Алексей Бергман - Кто-то еще

Недавно папу Карпова прокатили на выборах в московскую городскую думу. Максимович, уже впавший к тому времени в политические амбиции, закусил удила и решил взять реванш с использованием зятя. Вызвал того из Штатов и начал массированную мозговую обработку:

— Боря! Тебе сорок один год! Самое время для начала политической карьеры! — возбужденно декларируя, неудавшийся политик вышагивал по гостиной. Мужики только что слегка откушали и знатно выпили коньячку, настала самая пора для откровенных мужских разговоров за жизнь. — После спасения Зои, ты — любимец желтой прессы! — Тут Максимович слегка лукавил: любимца прессы, овеянного героическим ореолом, из зятя сделал сам Карпов, заваливая журналюг деньгами и создавая реноме своей семье. — Через двадцать лет — только-только самый расцвет наступит! — я из тебя президента сделаю! — Карпов значительно посмотрел Борю, показывая, что совсем шутит. Сделал паузу для осмысления. Продолжил: — Но наш электорат никогда не проголосует за кандидата, у которого семья в Америке живет. Так что завязывай ты, Борька, со штатиками, вывози ребят и Зою в матушку Россию…

— С Зоей будет тяжело договориться, — перебивая размечтавшегося тестя, заметил Борис. После истории с Платоном молодожены Завьяловы решили, что странный для папы Карпова выбор — жить в Соединенных Штатах, они полностью свалят на Зою Павловну. Зоя единственная балованная дочь миллиардера, от нее он все проглотит. Бориса же упреками замучает.

— А ты ее не слушай, мужик ты или нет?! — разошелся Карпов. — Зойка — дура. Все бабы дуры…, - Павел Максимович покосился в угол, где сидело его последнее приобретение — длинноногая длинноволосая моделька Алевтина. Моделька сосредоточенно водила пальчиком по дисплею айфона, толи сочиняла смс, толи в какую-то игрушку резалась. Безмятежно гладкий лобик Али скрывался под атласно ровной челкой, пухлые губки чуть шевелились, показывая, что красотка — д у м а е т. — Стукни кулаком как следует, настаивай на своем!

Завьялов чуть заметно усмехнулся. Навряд ли тесть советовал врезать кулаком по доченьке, наверняка имел в виду — постучать о стол.

Павел Максимович взял с каминной полки мобильный телефон, всучил его Завьялову:

— Звони. Скажи, чтоб собирались. Будет упираться, отдай трубку мне, я пару ласковых добавлю.

Борис нахмурился. Отвел взгляд, остановил глаза на писанном маслом семейном портрете над камином.

Павел Максимович не знал, что выбор молодой семьи ни сколько не зависел от их желания. Борис и Зоя ни за чтобы не покинули Россию! Здесь их друзья, их родственники, РОДИНА! Но ради спасения детей, они были вынуждены перебраться за океан. В Штатах самая строгая пропускная система, практически отсутствует коррупция в правоохранительных органах, десять лет назад связник их хроно-департамента будущего пообещал Завьяловым: как только возникнет малейшая угроза жизни близнецов, внедренные агенты будущего сумеют объявить в Штатах красный уровень террористической угрозы. Фотографии Раисы Журбиной будут развешаны на каждом углу, пропечатаны на каждой картонной коробке для продуктов, ее изображение будет ежечасно транслироваться на всех телеканалах — Платон не доберется до детей, ему и шага не позволят сделать! У него не получится даже пересечь границу Соединенных Штатов. Уже десять лет полевые агенты работают на всех пограничных пунктах. Внедрились во все возможные криминальные группировки, специализирующиеся на перевозке нелегалов. Граница Штатов — под замком.

Что трудно сделать в безалаберной России.

Борис с сомнением крутил в руках мобильный телефон. Павел Максимович нетерпеливо буркнул:

— Давай сюда, я сам ей позвоню.

— Ко-о-отик, — донеслось из угла протяжное мяуканье, — в Майями сейчас половина третьего ночи…

Мужчины удивленно повернули головы к заговорившей кукле.

Павел Максимович Карпов давно поделил женщин на две категории: на тех, с которыми можно и нужно иметь дело, и на тех, которые не имеют к ведению дел ни малейшей склонности либо способности.

Алечка, безусловно, относилась к числу последних — служила энергичным, но молчаливым дополнением интерьера спальни. Если бы из ее очаровательного ротика вылетели не слова, а надулся и лопнул огромный пузырь из мятной жвачки, на звук никто бы головы не повернул.

Но Алечка — сказала. При чем — по делу.

Павел Максимович разочарованно крякнул и вернул трубу на каминную полку:

— Завтра позвоним, Борис. Ты как следует аргументы обмозгуй, продумай доводы, я поддержу тебя всецело. Никуда Зойка не денется. — Самоуверенный папаша Карпов говорил так, словно все уже было решено. — Я тоже подключусь, объясню, что мне надоело к внукам за бугор мотаться! Если хочешь, могу еще парочку идеек для разговора подкинуть. К примеру…

Поделиться с Борисом предварительными зарисовками Павлу Максимовичу не позволил звонок сотового телефона. Карпов снова взял мобильник с полки, глянул на дисплей, где определись данные вызывающего абонента…

Удивленно поднял брови:

— Сюрприз, однако, — пробормотал чуть слышно.

Завьялову показалось, что едва тесть прочел на телефоне некое имя, как тут же позабыл и о нем, и о намеках на президентство, и о капризах дочери… Вчера Максимович весь день жаловался, как мол ему осточертело множить миллионы — "день сурка" какой-то, понимаешь ли! одно и то же, одно и тоже! деньги, деньги, бабки, будь они неладны! — хочется разнообразия, политики, к примеру… Типа, крылья просят высочайшего полета.

Тогда Борис заподозрил, что у Максимовича некий затор в делах образовался. Лукавит тестюшка, что подцепил амбициозную заразу.

Похоже, так оно и оказалось. Едва активировав связь, Максимович слинял из комнаты, разговаривая на ходу:

— Рад слышать тебя, дорогой! Чем порадуешь?..

Борис облегченно расправил плечи: авось, пронесет его семью нелегкая, смилостивятся Небеса — политическая направленность сама собой сойдет на нет без лишней нервотрепки: генератор идей Павел Максимович Карпов найдет для себя новую игрушку.

Борис уже собрался распрощаться с Алевтиной и отчалить на встречу с друзьями, а на ночевку к Константинычу нагрянуть. Но длинноногое приобретение вышло из угла и остановилось напротив Завьялова. Левая сторона лица Али задергалась, как будто в нервном тике, взгляд сделался пристальным, ждущим узнавания…

Завьялов онемел. В последний раз он наблюдал подобное примерно два с половиной года назад и уже почти уговорил себя думать — опасность миновала, Платон Извеков сгинул где-то!

Но вот… Буравя Завьялова взглядом, напротив кресла стояла начальница московского подсектора хроно-департамента Таисия Пучкова. (Раньше Борис знал ее под именем "Галина", сейчас это имя использовали только как пароль, если встреча назначалась по телефону.)