Дом напротив озера - Райли Сейгер

Я возвращаюсь на крыльцо со штопором и бокалами в руках. Я раздаю бокалы всем, кроме Эли, который отказывается, качая головой и многозначительно глядя на меня, как будто имеет в виду, что и мне не следует пить.

Я делаю вид, что не замечаю его намеков.

– У тебя ведь тоже есть дом в городе, верно? – спрашиваю я Кэтрин.

– Квартира в Верхнем Вест-Сайде.

– Угол Центрального парка Вест и 83-й улицы, – добавляет Том, а жена, посмотрев на него, закатила глаза.

– Том – сторонник статуса, – говорит она, когда ее внимание привлекает бинокль, стоящий рядом со стулом. – Ух, ты. У меня был такой же.

– У тебя? – удивляется Том и на его стальном гладком лбу появляются две борозды. – Когда?

– Некоторое время назад, – Кэтрин поворачивается ко мне. – Ты за птицами наблюдаешь?

– Когда? – не унимается Том, требуя от жены ответа.

– Раньше. До того, как мы встретились. В прошлой жизни уже.

– Ты никогда не говорила мне, что любишь птиц, – говорит Том.

Кэтрин поворачивается лицом к воде.

– Мне они всегда нравились. Ты просто никогда не замечал.

С другой стороны крыльца Эли бросает на меня еще один взгляд. Он тоже заметил напряжение между ними. Это невозможно пропустить. Том и Кэтрин кажется полны противоречий и разногласий, и это высасывает всю энергию вокруг, на крыльце становится жарко. Или, может быть, это только я так чувствую, потому что опьянела. В любом случае, чтобы разрядить обстановку, я обращаю внимание на себя.

– У меня есть идея, – говорю я. – Давайте выпьем вина у костра.

Эли потирает руки и говорит:

– Отличное предложение.

Мы покидаем крыльцо, спускаемся по ступеням на уровень земли и в небольшой дворик, приютившийся между берегом озера и внутренним углом дома. В центре – место для костра, окруженное адирондакскими стульями, где я провела много детских летних ночей. Эли, знакомый с этой местностью, берет несколько бревен из поленницы, сложенной у дома, и начинает разводить костер.

Вооружившись штопором, я тянусь к винным бутылкам, которые все еще находятся в руках Тома.

– Позвольте мне, пожалуйста, – говорит он.

– Я думаю, Кейси знает, как открыть бутылку вина, – говорит Кэтрин.

– Но бутылка за пять тысяч долларов.

Кэтрин качает головой, еще раз смотрит на меня извиняющимся взглядом и говорит:

– Видишь? Он неисправим.

– Я не возражаю, – говорю я, больше не желая держать в руках бутылку теперь, когда я знаю, насколько она безумно дорога. – Или мы могли бы открыть одну из моих. Вы должны сохранить это вино для особого случая.

– Ты спасла жизнь моей жене, – говорит Том. – Для меня это событие и есть особый случай.

Он подходит к ступенькам крыльца, используя их как импровизированный бар. Повернувшись к нам спиной, он говорит:

– Наливать это вино нужно именно так. Позвольте ему дышать.

Позади нас Эли развел костер. Маленькие языки пламени ползают по бревнам, прежде чем перерасти в более крупные. Вскоре древесина издает приятный треск костра, а искры кружатся в ночном небе. Все это навевает воспоминания. Я и Лен в ночь перед его смертью. Пить вино у огня и говорить о будущем, не понимая, что будущего нет.

Не для нас.

Точно не для Лена.

– Кейси?

Это Том протягивает мне бокал вина за пять тысяч долларов. В обычных обстоятельствах я бы нервничала, делая первый глоток. Но, охваченная печальным воспоминанием, я выпиваю половину бокала залпом.

– Сначала ты должна его понюхать, – говорит Том одновременно раздраженный и оскорбленный тем, что я не умею правильно пить это вино. – Покрути его в бокале, приблизь к носу и понюхай. Обоняние подготавливает ваш мозг к тому, что вы собираетесь попробовать.

Я делаю, как он мне говорит, поднося бокал к носу и глубоко вдыхая.

Пахнет так же, как любой другой бокал вина, который я выпивала в своей жизни. Ничего особенного.

Том протягивает Кэтрин бокал и говорит нам обоим сделать маленький глоток и насладиться им. Я пробую вновь, предполагая, что вкус вина будет соответствовать его цене. Да, хорошее вино, но не на пять тысяч долларов.

Вместо того чтобы нюхать и смаковать, Кэтрин подносит бокал к губам и опустошает его одним глотком.

– Упс, – говорит она. – Думаю, мне нужно начать сначала.

Том хочет сказать что-то в ответ, но передумывает, берет ее бокал. Сквозь стиснутые зубы он говорит:

– Конечно, дорогая.

Он возвращается к ступенькам, спиной к нам, сгибая один локоть, когда наклоняет бутылку, а другую руку он держит в кармане. Он наполняет бокал Кэтрин до краев и немного вращает его круговыми движениями.

– Помни, надо смаковать, – говорит он ей. – Другими словами, не останавливайся на достигнутом.

– Я в порядке.

– Твой тильт говорит об обратном.

Я смотрю на Кэтрин, которая слегка скривила улыбочку.

– Расскажи мне о том, что произошло сегодня на озере, – говорит Эли.

Кэтрин вздыхает и опускается в адирондакское кресло, подогнув под себя ноги.

– Я все еще не уверена. Я знаю, что в это время года вода холодная, но я ничего не могу с этим поделать. Я хотела поплавать. И я знаю, что могу переплыть озеро туда и обратно, потому что делала это все лето. Но сегодня на полпути просто замерла. Как будто все мое тело окоченело.

– Это была судорога?

– Может быть? Все, что я знаю, это то, что я бы утонула там, если бы Кейси меня не заметила. Как та девочка, которая исчезла в озере Мори прошлым летом. Как ее звали?

– Сью Эллен, – торжественно говорит Эли. – Сью Эллен Страйкер.

– Тем летом мы с Томом снимали там дом, – говорит Кэтрин. – Все это было так ужасно. Они уже нашли ее?

Эли качает головой.

– Нет.

Я делаю глоток вина и закрываю глаза, пока оно течет по моему горлу, слушая, как Кэтрин снова говорит:

– Так ужасно.