Следователь, Демон и Колдун - Александр Н. Александров

- Там, а куда ему деться... Да а что толку-то?

- Ну, – Вилль помахал руками, словно хотел взлететь, – это ж итить какая махина! Огромный кусок железа! Другие твари ж не любят железо, так? Так. Что если мы залезем в бурав и ка-а-а-а-ак дадим газу! Гидра его прорезать, вроде, не должна, там полувоенное бронирование. Жахнем с размаху об этот ваш купол, прорвём его, и ищи нас свищи!

- Ого! – Гремм с уважением посмотрел на Вилля и легонько похлопал в ладоши. – А я всегда говорил, что вы, Шарль, на самом деле недооцениваете свой потенциал. Ваши идеи безумны, зачастую выполнены, простите, через задницу, но они выгодно отличаются от того бледного квохтанья, которое я слышу день за днём от сильных мира сего. Полёт фантазии: вот что у вас есть, и чего так недостаёт тем, у кого реально есть возможности что-то изменить... Эх, вернуть бы Квадриптих, чтобы они навели здесь шороху... Нет, Шарль, увы, но Гидра вскроет ваш бурав как консервную банку. Это, конечно, займёт у неё какое-то время, но не так много, как вам кажется. А вот что будет, если железякой такого размера треснуть по экранирующему куполу изнутри... Не знаю, не знаю. Это пространственное искривление поддерживается эфирными вихрями, так что тут только эксперимент. Но – без моего участия. Думаем дальше.

Но больше никто ничего не говорил; все смотрели на дрожащий огонёк старой керосиновой лампы и молчали.

Анна старалась думать о деле, но в голову почему-то лезли совсем другие мысли. Она вспомнила о своей подруге-сокурснице, тихой и застенчивой Саре Линд – как там она? Сара обещала написать Анне письмо, но будет ли кому писать? Впервые молодой колдунье пришло в голову, что идея её подруги остаться на лето в Академии не столь уж и плоха. Академия платила за жильё студентам во время каникул, если те оставались на так называемой «академической подработке»: подготавливать кабинеты к будущим занятиям, помогать с закупками алхимических ингредиентов и всё такое прочее. Особо приветствовались дополнительные занятия, считавшиеся подготовительными перед следующим курсом. На них-то и рассчитывала Сара Линд, у которой постоянно были проблемы с квазиматематикой. У Анны точные науки тоже не шли, но балл за практику у неё был высокий, поэтому она вежливо отвергла предложение подруги – провести целое лето в душных стенах Академии ей, мягко говоря, не хотелось. И вот теперь она здесь.

«Если я, всё же, напишу письмо Саре, то как я опишу этот подвал? Странное место; от него в голове не остаётся вообще никаких следов, точно от задвинутой на задней план декорации, которая на данный момент не важна, а луч яркого света из-под купола театра выхватывает только актёров... Световой круг от лампы, овалы бледных лиц – только глаза блестят в темноте – каменные плиты пола, затёртые и какие-то коричневато-пыльные, сливающиеся в одно, потолок, которого не видно, но под сводами которого тихонько пищат летучие мыши, груды старинной мебели у стен: шкафы без дверец, комоды с отбитыми ручками шуфлядок, треснувшие зеркала, стулья без ножек. Звуки: где-то капает вода, и крысы шуршат по углам; запахи – пыль, плесень и характерный сладковатый аромат разложения, который не могла забить даже свежая вонь алхимии. А что: здесь десятилетиями собирался ковен некромантов; наверняка у них были простые и неизящные способы избавляться от тел. Печь для сжигания трупов должна быть очень большой, да и не так просто сжечь мертвеца, как это описывают в дешёвых детективчиках. Когда я искала себе стул поприличнее, я видела нечто вроде каменных люков в полу, и некоторые участки кирпичной кладки в стенах выглядят новее других. Может быть, как раз там...»

Потом ей пришло в голову, что это не то, о чём сейчас стоило думать. Мысли о том, что они сидят в огромном подвале набитом останками жертв тёмных ритуалов не добавляла силы духа.

Щиту, что сдерживал Гидру, оставалось что-то около пяти часов – не так мало, на само деле, с учётом того, что пуля почти готова, но вот это «почти»...

«Они ещё не поняли, что это тупик. Но скоро поймут. Скоро до них дойдёт, что вместо «мёртвой пули» у нас на руках просто бесполезный кусок металла, и что деваться нам, собственно, некуда. Если бы нас осаждала вражеская армия, можно было бы найти определённое утешение в идее захватить с собой на тот свет как можно больше врагов. Но Гидра просто убьёт нас всех, и на этом всё закончится. Отсюда даже нельзя сбежать. Хотя, конечно, они попробуют. Мы все попробуем. Потому что – так уж вышло – здесь собралась компания из тех, кто будет до последнего бежать, идти, ползти к своей цели и ни за что не сдастся просто так. Совпадение? Вряд ли. Скорее всего, именно такие люди всегда остаются в самом конце – просто по законам выбраковки. И дойдёт до этой самой выбраковки, я думаю, быстро. А потом? Потом они начнут действовать. И хорошо. Я уже не могу сидеть здесь и вдыхать эти запахи: гнилое дерево, грибок и этот слабый, тонкий, но вездесущий сладковатый аромат...»

Пьер Артисон тихо пробормотал «я на минутку» и медленно побрёл в сторону лестницы, освещая себе путь большой серебряной зажигалкой с гербом Королевства. Никто даже не посмотрел ему вслед; взгляды последних жителей Серных холмов были прикованы к мечущемуся огоньку керосиновой лампы.

«Интересно, где сейчас Гидра? Убралась обратно в своё логово? Или шляется где-то поблизости? Вряд ли. Судя по тому, что я видела, эти существа чем-то сродни паукам, а пауки не бродят без дела, растрачивая энергию. Нет, Другая наверняка вернулась к себе в нору (где бы та ни находилась) и ждёт, пока кто-нибудь дёрнет за её ниточку. Какой бы умной она ни была, вряд ли Гидра сообразила, что её «паучью сеть» кто-то может увидеть. Напротив, после нашей вылазки в аптеку она, наверное, ещё больше утвердилась в мысли, что её система сигнализации работает... Эх, Вилль... Надо же такое придумать: штурмовать пространственный экран на самоходном бураве. Хотя – уж давай ты будешь честна хотя бы сама с собой – не исключено, что скоро вы дружно станете хвататься за эту идею, как утопающие за обломок мачты»

Заскрипела лестница, и Анна машинально повернула голову, ожидая увидеть спускающегося Пьера, но это оказался Фуллер. Его, кстати, подумала колдунья, давно уже не было видно.

Фуллер, пыхтя и обливаясь