Ничего личного. - Роман Феликсович Путилов
- Лена, а я не понял, двести тысяч – это с какого времени долг?
- С восемьдесят девятого…
- Стой, ты хочешь сказать, что это с того времени сумма висит? – бодрость в голосе генерального незаметно сменился на лязг металла: - Я же тебя просил, чтобы ты все проверила, когда Брыля убрали!
- Ну, Григорий Андреевич, кто-то акты сверок в черновики спрятал и в балансе поковырялся…
- Я тебя понял, мы с тобой потом, отдельно, поговорим. Павел?
- Слушаю внимательно, Григорий Андреевич!
- Я тебе лично попрошу – попробуй что-то сделать.
- По закону – сразу говорю, что нет…
- А если не совсем по закону? Кстати, что за дебитор?
- Какой-то «Алтайснабсбыт», разовая сделка, больше с ними отношений не было.
- Паша, разберись и потом мне лично доложишь. На следующей неделе жду твоего звонка. Что еще?
Дальнейший ход заседания комиссии по регулированию задолженности шла без каких-либо сюрпризов – все что-то сделали, несколько процентов «дебиторки» урегулировали, еще часть долгов, в перспективе, списалась бы путем трехсторонних актов взаимозачетов. Я доложил, что юридическая служба сдала в канцелярию около пятидесяти процентов формальных претензий, дело только в оплате марок и конвертов. В общем, шла незаметная, да, если откровенно, самая легкая часть работы по урегилированию огромной, многомиллионной массы долгов.
Начало марта 1993 года.
Локация Завод.
- Здравствуйте, Григорий Андреевич. Как ваше здоровье?
- Привет, Павел. Честно говоря, не очень. Со вчерашнего дня боли мучают, ни одни таблетки не помогают, шевельнуться не могу. Мне тут посоветовали яд змеиный заказать от боли в спине, может быть поможет. Ладно, это дело тебе неинтересно, с чем звонишь?
- Докладываю, что по «Алтайснабсбыту», который в восемьдесят девятом году получил от Завода перечислением двести восемьдесят шесть тысяч рублей, мне удалось найти только копию договора, оригинала нигде нет. А первом пункте договора указано, что предметом поставки являются автомобили, в соответствии и в сроки, указаны в спецификации, являющиеся приложением номер один к настоящему договору…
- Ну и?
- Что «и», Григорий Андреевич? Больше ничего нет, ксерокопия договора на двух сторонах лица и все.
- И что теперь делать?
- Не знаю, Геннадий Григорьевич. – я пожал плечами, хотя собеседник не мог меня видеть: - По закону ничего. Договора нет, сроки прошли.
- Это сколько по тем ценам получается, а, Павел?
- Ну, тогда «Ниву» я покупал за десятку, в кредит, «ВАЗовские» «шестерка» или «девятка» примерно столько же стоили. То есть, если на автомобили перевести, то двадцать восемь-двадцать девять новых автомобилей, примерно так.
- Павел, а если подумать?
- Если подумать, Григорий Андреевич, то все это выходит за границы рамок существующего между нашими организациями, договора. И, вообще, очень скользкая ситуация…
Я молчал, директор тоже. Наконец, он не выдержал первый, видимо боль в спине не давала генеральному удержать паузу:
- Павел, десять процентов от того, что ты сможешь вытащить в этой ситуации.
- Смешно, Григорий Андреевич, но нет. Десять процентов юристы берут, за то, что просто иск в суде выигрывают, при наличии договоров, актов приема-передачи и сверок, а вы хотите, чтобы я полузаконно вытащил вам давно похеренный кем-то долг, имея за душой только ксерокопию. Вас же двести тысяч наличкой не утроят? – ехидно закончил я.
Судя по сердитому пыхтению по ту сторону телефонного провода, вариант получить месячный заработок пяти работников, в нынешнем масштабе цен, вместо месячного заработка тысячного коллектива из тех, еще советских времен, генерального совсем не устраивало.
- Хорошо, сколько ты хочешь?
- Отнеситесь к этому, как к кладу, а там вознаграждение четко законом определено – двадцать пять процентов…
- Павел, да ты вообще, берега попутал!
- Григорий Андреевич, судя по всему, ваш должник не на соседней улице находиться, один я с задачей точно не справлюсь, поэтому такой ценник. Мне придется целую экспедицию организовывать, другие накладные расходы.
- Я подумаю и позже скажу. – о ледяной голос директора можно было бриться, но мне было все равно – я знал, что разумной альтернативы у моего работодателя не было: - Только со своими друзьями и товарищами не советуйтесь, договорились?
- Это почему?
- Григорий Андреевич, вас так тупо подстрелили недавно, что мне кажется, что без помощи друзей или соратников тут не обошлось. Но, об этом мы попозже с вами поговорим, если вы этого пожелаете, конечно.
Наверное, последняя фраза была сегодня лишней – директор бросил трубку.
Вечер этого же дня. Локация – Главный железнодорожный вокзал.
Я не сомневался, что согласие я получу, поэтому, в этот же вечер, собрал свой «боевой отряд» в небольшом кафе на переходном мосту Главного вокзала. Эта забегаловка открылась недавно, кормили тут, во всяком случае, пока, недорого и сытно. Основным контингентом были подозрительные личности типа нас, поэтому, наша маленькая компания ничем не выделялась, но к нам никогда никто не подходил, что меня более чем устраивало.
Водка была неплохой и настолько холодной, что пока живой огонь стекал в желудок, ее недостатков я не заметил.
Традиционно, занюхав первую стопку рукавом, я протянул руку к графинчику и обвел взглядом товарищей.
- Давай.
После второй стопки от стойки принесли, только что появившиеся в наших диких краях, бургеры и мы, со стоном наслаждения очень голодных людей, навалились на еду.
- Есть подработка. – я доел американскую булку с русской котлетой и откинулся на спинку стула: - Но, без гарантии. Работа на пару дней, на Алтае. Если получится, то заработаете по миллиону, если не получится – значит просто съездим, развеемся.
- Алтай – это хорошо. – Брагин был за любую «движуху», кроме голодовки: - Когда едем?
Руслан просто молча кивнул.
- Едем скоро, во всяком случае, надо ехать побыстрее, но я, честно говоря, пока даже не представляю, что и как надо будет сделать. Там ситуация, следующая…
Когда я закончил рассказ о сложившейся ситуации, Виктор потянулся за графинчиком, разлил по стопкам остатки водки, после чего ответил:
- Паша, я, честно говоря, ни хрена не понял. Давайте выпьем, чтобы у нас все получилось и нам за
