохов – для начала законсперироваться, хорошенько подготовиться, затем официально запантентовать «изобретение»…

Все это могло произойти, не появись Влад в тот день в его квартире и не случись в дальнейшем инцидент с его превращением. По большому счету Сереге было жаль приятеля. Он вообще всегда был приверженцем прощения своих недругов. Если в детстве с кем-то дрался и побеждал противника, то никогда не наносил лишний удар и первый предлагал мир. Но в то же время он никогда не забывал предательства. Не мстил, нет, просто помнил.