Аврора. Заря сгорает дотла - Кейт Андерсенн
Ужас. Лицо вспухло, помято, как у пьяницы. Ро поискала кувшин, плеснула воды на ладонь, промокнула лицо, взбила волосы. Помогло мало.
— М-да, в таком виде только переговоры вести…
— Выглядишь замечательно, — успокоил напарницу Фаррел, отодвигая от зеркала, чтобы пригладить собственную шевелюру и перевязать сбившийся хвост.
Аврора сердито надула губы и сложила руки на груди.
— Как для человека, потерявшего все — вероятно.
— Потерявшего все?..
— А «Аузонию» кто взорвал? Мои единственные пожитки были там.
— Не я, — мгновенно открестился Фаррел, — это твои обожаемые буканбуржцы. Ни рабов, ни золота, вот и ударило им в голову то, что у них вместо мозгов. Думаешь, они шли за Странником? Они ведь даже не верят в его существование, да и империю им поддерживать больно надо! Братство Буканбурга живет одним морским разбоем, благодаря чему, собственно, мне и удалось их уговорить отправиться за «Аузонией». Уж прости.
Но во всей тираде Ро услышала только одно:
— У вас есть рабы?!
— Ро, иногда мне кажется, что ты свалилась с луны.
— Вполне рабочая версия… Значит, рабство, — и Ро стоило больших усилий скрыть ужас, который заморозил легкие. — И я могла стать рабыней?
— Могла. Если бы не я.
— Ты меня бросил взрываться вместе с кораблем!
— А ты приплыла и все равно вцепилась в меня, как рыба-ножницы.
— Так в трюмах «Искателя»…
— На данный момент пусто.
— Но обычно…
— Ро, Буканбург — пиратское братство. Они и на своих напасть не против — «Аузония» тебе пример — у них такие законы. В этот раз они прошли порожняком, и в том дополнительная причина их недовольства. Мной и империей, в том числе. Но в следующем рейсе…
— Рабство существует только в Буканбурге? А что насчет императрицы Исмеи? Она выступает против?
— Скажем так: нет нужды сходу ссориться с союзниками, к тому же, от рабства есть определенная польза…
— Польза?! От рабства?!
— Ро, когда строишь империю, от излишков идеализма избавляться приходится быстро.
Аврора сузила глаза и отодвинулась на шаг. Фаррел снова весело рассмеялся.
— А ты говоришь «не заводи речь о „вечно“. Я куплю тебе в Мерчевиле розовое платье взамен очков. Пошли. Ты со своим идеализмом как раз поможешь мне убедить Вольных Торговцев, что мы на их стороне, и Буканбург — тоже, потому что он часть нас. Возьмемся за поиски компаса. А он приведет нас к Страннику, — на этих словах в глазах Фаррела зажегся хищный огонек, но он быстро стряхнул это выражение и подмигнул спутнице: — Мерчевиль — красивый город, тебе понравится.
Горло сковало отчаяние. Надо бороться за империю? Или против?
За то, что правильно. Но что оно — правильно?..
В последний момент Аврора схватила красный шоппер с документами и далекозором, туда же сунула раковину Финтэ.
— Взять надо, — пояснила она в ответ на молчаливый вопрос Фаррела. — А как же передать далекозор во дворец до завтра?.. И то, что он сломан?
— Я разберусь. Дай, понесу.
— Нет, мало ли… Лучше свое носить с собой.
— Ро, ты ведь не собираешься сбежать? Я тебе не прощу — учти!
— Вовсе нет!..
— Сдам Блэквингам в рабство и сам куплю.
Похоже, на этом месте должно было быть смешно.
Бушприт почти коснулся причала, на котором уже готовили трап. Рядом возвышалась гордая «Звезда Востока». Команда мерчевильцев высыпала на соседнюю с ними сторону борта и откровенно глазела.
— Вон она! — заметили Аврору с первым же шагом, засвистели…
Ро от неожиданности прижалась к плечу Фаррела — по-прежнему своего единственного защитника, пусть и с не с самыми подходящими взглядами на мораль и честь.
— Встречайте Аврору Бореалис — посла мира! — вскричал Фаррел, взяв ее кулак в свой и взметая сей дуэт в воздух. — Мы прибыли на переговоры с Мерчевилем. Буканбург, доставивший нас — неприкосновенен. Именем императрицы Исмеи!
В желудке взрывались звезды. Но внутренние демоны не обнаружили своего присутствия ни одним замечанием. Хотя гадких мыслишек, что она непременно опозорится и лучше бы остаться под одеялом, в ушах клубилось предостаточно. Тревога и одиночество посреди толпы сжали сердце в острых холодных когтях.
— Пикси пропали, — прошептала Ро, чтобы прошептать хоть что-то и обнаружить для самой себя, что жива.
— Мы вышли из зоны обитания сирен, — таким же шепотом ответил Фаррел, положил ее руку на свой локоть и ступил на подготовленный трап первым.
Мерчевиль взлетал на гору, и на самой ее вершине, как и положено, находился дворец, построенный не то из зеркал, не то из стекла, не то отполированный до прозрачности… В любом случае, он светился золотом заката словно изнутри. Город убегал лабиринтом улочек среди невысоких светлых когда-то домов, сейчас тоже залитых огнем уходящего за горизонт солнца. Даже море выглядело золотым, и весь пейзаж казался вылитым из сказочного металла.
Какого-нибудь закатного песка, который тоже встречается только у берегов маяка на краю света. Кишки проваливались в пятки — так завораживающе.
Буканбуржцы и мерчевильцы после высказывания Фаррела насчет имени императрицы затихли. Что же это за женщина, что смогла объединить этих заклятых врагов под своими знаменами, одно имя которой может удержать хлипкий мир в гавани золотого города?
Хотя в море несколько часов назад оно было бесполезно. И там ее кто-то обозвал «малышкой».
— Ро. Храни свою красную сумку как зеницу ока. И улыбайся. На нас смотрят. Мы — представители власти.
— И я тоже?
— И ты тоже, дорогая ваша светлость Бореалис. Надеюсь, мне не придется об этом жалеть. И вправду размяк дознаватель. Вместо Странника…
Фаррел не договорил.
Итак, Странник смог переправить своих людей на ту, другую «Аузонию». Он их все-таки спас.
Но что она об этом думает — Фаррелу знать не стоит.
А что насчет самого Странника?
Вернется ли он, чтобы продолжить свою благородную миссию? И станет ли искать далекозор, сквозь который можно смотреть в невидимое, только если побывать на маяке на краю света, луч которого виден лишь с двадцать пятого мередиана, а мередиан можно найти лишь на стене горной пещеры?
И если станет — то кто победит в противостоянии: Фаррел или Странник? Королевский дознаватель, что избавился от идеалов ради мира в империи, или
