Переворот.ru - Олег Георгиевич Маркеев
— Проклятие Дубравина на вас, почему-то не распространяется. Мне до сих пор не понятно, почему.
— Мне тоже.
— Слушайте и не перебивайте! — Голос Игоря Дмитриевича вновь сделался прежним, сильным и холодным, напрочь лишённым эмоциональной окраски. — Во Внуково вас ждёт самолёт. Отправляйтесь немедленно. Тем же способом, что прибыли сюда. Здесь вас никто вас не должен видеть. В аэропорту никому себя не называть. Документы не показывать. — Он толкнул по столешнице пластиковую карточку. — Предъявите вот это. Невыполнение распоряжений предъявителя этой карточки карается… — Он глухо кашлянул. — Можете сами расстрелять на месте, война все спишет. Это не шутка, Злобин.
— И куда я лечу?
— В Сочи, — с неожиданным сарказмом произнёс Игорь Дмитриевич. — Да, в Сочи, черт возьми! Неужели трудно догадаться, к кому я вас направляю?!
— Я понял.
Из темноты послышался свистящий, натужный вдох. Как всхлип.
— Так уж получилось, Андрей Ильич, лучше вас никто в этом деле не информирован. Из тех, кому я могу доверять. Но кроме вас, к-ха, к-ха, вряд ли кто долетит живым. Так уж получилось…
— Я выполню ваш приказ. Можете не сомневаться.
— Конечно… Не из личной преданности, вы же мне ничем не обязаны. И не из корысти. Какое там! Вы опоздали к раздаче самых жирных кусков. Да и быть сейчас близким к власти — опасно. Крысы уже побежали… Получается для вас верность — дело личной чести, так?
— Что я должен сделать, Игорь Дмитриевич?
— Доложить. Просто доложить. Без утайки и обиняков. Все, что увидели, и все, что узнали. Ввести в курс дела. — Он черкнул на клочке бумаги короткую строчку. — А это вы передадите от меня. Слово в слово. Только ему. Даже если вас будут живьём пилой пилить, вы никому другому не произнесёте этого пароля. Вам ясно, Андрей Ильич?
Злобину пришлось приподняться, чтобы прочитать то, что было написано на листке. Игорь Дмитриевич сразу же чиркнул настолько зажигалкой. Тонкая бумага вмиг превратилась в пепел.
— Не знаю, чем вы лучше меня… — Он держался из последний сил. Голос опять просел до хриплого шёпота. — Просто не представляю. Не знаю, проклятие это или счастье, но вам, Злобин, выпал шанс узнать, чем все это кончится. Все, уходите! Да уходите же, вы!! Дайте мне прийти в себя. Мне же ещё этими мудаками командовать.
— Прощайте.
Злобин встал, одёрнул пиджак. В неярком свете лампы, заляпанное густыми тенями, лицо Игоря Дмитриевича показалось ему вылепленным из грязно-серого воска, с грубо, наспех прорезанными чертами.
В тамбуре, когда за ним захлопнулись дверцы лифта, Злобин спохватился и вспомнил, что не задал последний и самый главный вопрос:
«Сколько осталось жить тому, к кому он направлен тайным курьером?»
* * *Оперативная обстановка
Срочно
Особой важности
Шифрограмма ОВ/ КР № 0007239
Сообщаю, что в результате перевода частей РВСН и объектов стратегического назначения в режим повышенной боеготовности, согласно полученному приказу войскового оповещения «Тайфун», сложилась катастрофическая ситуация с энергоснабжением регионов Дальнего Востока, Среднего Урала и Центрального региона страны.
Действия воинских частей РВСН и подразделений обеспечения стратегических объектов выполнялись строго по регламенту. Забор мощности из энергосистемы, предшествующий переходу в автономный режим энергоснабжения объектов, производился в автоматическом режиме.
Причиной катастрофического падения нагрузок в энергетических сетях РАО ЕЭС стала их полная неготовность к действиям по регламенту «угрожающего периода» и отсутствие резерва мощностей на случай одномоментного забора энергии на нужды объектов и средств стратегического назначения.
Во избежание каскадного перепада нагрузок через Главный пульт управления РАО ЕЭС произведено веерное отключение Хабаровского края, Красноярского края, республики Татарстан, Свердловской, Воронежской, Владимирской, Тульской и Тверской областей. Временное ограничение потребления электроэнергии введено в Московской области и городе Москве. Произошёл каскадный выход из строя энергооборудования в Самарской области и Краснодарском крае.
В вышеперечисленных регионах сложилась крайне неблагоприятная социальная обстановка, требующая введения режима чрезвычайного положения.
Глава двадцать восьмая
Технология принятия решений
09:05 (время западного побережья)
Лос-Анджелес
Золотой мальчик
Ноутбук зажужжал и выдавил из себя серебристый си-ди.
Борис положил лазерный диск на коврик для «мыши». Макнул в баночку с прозрачной жидкостью палочку для чистки ушей. Стал старательно водить ватным тампончиком по диску. Вслед за палочкой поднимался кислый дымок, и на зеркальной поверхности выступали мутные узоры.
Оставив подсыхать лазерный диск, он принялся за ноутбук. Привычными движениями разобрал корпус, извлёк жёсткий диск. Открутил четыре болтика, снял крышку, вытащил кружок тонкой плёнки. Сунул его в баночку. Пластмасса тут же скукожилась. Пахнуло парами кислоты.
Борис распахнул дверь на террасу, впуская свежий воздух.
Дом стоял на самом краю обрыва. Впереди был только океан. Его мощное, студёное дыхание ровным ударами сотрясало звенящий от чистоты утренний воздух.
На небо было больно смотреть. По заливу на мелкой ряби скакали солнечные зайчики. Пришлось надеть очки.
Вступив на холодные плитки босыми ногами, Борис зябко передёрнул плечами. Встал в косую полосу света, и сразу же сделалось теплее. Солнце, хоть и скрытое в прозрачной дымке, жгло по южному, насквозь.
Вспомнился Крым, куда ездили каждое лето, пока отец был жив. Крохотный домик, прилепившийся к скале. Трескучие от соли и солнца рамы окон. Шаткая, по дачному убогая, мебель. Минимум удобств, масса удовольствий. Полная свобода. Тёплое море и море света. Тогда ему, ещё совсем мальчишке, домик и колючие, высушенные солнцем, заросли на запущенном огородике казались тайным приютом на острове, обозначенным только на картах вольных скитальцев, проклятых миром и в знак проклятия миру поднявших на рее чёрный флаг. Он играл в пиратов с местными мальчишками, и, как все дети, ещё не знал, что игрой призывает свою судьбу. Судьбу флибустьера Интернета, вольного
