Последняя жертва - Дарья Сергеевна Кутузова
— Скоро будет семь лет со дня, как умерла Энни, — медленно проговорил Эдвард. — Моя маленькая сестренка… Я правда скучаю по ней, ведь в нашей семье она была единственной, кто действительно меня понимал и не пытался лезть в мою жизнь со своими указаниями.
— Расскажи мне, как она умерла, — Линдси несомненно знала об этом, ведь была первой, кому Эд рассказал о случившемся, но подумала, что, возможно, другу будет легче, если сейчас он выскажет обо всем, что копилось у него в душе и не давало покоя все эти годы. — Расскажи мне все.
— Она… — Эд запнулся, но глубоко вдохнул, стараясь скрыть подступающие слезы. — Она покончила с собой. Энни было всего тринадцать, и отец относился к ней даже хуже, чем ко мне. Свое отношение ко мне он хотя бы оправдывал тем, что это все лишь для моего блага, и он пытается воспитать во мне настоящего мужчину, а к ней он просто испытывал презрение, вовсе не давая дышать полной грудью. Он хотел уже через пару лет выдать ее замуж за сына одного из Стражей, но Энни была слишком мала, и точно так же как и я жаждала свободы.
Эдвард вдруг резко поднял голову и посмотрел Линдси в глаза, пытаясь найти там ту же боль, что когда-то испытал он сам.
— Скажи мне, — прохрипел он, уже не скрывая слезы, текущие по щекам. — Все отцы такие?
Линдси закусила губу. Ей было жаль своего друга, но как бы она не старалась, ей было трудно понять его ситуацию полностью. Пэл слыли в высшем обществе самой примерной семьей, в которой никто не посмел повышать друг на друга голос и распускать руки. Да, порой девушке казалось, что ее держат в этакой золотой клетке, которая становится все меньше по мере того, как растет она сама, но это было пустяком, особенно когда девушка, повзрослев, научилась влиять на свою матушку.
— Это город. Точно! Это все Дорен, который убивает души в людях, — глаза Эдварда искрили безумием. — Я не удивлен, что убийца начал именно оттуда. Этот город так и кишит людьми, что все глубже погрязают в собственной лжи и притворстве. Ни один из них не сожалел о смерти Маризы по-настоящему. Точно так же было, когда умерла моя сестра. Я буду искать убийцу ради нее! Пусть не он был причиной ее смерти, но почему среди всех жителей Дорена он не убил моего отца? Вот кто действительно этого заслуживал!
Линдси поняла, что крепкая пощечина впервые дала сбой. Бессонная ночь давала о себе знать: Эд почти что сходил с ума. Он рыдал, запустив руки в волосы, слегка дергая за них, чтобы почувствовать боль.
— Где ты остановился? — девушка решительно встала, осторожно касаясь руки Эда, отводя ее в сторону и крепко сжимая в своей ладошке. — Я отведу тебя туда, ты заберешь вещи и немедленно пойдешь со мной домой.
— Домой?
Линдси уверенно кивнула, давая своему другу понять, что она рядом, и все хорошо. Тот медленно поднялся со скамейки вслед за Пэл и прохрипел адрес квартиры той старушки, у которой остановился.
Ему плохо. Еще хуже, чем было пару лет назад. Но Линдси не могла постоянно быть рядом, и поэтому некому было вовремя притупить всю эту боль, сверлящую грудную клетку. Просить перестать заниматься этим расследованием было бы глупо — Эд ненавидел, когда его жизнью пытались командовать, и сделал бы себе еще хуже в попытках остаться одному, чтобы избавить себя от лишних оков. Просто быть рядом. Пока этого достаточно. И этим пока решила заняться Линдси.
Правда она так и не успела рассказать Эдварду о том, что сегодня ночью именно в Борне произошло очередное убийство…
Четвертая жертва
— Еще убийство! В Борне! — Ника грозно сверкала глазами, громко топая тяжелыми ботинками, шагая туда-сюда по комнате.
Освальд сидел на кровати и следил глазами за взбешенной подругой. Он не понимал, почему Ника так этим обеспокоена — уж его-то точно устраивало место мальчика на побегушках в составе полиции, и он не понимал, зачем стремиться к чему-то еще, если у тебя есть хорошее рабочее место, трехразовое питание и крыша над головой.
— Я обязана найти этого убийцу, если ни полиция в столице, ни Стражи в местных городах не смеют даже лезть в это! — вконец вспылила девушка и грозно сжала кулаки. — Я прекрасно слышала, о чем они говорили на собрании, и по их высказываниям могу сделать вывод, что они просто трусят!
— Ты не должна ничего делать, тем более, в одиночку, — возразил Освальд. — По-любому они скоро начнут действовать, просто пока еще не готовы. Я почти уверен, что они пытаются во всем разобраться и разрабатывают план будущих действий. Нельзя же просто так взять и броситься с головой в расследование!
Ника резко остановилась прямо напротив друга и начала буквально сверлить того взглядом, отчего парню стало неуютно, и он заерзал на месте.
— На чьей ты вообще стороне?
Освальд пожал плечами и отвернулся к окну, вид из которого выходил прямо на королевский сад, что рос как раз у северного крыла, где находились комнаты и кабинеты членов королевской полиции. Сейчас он уже постепенно увядал, зато как раз поспевали поздние сорта яблок, радостно наливающихся на крепких деревьях. Юная принцесса любила гулять по этому саду, и в последние месяцы ее все больше начали замечать задумчиво ходящей между желтеющими деревьями, и причина этого крылась отнюдь не в красоте осеннего убранства. Поговаривали даже, будто принцесса нашла себе любовника среди мужчин из королевской полиции, но сама девушка на эти слухи никак не реагировала, да и король старался не обращать на них внимания. Королеве, привыкшей каждый день выслушивать сплетни о королевской чете и их дочери, и вовсе было все равно на то, что там говорят про молодую принцессу. Ее репутацию это испортить никак не могло, да даже если бы это и оказалось правдой, то ничего постыдно в этом и не было — в личную полицию короля
