Алексей Калугин - Дело о картинах Ван Гога

Контрабандист Павел Марин, отбывавший заключение в зоне безвременья, за помощь следствию был условно освобожден на четыре месяца и десять дней раньше положенного срока.

Все восемь картин Ван Гога, написанные художником в зоне безвременья, были признаны подлинными и включены в Каталог всемирного наследия.

Последняя картина Ван Гога заняла почетное место в ряду других работ художника в экспозиции Цветаевского музея в Москве. На медной табличке, закрепленной на раме, значится: «Винсент Ван Гог. Портрет неизвестного. 1890 год. Картина передана в дар музею П. Мариным».

Глава 19

Винсент почувствовал сильный толчок в грудь и, чтобы не упасть, сделал шаг назад. Опустив руку, все еще сжимавшую пистолет, из дула которого выползала тоненькая струйка порохового дыма, Винсент удивленно посмотрел на расплывающееся по светло-коричневому полотну больничной куртки алое пятно.

Что произошло? Почему он все еще жив?

Винсент приложил к ране ладонь. Сердце в его простреленной груди по-прежнему ровно отсчитывало секунды жизни. Пуля, направленная в этот удивительный природный метроном, средоточие всех радостей и печалей человеческих, скользнула по ребру и ушла в сторону. Винсент даже не чувствовал боли, как и в тот раз, когда в порыве ярости отмахнул себе сапожным ножом половину уха.

Винсент осторожно положил пистолет на прежнее место. Он был ему больше не нужен. Зажав рану на груди рукой, Винсент вышел на двор, где по-прежнему не было ни единой живой души, кроме бабочки-капустницы, замершей неподвижно с раскрытыми крыльями на обухе колуна.

Винсент пересек двор и погрузился в желтое море подсолнухов. Он двигался в обратном направлении, туда, где находился приют, ставший для него последним пристанищем в этом мире.

Место старика Божоле у ворот приюта все еще пустовало.

Войдя во двор, Винсент оглянулся назад, чтобы в последний раз взглянуть на ту удивительную картину, которую нарисовала сегодня природа.

Поднявшись в свою комнату, Винсент разделся, аккуратно повесил на стул перепачканную кровью одежду и лег в постель. Он по-прежнему чувствовал то удивительное умиротворение, что снизошло на него сегодня после обеда, когда он вышел за ворота приюта. Вот только слабость не позволяла ему оставаться на ногах.

Повернувшись на бок, Винсент достал из кармана штанов трубку, кисет и спички. Разложив все это на коленях поверх одеяла, он аккуратно, не просыпав ни крупинки табаку, набил трубку и, чиркнув спичкой, раскурил ее.

Лежа в кровати и покуривая трубочку, Винсент думал не о жизни, которая неумолимо утекала из его тела, а о том удивительном человеке, портрет которого он написал, находясь в пустоте. Что это было: сон или некая иная реальность, постичь которую в состоянии лишь тот, кого уже ничто не связывает с тем, что принято считать действительностью?

Примерно через полчаса в комнату заглянула сестра. Увидев окровавленную одежду и пятно, расплывающееся поверх тонкого одеяла, которое натянул на себя Винсент, она в ужасе вскрикнула и выбежала в коридор.

Спустя некоторое время из ближайшего поселка прибыл врач в сопровождении полиции.

Винсент, как и прежде, лежал в кровати, сложив руки крест-накрест на груди, и с невозмутимым видом посасывал дымящуюся трубочку.

Осмотрев Винсента, врач сказал, что уже ничем не может ему помочь.

Но Винсента это ничуть не расстроило. Он вновь погрузился в мир видений, и в этом мире ему являлись картины, которые так и не были написаны. Винсент видел перед собой желто-оранжевое поле спелых подсолнухов, к самому краю которого он подошел.

Винсент скончался ночью. Тело его положили на зеленое сукно бильярдного стола. По стенам комнаты были развешены картины, написанные художником за тот год, что он провел в доме для умалишенных в Сен-Поль-де-Мозоле. Среди них не было лишь картины «Красная виноградная лоза», проданной незадолго до смерти Винсента за четыреста франков некой Анне Бош, и восьми его последних картин, которые Ван Гог написал уже после того, как подвел итог своей скорбной жизни.