Паутина страха - А. Норди
Как и при первой встрече сегодня днем в учебном тире, Алекс Томчак производил впечатление приятного парня. В отличие от Вереса, на лице которого, казалось, навечно застыли скептичная ухмылка и подозрительный прищур, Томчак при общении с Кирой частенько улыбался, а в его глазах мелькал озорной огонек. Кира не могла не отметить, что даже в столь поздний час Алекс Томчак оказался одетым с иголочки — в строгий темно-серый костюм, голубую рубашку и галстук с геометрическим узором. Впрочем, в тире он тоже щеголял в отутюженной сорочке с красивым галстуком, явно подобранным под цвет глаз. Кира также отметила аккуратно подстриженные светло-русые волосы и гладко выбритое лицо с небольшой ямочкой на подбородке. В общем, если Марк Верес своим стилем скорее напоминал сорванца и хулигана, то Алекс Томчак походил на типичного отличника — из тех, что ставят в пример другим ученикам.
— Твое первое дело оказалось уникальным, — продолжил Томчак, когда Кира кивнула в ответ после затянувшейся паузы: у нее просто не было сил на долгие разговоры. — Я три года работаю в БЛОК, и еще ни разу не встречал криптоморфов, способных к оживлению мыслеформ из кошмаров. Они считаются редкими тварями.
Кира хотела ответить, что то же самое им говорили преподаватели на занятиях в Академии, но ее перебил звонок телефона Томчака. Он коротко с кем-то переговорил, а затем, закончив беседу, обратился к Кире:
— Ты оказалась права. — Он улыбнулся. — Наши парни покопались в ноутбуке Клима и нашли его учетные записи на форумах и блогах, посвященных криптоморфам. Он действительно оставлял там сообщения.
Кира вздохнула: эта новость почему-то не сильно ее обрадовала, наоборот — она еще больше все усложнила. Подтверждение ее версии означало, что Клим, продолжая убивать девушек с помощью воплощенной в реальности мыслеформы, испытывал муки совести и хотел, чтобы его остановили.
— Можно лишь догадываться, что творилось у него на душе, — тихо проговорила Кира, устремив взгляд на темное, затянутое облаками небо, нависшее над домами, мимо которых проезжал автомобиль Томчака. — Клим жил благодаря тому, что вымышленное им чудовище пожирало несчастных девушек. Оно давало ему силы более-менее полноценно существовать дальше: Клим мог общаться с матерью и частично себя обслуживать. Но взамен мыслеформа убивала ни в чем не повинных девушек, которых заманивала мать Клима. — Кира на мгновение замолчала, а затем добавила тихим голосом: — На занятиях в Академии нам рассказывали, что некоторые криптоморфы, даже будучи жестокими убийцами, могут испытывать муки совести, но преподаватели никогда не акцентировались на этом.
— И правильно делали. — Томчак помрачнел. — Такая информация только мешает работать. Скажу тебе так: абсолютное большинство криптоморфов, которых я изловил и уничтожил за три года работы в БЛОК, были крайне опасными и жестокими убийцами.
Кира не оставалось ничего другого, как согласиться с утверждением Томчака: кто она такая, чтобы спорить с его богатым опытом, ценой которому наверняка были многочисленные ранения и смерти близких коллег. Она знала, что отдел оперативных расследований славился печальной статистикой: агенты, занимавшиеся задержанием криптоморфов, гибли или получали ранения куда чаще, чем сотрудники других подразделений БЛОК.
Сжав кулаки, чтобы унять внутреннюю дрожь, Кира проговорила:
— В любом случае, мы уже никогда не узнаем, что было на уме у Клима, потому что Верес его убил. А я не смогла выстрелить… Мое замешательство чуть не стоило жизни Вересу.
— Не вини себя. Для новичка ты справилась вполне неплохо, — подбодрил Томчак, посмотрев на Киру с теплотой во взгляде. — А что касается Вереса, то он всего лишь убил криптоморфа, который хотел быть уничтоженным. Жизнь Клима превратилась в ад. Он прекрасно понимал, что стал заложником своей мыслеформы, и рано или поздно кто-то положил бы этому конец. Другого выхода не было. Если бы Верес не метнул нож в Клима, то мыслеформа в виде паука убила бы и его, и тебя. И продолжила бы пожирать других девушек. Я уж не говорю про то, как цинично Тамара хотела скормить тебя этой твари, засунув в клетку.
Томчак, конечно, снова был прав, вот только на душе не становилось легче. Кира не стала ничего говорить, она просто смотрела в окно, думая о том, как бы поскорее оказаться дома, подальше от событий этой безумной ночи.
— Впрочем, не только Тамара заманила тебя в ловушку, — после паузы хмыкнул Томчак и, поймав удивленный взгляд Киры, продолжил с обеспокоенным выражением на лице: — Надеюсь, ты понимаешь, что Верес использовал тебя как приманку для криптоморфа?
Кира закусила губу: она не была дурой, и план Вереса с самого начала казался ей очевидным.
— Я сама на это подписалась, — ответила она, стараясь, чтобы ее голос прозвучал холодно и безразлично. — Меня больше интересует другое: почему Верес не высмеял мою версию о том, что сообщения на форумах оставлял Клим? Ведь я же руководствовалась не фактами, а внутренним чутьем. В БЛОК такое не поощряется.
Томчак расплылся в улыбке:
— Да потому что Верес сам поступает точно так же! Думаешь, почему он потащил тебя в этот гостевой дом? Ведь не было же никаких убедительных данных, что анонимные сообщения в интернете не являются чьим-то розыгрышем. Верес просто доверился своей интуиции — и оказался прав.
— И часто он так делает?
Томчак рассмеялся:
— Чаще, чем хотелось бы Строгину! Но Вереса все терпят, потому что он и правда отличный агент. Сегодня ты сама в этом убедилась.
Кира согласно кивнула, а затем с горькой усмешкой добавила:
— Жаль, что он такой…
Она замолчала, но Томчак, изрядно развеселившись, закончил за нее:
— Ублюдок? — он вновь рассмеялся: похоже, обсуждение скверного характера Вереса доставляло Томчаку особое удовольствие. — Да, он действительно тот еще придурок, но я должен отметить, что сегодня он был достаточно дружелюбным.
— То есть, бывает и хуже?! — изумилась Кира.
— Ну еще бы! — Томчак покачал головой. — Ты не представляешь, как мы с ним ругались, когда были напарниками. В конце концов Верес так достал меня со своими закидонами, что я написал заявление Строгину: либо мы работаем порознь, либо я вообще ухожу из отдела. Моим новым напарником стал Захар Берник. Верес чуть ли не прыгал от радости, когда Строгин разрешил ему работать в одиночку. — Томчак на мгновение замолчал,
