Скабинея - Надежда Храмушина
Сакатов мне вечером не позвонил, что было очень странно. Зато, когда я пришла на работу, только открыла аптеку, прямо на пороге раздался звонок. Конечно, Сакатов!
— Оля, ты себе даже не представляешь, как огромен пантеон всякой духов! — С ходу решил он меня поразить — То, что мы с тобой раньше встречали пещерных демонов, это только верх айсберга!
— Я на работе. — Сухо ответила я ему — Меня из-за вас скоро Наташка выкинет с работы, будете меня кормить, одевать.
— Я просмотрел сначала материалы по всем горным хранителям. — Продолжал он, не обращая внимания на мой тон и на мои слова — А таких очень много. И что интересно, этих хранителей невозможно охарактеризовать одни словом — плохой или хороший. Они могут, так сказать, и карать и миловать. Потому что у них одна задача. Это полнота недр, их мир. Это не значит, что они насмерть бьются, чтобы не допустить разбазаривания своих сокровищ. Напротив, они делятся ими с людьми. Только критерий у них высок. И непонятен для меня. Абсолютно. Я чем больше читаю про них, тем меньше понимаю систему, по которой они, то открывают людям свои залежи, то уводят от них. Повторюсь, их там неисчислимое множество. Можно сказать, что не просто у каждого самоцвета — свой хранитель, но и как-то по регионам, по месторождениям.
— Может просто, кто что захватил, тот то и сторожит? — Спросила я.
— Да нет, у них ведь и иерархия своя есть, и какие-то правила. И они, действительно, могут заключить нарушителя их спокойствия в тюрьму. Или, как там ещё у них эту кутузку называют. Сама понимаешь, в огромной литосфере, каменой оболочке нашей Земли, тюрьму несложно соорудить. Туда можно загнать всё человечество разом, ещё и место останется. Интересно, тут…
— Алексей Александрович, у меня тут уже покупатели пошли, давай или до вечера, или в обед? Всё равно, если куда-то придётся ехать, мы раньше вечера не соберёмся. Илья ведь тоже на работе.
Сакатов согласился, но в одиннадцать снова позвонил. Причём, я первый раз сбросила его звонок, так как в аптеке были покупатели, но он всё звонил и звонил.
— Оля, буквально пара минут. — Начал он — Сначала об этой шахте. Вернее, о месторождении. Я вот что про него нашёл. Его открыли случайно в одна тысяча семьсот семьдесят шестом году. Но искали там его неслучайно. Случайная неслучайность, каламбур какой у меня получился. Вот что написано в «Уральской жизни» за 1899 год. Там делится воспоминаниями потомственный горняк, Субулин Прохор Иванович. Он рассказывает, что его дед, Субулин Аникий, был подмастерьем у Антипа Волокуши, знаменитого горняка, у которого был дар находить месторождения только по одному ему известному методу. У него было просто чутьё на них. Так этот Волокуша сказал, что его отец открыл месторождение синих камней, но получил предостережение, вернее оно ему приснилось. Что нельзя доставать эти камни, они закрывают проход на землю дикой Шкапене, которая тысячу лет лежит придавленная тяжёлым охранным камнем. И только сила камня не даёт развеяться охранным чарам. Он и не стал сказывать про месторождение никому, но нанёс его на карту, назвав «Шкапеня». А в скорости умер, и карты попали в руки его последователей. И вот, в семьдесят шестом году, когда карта Волокуши отыскалась случайно в одной забытой богом уральской деревушке, злополучное месторождение повторно открыли. Отправили туда разведчиков, и на поверхности те обнаружили жеоду, то есть полость, выстланную изнутри кристаллами. Когда они её раскололи — то внутри обнаружили великолепные фиолетовые сверкающие кристаллы аметиста. Но разработать жилу опять не удалось. Они ошиблись с местом. Не попали в жилу. Причём, первоначальное место выбрали правильно, шурф пробили правильно. А потом метров на двести ушли западнее, и промахнулись. А вот какое объяснение по этому поводу написано в отчёте неким Михайловым А.А.: «Шихтмейстер Питин В.К., несмотря на полученные данные и подтверждения, направленные ему, велел разрабатывать ствол не на линии структуры согласного залегания, а на сто саженей на юго-запад, и в итоге целый сезон артель трудилась впустую. А потом и вовсе велел закрыть разработку, не объяснив причин. Сам он уехал, не дождавшись окончания работ».
— То есть камень аметист был там охранным, его там разрушили, а может, и вообще весь извлекли, и эта Шкапеня оттуда вылезла? — Подвела я итог.
— Шкапеня, Скабинея, знаешь, я думаю, что это суть одно существо. Не торопись с выводами. Камень аметист такой необычной расцветки нёс очень ответственную задачу. Подпитывал охранные заклятия, или чары. Поэтому всем, кто пытался достать его из-под земли, шли предупреждения, что, мол, оставьте его в покое, ищите богатство в другом месте.
— То есть, судя по твоему победоносному тону, ты знаешь, как снова Шкапею-Скабинею заточить, чтобы она не утаскивала лаборантов в нору, и не плодила тараканов?
— Ты удивишься, но дело совсем не такое, каковым кажется. Скабинея всё так же лежит в своей тюрьме.
— Сакатов, не тяни кота, перестань говорить загадками.
— Я же с чего начал разговор, про этих горных духов, которые и злые и добрые одновременно. Так вот, жилу, несмотря на предостережения этих охранных сил, всё-таки разработали, чары, скорее всего, ослабли. Но те силы, которые заточили Скабинею, они всё так же несут дозор. И если люди по-хорошему не понимают их предостережения, они кардинально отпугивают их. Каким-то образом, горным духам удалось так напугать шахтёров, что шахту закрыли, не выработав всей жилы. Но у нас же не средние века, люди заинтересовались там чем-то, стали изучать. Горным Духам это не понравилось, они утащили одного лаборанта. Люди стали осторожнее, но изучать не перестали. А потом, бац! Что-то такое произошло. И после этого закрыли шахту на замок, и забыли про неё, как будто её и не было. Потом откуда-то некоему колдуну стало известно про Скабинею, что она всё готова отдать за свободу. Не иначе, как преисподняя, опять, подсуетилась. Написали словечки, с помощью которых можно пройти мимо неусыпных страж, но опять что-то не получилось, Духи поняли этот маневр. И превратили особо наглую искательницу в смешного таракашку. Тебе не кажется, у них всё хорошо с чувством юмора.
— Это твоя версия. И не факт, что она правильная.
— Оля, она правильная. Поразмысли над этим, когда трубку положишь. А сейчас нам остаётся только найти Марину, но я абсолютно не представляю, что с ней делать дальше. В той истории, про Сарику, её отвезли к отшельнику, чтобы он отмолил её.
