Антон Грановский - Двойная тень

– Не говори мне, что делать, Макс.

– Это просто дружеский совет.

– Оставь свои советы при себе.

Макс помолчал, потом тихо произнес:

– Эксперт нашел в тканях ее организма нанопыль. Как, по-твоему, такое могло произойти?

– Не знаю, Макс.

В кармане пиджака у Ника зазвонил видеофон. Он достал трубку, клацнул пальцем на клавишу. На экране возникло лицо майора Шатрова.

– Ник, срочно приезжай в дом на углу Мифунэ и Пятьдесят Девятой, – сказал майор.

– Что произошло?

– У псионика, который там работал, съехала крыша.

– Что за псионик?

– Пирокинетик, использующий электроподзарядку. Что-то вроде Зевса-громовержца, только в миниатюре.

– Кем он работал?

– Чистильщиком вирт-бассейна.

Ник наморщил лоб.

– Георгий Иванов?

– Да. Ты его знаешь?

– Это мой район, я знаю в нем всех псиоников. Скоро буду!

Ник убрал видеофон и повернулся к двери.

– Босс, мне пойти с вами или остаться здесь? – спросил Панч.

Детектив взглянул на него и сказал:

– Останься и внимательно наблюдай. Потом подробно мне все расскажешь.

На пути у Ника встал «прокурорский».

– Ник, прости, но ты не можешь сейчас уйти. Мы все еще не знаем, что здесь произошло.

– Я рассказал тебе все, что было.

– Да, но это всего лишь твои слова. И они могут отличаться от истины.

Ник поднял руку и показал пальцем на лицо Макса:

– А это – всего лишь твоя морда. И я могу сделать так, что она будет отличаться от того, что ты видел сегодня утром в зеркале.

Бойцов обошел приятеля и двинулся к двери.

– Ты и так ходишь под статьей, Ник, – сказал ему вслед «прокурорский». – И этот инцидент вряд ли пойдет тебе на пользу.

– Думаю, я это переживу.

Ник вышел из квартиры, хлопнув дверью.

Глава 4

1

Дорога из сада, где цвели живые архидонны, шайффлы и ливонеллы, в мир серых высоток и темных улиц, расцвеченных искусственным, мертвящим светом реклам и вывесок, подействовала на Ника неприятным и гнетущим образом, вызвав в нем что-то вроде сдвига оси сознания.

Он увидел, что на ветке дерева сидит стрекоза. Ник отвел было взгляд, но вдруг заметил, что в больших глазах стрекозы мерцают, сжимаясь и расширяясь, фотоэлементы. Стрекоза была роботом-наблюдателем и пыталась подкорректировать сбившийся фокус.

Ник нагнулся за камнем – стрекоза сорвалась с ветки и взмыла в серый воздух.

Благодаря мини-роботам-наблюдателям животный мир больше не вызывал доверия. «Правительство лишило нас последнего оплота реальности», – подумал Ник, глядя на порхающую в воздухе электронную стрекозу, которая не собиралась покидать свой сектор наблюдения.

Подождав, пока она снова сядет на ветку, Ник молниеносно швырнул в нее камень. Сбитая с ветки стрекоза с легким стуком упала на асфальт. Ник нагнулся и поднял ее. Повертел в пальцах, а затем поддел пальцем треснувший предохранительный щиток и снял его. Он ожидал увидеть электронную начинку, но под щитком было пусто. Ник удивленно нахмурился и пробормотал:

– Какого черта?..

Стрекоза-наблюдатель была пуста. Мистика какая-то. Как же она работала?

Почувствовав на себе чей-то взгляд, Ник молниеносно оглянулся, и ему показалось, что он заметил бледную тень, скользнувшую в темноту проулка. Ник провел ладонью по лицу. Что же это такое творится? В городе, где он родился и вырос, в его городе, поселилось нечто жуткое, нечто такое, чему даже нет названия.

Детектив швырнул распатроненную стрекозу в урну, затем достал из внутреннего кармана плаща фляжку с саке и сделал несколько больших глотков. Он не имел ничего против того, чтобы встретиться с противником лицом к лицу, но только если этот противник был человеком, а не нечистью.

Ник двинулся к автолету. Алкоголь слегка притуманил его разум, однако он почувствовал какую-то тревогу, причина которой была неясна. Он зашагал дальше, и состояние тревоги не оставляло его. Это было скверное чувство.

Свернув к стоянке, он наткнулся на толпу людей, несущих над головами плакаты и транспаранты с надписью:

И еще:

Люди двигались почти безмолвно, с одухотворенными, торжественными лицами, и Ник вспомнил, что сегодня праздник Ожидания Пришествия.

Ник остановился возле продуктового магазинчика, чтобы прикурить синт-сигарету. Когда он высек из зажигалки пламя, в витрине магазина вдруг застыло чье-то отражение – серолицее, безликое. Пламя обожгло подбородок, Ник выронил сигарету изо рта и машинально опустил взгляд, а когда он оглянулся, за спиной уже никого не было.

Ник осмотрелся. Нет, никого. И все же он чувствовал, что его «взяли на прицел». Он ощущал угрозу, настоящую угрозу. «Эта толпа с транспарантами – прекрасное место для незаметного убийства холодным оружием», – подумал Ник. Если он ринется к автолету через толпу, то доберется до стоянки с кинжалом в спине.

И все же он решил рискнуть.

Бойцов прокладывал себе путь сквозь людской поток, повторяя на каждом шагу «простите», «гомэн насай[2]» и получая в ответ тычки локтями. Наконец, выбравшись на обочину, Ник остановился у небольшой церкви с цветными витражами и перевел дыхание.

Над дверью, прямо перед Ником, красовался витраж, изображающий Будду, держащего на руках младенца Иисуса. Оба смотрели на Ника спокойно, словно были уверены в том, что ничего страшного с ним не случится.

Ник приободрился, словно почувствовал поддержку свыше, и двинулся к автолету уверенным шагом.

На огромном экране, закрепленном на стене дома, показывали яркую рекламу какого-то шоу. Бросив взгляд на экран, Ник на секунду остановился. В тот же миг рекламный голос, ретранслируемый прямо ему в мозг, пропел:

– Новое шоу знаменитого иллюзиониста Ильи Спекторского, прозванного Отменителем Законов!

Ник поспешно отвел взгляд от рекламы. Рядом материализовался голографический рекламщик. Это был светловолосый юноша со смазливым лицом кинозвезды двадцатого века.

– Детектив-сан, не желаете приобрести билет на шоу иллюзиониста Спекторского? Для вас, и только для вас, сегодня действует скидка – пятнадцать процентов!

– Скройся, – буркнул Ник, доставая сигареты.

Голографическая фигура отпрянула от него, чтобы пристать к другому прохожему.

Ник зашагал к автолету.

2

Трое спецназовцев в огнезащитных костюмах тащили кого-то к машине. На голове у бедолаги был экранирующий колпак, руки его, заломленные за спину, были стянуты хомутом.

Шагая навстречу спецназовцам по садовой дорожке, Ник вынул из кармана золотой значок полицейского и выставил его перед собой.