Глен Кук - Золочёные латунные кости

«Присутствие мистера Дотса не сможет остаться тайной. Умный человек, задавая правильные вопросы, сможет разобраться в происходящем даже с такими неприметными свидетелями».

— Ну и что?

Я был слишком уверен в своей неприкасаемости в собственном доме. Мой осторожный партнер обратил мое внимание на излишнюю самоуверенность.

«Я наиболее эффективен, когда моё присутствие и способности никому неизвестны. Надо, чтобы все думали впредь, что ты работаешь самостоятельно».

Я начал придумывать мощные возражения. Он прервал меня: «Как бы ты справился со мной, учитывая знания, которые у тебя про меня есть?»

Парочка способов сразу пришла мне на ум. А это я ещё ограничивал себя, я не так безжалостен, как некоторые.

«Вот видишь. Это потому что ты знаешь, чему противостоишь. Вот почему мой народ никогда не раскрывал всех знаний о себе, ни друзьям, ни врагам, ни братьям».

Мудрость, с которой трудно поспорить. Сейчас, я считал, лучшим способом добраться до него и Морли одновременно было бы нападение с применением зажигательных бомб. Поджечь дом и спалить всех, кто окажется внутри.

Есть люди, которые способны сделать такое, а потом спать как младенец. Люди, которые сделают это за высокую цену и с высоким качеством.

Директор Шустер иногда выдаёт неплохие идеи.

«Ты начинаешь понимать. Мы очень уязвимы для тех, кто знает, кто мы и что из себя представляем».

Без сомнения в его мысли несколько смысловых уровней.

— Я понял. Теперь, я совершенно точно понял, даже уверен, Белинда совершила ошибку, переместив нас сюда.

«Позволю предположить себе несколько версий. Возможно, она не планирует оставлять мистера Дотса здесь надолго. Только до тех пор, пока кто-нибудь не клюнет на нас».

— Мы что, приманка?

«Возможно. Кроме того, она будет рада, если я добуду одну-две подсказки из мистера Дотса».

— О чём?

«По главным вопросам. Кто? Где? Что? Почему? Когда? Как? И для кого? Или любые другие, которые могут указать, кому пора резать глотки. Я склонен согласиться с мисс Контагью, будет, возможно, полезно порыться у него в мозгах. Это будет трудной работой. Изучение разума, находящегося в бессознательном состоянии, как это ни странно, намного труднее, чем поиск в уме, который бодрствует, думает и пытается что-то скрыть».

— Верю тебе на слово. Ты ведь считаешь себя в этом экспертом.

«Конечно. А теперь найди кого-нибудь другого и приставай к нему. Мне нужны все мои умы, чтобы выковырять то, что мистер Дотс пока не знает, что знает».

28

Один обычай не изменился с моим переездом на Фабричный спуск. Палёная исправно платила за содержимое ледника на кухне. В настоящее время там находился бочонок Светлого Вейдеровского Пива, её любимого. Мой вкус склонялся к немного более крепкому, но светлое пиво было тоже хорошо после нескольких сухих дней.

Мы с Палёной взяли по большой кружке и кувшинчик про запас, затем отправились в её кабинет, оставив Дина готовить еду, причём количества таковой будет, похоже, гораздо больше, чем необходимо мне, Палёной и Морли. Мы устроились в удобной новой мебели и начали планировать, как вести наше дело.

Я сказал:

— Во-первых, я хочу знать, всё о том, что ты делала на прошлой неделе, в северном районе, — я сделал глоток светлого. Вкусно! — Я видел тебя. Они, думаю, не сказали тебе, что происходит.

— Почти ничего. Я взялась за работу, потому что ты попросил меня об этом в своей записке.

— И?

— Что и? Ты должен использовать больше слов и быть предельно ясным с нами, Другими Расами.

Интересно она это серьезно? Или просто шутит надо мной? Большинство моих друзей так и делало. Палёная была исключением.

— Работа по отслеживанию. Где и что выяснила? Что нашла? Это может дать нам ключ к разгадке, и спланировать мои действия, чтобы помочь Морли. Я знаю, что ты нашла что-то, потому что ты — это ты, Пулар Палёная, возможно лучшая из тех, кто когда-либо был.

— Ничего себе! Хочешь заставить меня чувствовать себя особенной?

— Палёная! Пожалуйста.

— Я всё время забываю, что ты теперь мерин. Хорошо. Мисс Контагью попросила, чтобы я вернулась по следу повозки с козлами. Я вернулась в Квартал Эльфов, на небольшой склад, там мы нашли совершенно нелепые вещи.

— В смысле?

— Не знаю, как лучше объяснить.

— Просто расскажи мне.

— Хорошо. Склад был около сорока на шестьдесят футов, двухэтажный, полностью открытый внутри. Тележка с козлами покинула склад через двойную дверь, каждая створка по три фута шириной и нормальной высоты. Они были заперты изнутри, когда мы оказались там. Мужчины мисс Контагью взломали их, пока Специалисты Директора Шустера смотрели в сторону.

«Пардон, детишки. Я могу помочь вам обоим. Это важное событие, о котором Гаррет ничего не знает, кроме того, что мисс Контагью хотела вернуться по следу тележки».

Палёная сказала:

— Она знала, что у козлов более острый и устойчивый запах, чем у людей. Отследив их, можно будет гораздо легче заполучить нашего злодея. Я могу продолжать свой отчёт?

«Нет, слишком многое будет упущено, если ты сделаешь это в устной форме».

Смутно я расслышал, как Палёная воспользовалась фразой, неподобающей даже для крысючки, затем я очутился в её памяти, смотрел её глазами с момента, как она взяла след. Сначала я видел вспышками отдельные моменты, Покойник запустил меня подобно плоскому камешку по поверхности пруда. Кадры сходились всё ближе и ближе друг к другу. Теперь я оказался перед вышеупомянутыми двойными дверями. Они были недавно покрашены отвратительной матово-оливковой краской с отталкивающим запахом.

Красные фуражки смотрели в другую сторону, пока головорезы Белинды взламывали засов. Никто не подошёл возразить возмущение на нарушение закона. Так как, когда Спецы прибыли, двери были уже открыты, то они смогли свободно войти и проверить, не происходят ли преступления внутри.

Дома никого не было. Люди Белинды и свистуны зажгли фонари, и сразу пошли вперёд.

Меня удивили различия в том, как Палёная и я ощущали мир. Для неё визуальные ощущения были менее чёткими и не такими цветными. Глубина её резкости была ограничена. Она плохо различала вещи на расстоянии более пятидесяти футов. Но запахи!

Она жила в богатом, очень богатом мире ароматов.

Её брат однажды сказал мне, что обоняние значительно более важно для крыс, чем для людей и большинства Других Рас. Я верил ему, но не до такой степени. Запахи подавляли всё.

А в этом месте, они были не лучшими. Это были запахи разложения плоти, химикатов и ядов, запахи, вживлённые в расовую память крысюков. Место пахло так, как то, где предки Палёной были созданы. Эта мысль поразила её в тот же миг, как она вошла внутрь, до того, как первая лампа пролила свет.