Курт Мар - Идол Пассы

Кровь застыла у него в жилах. Пару секунд он испытывал только одно желание: повернуться и как можно быстрее бежать вслед за Лофти. То, что ворочалось в дыму, по-видимому, было оглушено падением на него сверху; это был трехметровый монстр, массивный и тяжеловесный, с четырьмя руками, которыми он опирался на стену хода, чтобы удержать в равновесии своё тяжеловесное тело. Тело это, казалось, было покрыто мехом и, если отбросить две лишние руки, слегка напоминало гигантского, вставшего на дыбы медведя.

От могучего черепа исходил пар и уходил в свободную от дыма часть хода. Что это был за череп! Безволосый, гладкокожий, блестящий. Гигантская тонкогубая пасть занимала половину его объёма, и вытаращенные глаза величиной с два кулака взрослого человека выступали из-под костяных надбровий; казалось, что они вот-вот вывалятся. Общими очертаниями голова напоминала череп лягушки.

Вид этого чудовища очаровывал и парализовывал одновременно. Рон, недолго думая, предположил, что шпрингеры выгрузили здесь одного из своих боевых роботов и предложили его эвергринам в качестве идола. Роботы шпрингеров были арконидского производства, и во Вселенной было мало вещей, к которым примитивные существа испытывают симпатию больше, чем к этим металлическим существам, которые сами движутся и могут думать самостоятельно. Но здесь был не робот! Лягушко-медведь был органическим существом.

Невероятное существо вышло из дыма и направилось по ходу к двум землянам, которых страх приковал к месту. Лягушко-медведь, вероятно, был готов к подъёму в шахте; он поднимался в неземных звуках и потоке дыма, появлялся из тёмного отверстия в полу зала и демонстрировал эвергринам свою сверхъестественную силу. Когда трое землян бросились вниз, в шахту, они упали на идола эвергринов. Это затормозило их падение, и они не разбились об пол. Лягушко-медведь выдержал падение первого землянина, а именно Рона, но удары Ларри и Лофти вывели его из равновесия, и он снова упал в шахту. На некоторое время его оглушило, или он даже потерял сознание. Но теперь он снова собрал силы, которые были подорваны в результате этого происшествия.

Огромные косолапые ноги шлёпали по полу. Рон размахнулся, чтобы показать Ларри, что он должен отступить. Сам он отпрянул в том же ритме, в каком лягушко-медведь приблизился к ним.

И тут он увидел предмет, лежащий на полу между ним и чудовищем и слабо поблёскивающий в свете, падающем из хода. Он с магической силой приковал к себе его взгляд и пробудил в нем желание прыгнуть вперёд и схватить его, прежде чем тот попадёт в лапы лягушко-медведя. Это был массивный предмет величиной с большую кулалду, и, он, конечно, будет мешать им во время бегства. Но это было единственное вещественное доказательство, которое он мог захватить с собой из этого кошмарного приключения — и поэтому он просто должен был подобрать его.

Тем временем Ларри поддался его уговорам и побежал прочь. Рон, напротив, остался стоять, в последний раз оценивая расстояние между собой и лягушко-медведем, а потом прыгнул.

В то же мгновение существо издало пронзительный шипящий рёв. В нем звучал гнев. Рон сконцентрировал все своё внимание на блестящем молотообразном предмете, который он хотел подобрать, но услышал, как шлёпающие шаги вдруг стали более быстрыми, словно лягушко-медведь был против того, чтобы кто-то завладел этим молотом.

Рон внезапно понял, что молот, вероятно, был инструментом, которым идол убивал свои жертвы. Это был атрибут его сана, и эвергрины больше не будут признавать его, если он утратит этот атрибут.

Он потянулся к рукоятке молота, схватился за неё обеими руками и поднял инструмент вверх. Он выпрямился и хотел уже бежать, но в это мгновение увидел, что лягушко-медведь стоит перед ним и протягивает обе пары рук, чтобы задушить его в своих смертельных объятиях.

Рон в отчаянии взмахнул молотом. Он размахнулся так широко, что массивный инструмент почти сбил его с ног. Мускулы и сухожилия напряглись. Рон почувствовал колющую боль в плечe, но молот уже двигался вперёд, на лягушко-медведя, неудержимый, со смертельной силой. Рон закрыл глаза. Он услышал сильный удар, его руки почувствовали, что молот обо что-то ударился. Он услышал, как чудовище закричало, испустив болезненный вопль, и в дикой ярости стало лупить по стенам когтистыми лапами. Рон ещё крепче сжал молот, повернулся и побежал, побежал, побежал…

Ход казался бесконечным. Молот был тяжёлым, и, если бы у Рона не было твёрдого намерения захватить его с собой, чтобы предъявить его Найку Квинто в качестве доказательства, он давно бы уже выбросил его, чтобы бежать как можно быстрее. Он не оглядывался, но слышал шлёпающие шаги и знал, что лягушко-медведь, который прежде казался ему неуклюжим, приближается все быстрее и быстрее.

Где же Ларри и Лофти?

Внезапно свет вокруг него изменился, стал ярким и тёплым. Свежий ветер подул ему в лицо. Яркий свет лился со всех сторон. Он выбежал из хода. Он вернулся в верхний мир. Он бежал по чему-то вроде тропы. Справа и слева поднимались пустынные склоны, на которых росла лишь пара стеклянных деревьев. Сверху лилось ослепительное сияние бело-голубого солнца, преломляющееся на гладкой поверхности склонов и наполняющее тропу впереди невыносимой, ослепляющей жарой.

Рон знал, что он не сможет выдержать долго этою бега. Позади него, все приближаясь, слышались шлёпающие шаги чудовищного лягушко-медведя, и, хотя он так ни разу и не оглянулся, он знал, что расстояние между ним и его преследователем теперь не больше десяти метров. Он мог вскарабкаться на один из склонов, но это существо, вероятно, лазает так же искусно, как и бегает. И, кроме того, над краями склонов выставили свои бедные ветвями кроны стеклянные деревья. За этими склонами начинался лес, а в лесу, это Рон хорошо знал, он не пробежит и сотни метров, как лягушко-медведь поймает его.

Его разум все ещё функционировал хорошо, чтобы сказать ему, что он должен остановиться, прежде чем израсходует все свои силы. Все же у него был молот, при помощи которого он уже один раз заставил лягушко-медведя уважать себя.

Рона охватил безумный гнев. Ему не хотелось больше бежать. У него в руках было оружие, каким бы примитивным оно ни было. Он хотел остаться человеком и посмотреть в глаза тому, чего он не смог избежать.

Лёгкие его горели, на лбу выступил пот, заливая глаза, раздражая их и застилая поле зрения. Было очень жарко. Рон остановился. Он повернулся и поднял тяжёлый молот, чтобы нанести удар, как только чудовище достаточно приблизится к нему.

Вот оно и приблизилось — с широкой ухмылкой на лягушачьей морде, руки широко растопырены, чтобы поймать жертву и раздавить её о покрытое мехом тело.