Падшие - Елена Фили
– У меня лучи. Вон, на стене, видишь? – Марина направила свет от фонаря на надпись «Олег + Оля», и усмехнулась, глядя как изумился Юрка, – что касается внушения… Я весь последний месяц ходила в экспериментальную лабораторию. Подрабатывала. Там проводили опыты. За деньги. Все по лицензии, не думайте, ничего криминального. Разные спектры облучения дают разную реакцию генов. Это теория, для которой нужны были доказательства. Вот эту теорию на студентах, кто добровольно согласился, практически и проверяли. У всех были обычные реакции, которые и прогнозировались, у меня тоже. А в итоге… лучи. Ну, и может быть, гипнозу не поддалась тоже из-за этого облучения. Других вариантов нет. Профессор, который журналы наблюдений вел, сказал, у меня лишний какой-то кусок ДНК есть. У меня одной. И это – научное открытие.
– Так ты – мутант!– Юра ухмыльнулся, – а покажи лучи? Откуда они у тебя вылетают? Ну, покажи, покажи, – заныл он.
– Обойдешься!– мстительно улыбнулась Марина, – мы, мутанты, слишком обидчивы.
– Дерзишь…– Юра обиженно прищурился, затем, вспомнив про находку, с вызовом посмотрел на Толстого, – ты вроде языки теперь интуитивно понимаешь?
Он вырвал из рук не ожидавшего нападения Олега пластину со схемой и насильно сунул ее в руки Толстого.
– Давай, покажи класс. Уж своих-то точно поймешь.
Сергей скривился, но пластину взял, повернулся лицом в темноту, шагнул подальше и прислушался к своим ощущениям.
Как только рука нагрела место, где касалась пластины, Толстый вздрогнул, словно наступил босыми ногами в холодную лужу – по его телу побежали мурашки. От ступней вверх по позвоночнику и выше, к голове. Схема с лопаты теперь ярко светилась в темноте, будто спроецированная на большой экран, с мелкими деталями, с подробностями, которых не было видно на грязном затертом обломке. Вот в перекрестье двух линий мерцает слово «Вага», что это? Или кто? Левее тоже непонятное «Раг». А вот просто куча крестиков, сколько их? Сергей посчитал. Пятнадцать. Пятнадцать?! Это же… В том штреке, где он и Марина бились с зелеными, тоже было примерно пятнадцать тварей, убитых лучами! То есть крестики – погибшие вампиры, отмеченные на схеме? А там, где имена Вага и Раг – тоже места, где они исчезли? То есть, это все – схема подземного метро, где отмечены погибшие вампиры? Толстый мотнул головой, отбрасывая неправильные мысли. О чем он? Какие погибшие? Сдохшие! Это правильно. А то, что у него в руках – это часть вампирской карты подземелий! Это… бомба!!! Сергей жадно оглядел все линии, перекрестки и стрелки. Вот здесь, в углу, тоже надпись. Толстый замер, пытаясь разобраться. Знакомое слово, нет, не слово даже, а смысл, но никак не перевести, что он обозначает. Привратник? Нет. Придворник? Что за… Дверь? Его осенило: «Вход»! Ноги подкосились, и Толстый сел прямо на пол, покрытый засохшей тиной; видно весной сюда просачивалась талая вода. Он зажмурил глаза, и картинка с картой пропала, да и не нужна была больше, Сергей все помнил и так.
– То есть, они размножаются, – услышал Сергей обрывок разговора.
Получается, пока он рассматривал карту-схему и отключился ненадолго, ребята бурно обсуждали новые подробности о вампирах?
– Вы что, специально делаете вид, что не понимаете? – Марина с силой стукнула каской по камням, – они размножаются, у них есть письменность, они – крутые телепаты: умеют внушать боль, и явно так общаются. А еще сообщают друг другу, где в метро бродят диггеры-вкусняшки.
– Письменность – это самый явный признак, что они живут давно. А где? Получается, под землей? Под метро?
– Если они живут давно, как вы говорите, то почему до сих пор не выползли на поверхность? Такое не скроешь. И второй вопрос. Почему их мало? Если они размножаются, то получив выход в наше метро и почуяв человеческую кровь, они тут должны все заполонить. – Олег сидел на полу, перебирал вещи в рюкзаке, устраивая понадежнее свой драгоценный пластиковый мешок.
– И кстати, что они вообще едят? Людей не едят, кровь высосали и все,– Юра тоже сидел на полу, скрестив «по-турецки» ноги.
– Я думаю, кровь им как … как для человека наркотик. Такая вкусная, что раз попробовал – не оторваться. Наверное, с едой там, под метро, не ахти.
– Орудия труда должны быть,– Юра наморщил лоб, – я из учебника по Древней истории помню.
– Какие орудия? Зачем они им?
– Так еду выращивать, мамонта забивать…
– Чем забивать? Вот этими руками? Или что это, крылья?
Олег приподнял и отделил от тела вампира недлинную, толстую лапу, которая заканчивалась тремя пальцами-сосисками с острыми твердыми когтями.
– Такими отростками мамонта не добудешь…
– Ты забываешь, что этими, как ты говоришь, отростками, он разломал лопату, начертил на ней схему и даже умудрился что-то написать.
– Вот эти когтем?
Олег наклонился ниже и под неровным светом фонаря стал внимательно разглядывать по очереди когти на лапе.
– Я сейчас сблюю…– Юра демонстративно уставился в потолок.
– Чем лучше ты знаешь врага, тем легче его победить, – Олег отбросил лапы-отростки обратно, – этими когтями он ничего на металле не чертил. Или воспользовался чем-то острым или…
– Или получил эту карту от другого вампира.
Сергей сначала слушал перепалку молча, но сейчас решил вмешаться. Эйфория от найденной схемы переполняла его, Толстый предвкушал, как сейчас обрушит эту новость на головы друзей. Он, мутант, зараженный дурной вампирской кровью, нашел вход в логово тварей! И теперь покажет всем туда дорогу.
Друзья оглянулись на Сергея и внезапно замерли. Тот смотрел на них жуткими красными глазами. Из темноты. И еще светился зеленью.
– Сейчас точно сблюю, – Юра отвернулся, – смотреть на такого Толстого было неприятно.
– Ты что-то прочитал, это точно карта? – Марина сделала несколько шагов вперед, взяла Сергея за руку и потянула к свету. Краснота из глаз тотчас стала уходить, а на свету исчезло и зеленоватое мерцание.
– Карта, точно! А еще место, где
