Андрей Бубнов - Офицер контактной разведки

Взявшись рукой за ржавую ручку калитки, Вороневский неожиданно заметил сквозь щель в гнилом деревянном заборе внимательное лицо спецназовца и дуло автомата, обмотанное белой тряпкой.

— Свои, — глухо проговорил Петр, открыл калитку и проследовал по узкой дорожке в сторону крыльца. Справа стоял припорошенный снегом автомобиль Дениса Абрамова. Вороневский указал рукой на автомобиль.

— Да, они уже заявили об угоне, — человек в черной куртке даже не остановился.

Гости из города поднялись на крыльцо и вошли в дом. В сенях валялись беспорядочно разбросанные вещи. Нехитрый деревенский быт. Бревенчатые стены побелены известкой. А впереди две двери, оббитые старым коричневым дерматином. Одна дверь ведет в чулан, вторая — в жилые помещения. Старый, видавший виды пятистенок с холодными сенями.

— Полковник Макаров, — представился мужчина в черной куртке и показал служебное удостоверение. — ФСБ. Со мной капитан Никитин и Петр Вороневский.

— Капитан Нефедов, — представился армейский спецназовец. — Здравия желаю.

— Что обнаружили? — Макаров прошел в дом.

— Четыре трупа, — Нефедов следовал по пятам. — Два человека в подполе, два итроника… в чулане…

— Понятно. Ну, здравствуйте, орлята, — полковник увидел бывших заложников, скромно сидящих на кровати.

— Доброе утро, — немного настороженно ответил более воспитанный Дима.

Макаров мельком осмотрел лицо Щербакова.

— До свадьбы заживет, — сделал вывод он. — Петя, забирай их. Вези в город.

Дима сразу заулыбался, увидев Вороневского. Петр сгреб заложников в широченных объятиях.

— Ну, здравствуйте, братцы-кролики, живы. Мать тебе даст на орехи, попомни мои слова.

— А меня ищут? — тихо спросила Саша.

— Родители сбились с ног…

Шура опечалилась и лишь кивнула головой, пытаясь предугадать, как ее встретят дома, с оркестром, с транспарантами и цветами. Нужно придумать хоть какое-то оправдание. Чистой правде все равно не поверят. Хорошо, что нет ни одной царапины, если, конечно, не считать пореза на мягком месте.

— Поехали, — Вороневский махнул рукой и направился к выходу.

— У нас нет зимней одежды, — вспомнил Дима, поднимаясь на ноги.

— Я кое-что прихватил с собой. Поехали. Есть горячий чай в термосе и бутерброды. И надо показать вас врачу.

Эксперты и следователь приступили к работе, уничтожая улики, указывающие на присутствие инопланетян.

Бывшие заложники, Вороневский и капитан Никитин покинули дом. Спецназовцы открыто гуляли по двору. Спустя десять минут джип Вороневского и сопровождающий его автомобиль уже мчались по трассе в сторону города.

Милицейский «УАЗ» остановился метрах в двадцати от дома. Три милиционера в бронежилетах нехотя покинули автомобиль, прихватив с собой короткоствольные автоматы. Сотрудники ФСБ, достав свое оружие, внимательно наблюдали за действиями милиционеров.

— Кто такие? — Никитин направился к блюстителям правопорядка.

— А вы кто? — осторожные милиционеры исподлобья рассматривали молодого человека в штатском и дорогие автомобили, припаркованные у скромного деревенского дома. Потом они заметили солдата в белом маскировочном комбинезоне с автоматом в руках. Затем снайпера на крыше сарая.

— Капитан Никитин, ФСБ, — человек в серой куртке продемонстрировал служебное удостоверение. — Ваши документы.

Просмотрев удостоверения, Никитин вернул их законным владельцам и махнул рукой. Люди в штатском спрятали оружие.

— Можете подойти, — он направился к дому.

Милиционеры последовали за ним.

— Товарищ капитан, что здесь происходит? В дежурную часть поступил сигнал…

Никитин остановился и измерил взглядом любопытного сержанта.

— Спецоперация по освобождению заложников. Сержант, вы же должны знать, что минувшей ночью в городе похитили сынка банкира. Всех на уши поставили. Или до вашей глухомани новость не дошла?

— Слышали.

— Замечательно. У меня к вам только один вопрос. Где ваш гребаный участковый?

— В Возвышенке.

— Я в курсе где он должен быть. Только его нет на месте. Никто не знает где он, и связаться с ним не удалось. Его два дня не было на работе.

— Товарищ капитан, мы из дежурной части…

— Понятно. Сообщите в дежурную часть, что считаете необходимым. И будьте добры, найдите понятых. Вы все-таки в форме.

Капитан вошел в дом, а милиционеры остались на улице.

— Хана Быкову, — предположил разговорчивый сержант, подмигнув своим неразговорчивым напарникам. — Ребята производят неизгладимое впечатление.

— Точно, — согласился напарник, доставая пачку сигарет. — А где Быков?

— А пес его знает, — сержант смачно плюнул в сугроб, после поправил ремень автомата.

26

Смеркалось.

Три гравилета поочередно приземлились на широкой гранитной площадке очищенной от снега, у огромного двухэтажного дома генерала Кама. Гости покинули машины и направились к крыльцу по узкой тропинке. Высокие сугробы оберегали сад от лютых морозов.

— Гравилет генерала Сотана, — перечисляла Изела, осматривая другие машины, — папин личный транспорт и гравилет мамы.

— Почти все в сборе, — подтвердила Вейя. — Мы как всегда в хвосте колонны.

— Я покурю, потом зайду, — Славка извлек из кармана сигарету и зажигалку. — А то когда еще представится возможность…

— С тобой постою, — будущая супруга поспешно засунула руки в карманы, проводив взглядом сестру и доктора Чижова.

— Зайди, не мерзни, — Новиков потер озябшую щеку.

— Успею. Нам положено заходить вместе.

— Традиции ваши, — парень небрежно махнул рукой. — Из-за меня нос морозишь.

— Мне не в тягость, — Вейя улыбнулась. — Что сказал доктор? Ты так и не удосужился ответить на мой вопрос.

— Ничего особенного, обо всем понемногу. Есть только вареную пищу, злаки, мясо и так далее. Продукты брожения, сырые овощи и фрукты, соки и прочую дребедень не употреблять. Пить только воду, либо земной чай. При первых же симптомах расстройства кишечника обращаться, не взирая, скажем, на поздний час.

— Тебе завтра анализы сдавать.

— В курсе. Он ведь неплохой человек? Да? Доктор.

— Замечательный.

— А почему он здесь живет?

— Это длинная история. Если я начну рассказ, то мы окоченеем.

— Отмазалась.

— Нет. Давным-давно он познакомился с отцом. Нас тогда еще в проекте не было.

— Он тоже разведчик?

— Он врач. Полковник медицинской службы в отставке.

— Понятно.