Владимир Трапезников - Практикум для начинающих

И в этот момент прозвучала громкая трель. Будто компьютер вознаграждал себя за долгое молчание.

– Ну, теперь твоя очередь вставать, – позлорадствовал я. – Кто это в два часа ночи?!

– Понятия не имею… Я и включить-то попросила в расчете, что слишком поздно…

Поискав глазами, Любава подняла с пола свой пеньюар, спешно надела и, запахнув, подошла к экрану.

Погасив ночник в изголовье, я со стаканом в руке откинулся на подушку.

– Любава! Наконец… – едва возникнув, выдохнула Лола. – Я уже отчаялась…

– Ты что, не нашла ночью более интересного занятия, чем трезвонить мне?! – с раздражением оборвала ее Любава. – Я сплю. Поговорим утром.

– Выслушай… – Лола совершенно не владела собой: ее голос срывался, слышались всхлипы.

Я догадался в чем дело. Конечно, такое развитие событий можно было предвидеть. Еще там, у Лолы дома, по обрывкам разговора перед отлетом. Не трудно было понять, куда она отправляется. Но тогда совершенно другое занимало мои мысли…

А Любава все еще ничего не знала. Но вид подруги заставил смягчить тон:

– Что случилось? Успокойся и расскажи… Опять поругались?

Лола неопределенно покачала головой, вытерла слезы и едва слышно произнесла:

– Лиман умер…

Любава вся подалась к экрану:

– Как?!

– Я прилетела, а он не встретил. Навела справки и узнала… Его убила жена… Отравила из ревности!..

– Кто тебе это сказал?! Дикость какая-то!.. Не может быть!

Закрыв лицо руками, Лола зарыдала.

– Это я во всем виновата… Все из-за меня…

Любава овладела собой.

– Постарайся успокоиться, – в ее голосе прозвучали властные ноты. – Ответь, откуда ты все узнала. Может, это какой-то идиотский розыгрыш.

– Нет… Я разговаривала со следователем Службы космической безопасности, который ведет дело гибели Лимана. Он сам на меня вышел… Сначала сочли смерть естественной: экспертиза не показала следов насилия. Но Юлия, узнав о гибели мужа, сама сказала, что отравила его и назвала какой-то яд. Я не запомнила… его присутствие очень трудно установить. Лишь зная о нем, повторная экспертиза подтвердила… На Тилле сохранился варварский обычай, по которому жена убивает неверного мужа и кончает жизнь самоубийством. Юлия покончила с собой…

– Страшно подумать… – промолвила Любава. – Кто ей рассказал?!

– Не знаю… Мне сказали, что ей прислали кристалл, на котором записаны некоторые моменты… Ну, такие, где мы вместе с Лиманом. Ужасно, но мне кажется, следователь считает, что это сделал Гэл. Он очень настойчиво интересовался нашими взаимоотношениями…

– Возвращайся домой, завтра я навещу тебя, – Любава простилась с подругой.

III

В наступившей темноте послышались шаги, шелест сброшенного пеньюара. Укрывшись одеялом, Любава замерла. Угадывалось лишь ее дыхание. Молчал и я. Ждал, что она сама захочет поделиться.

– Дай вина, – вдруг попросила она.

Я различил протянутую руку и отдал свои полстакана.

Выпила она жадно.

– Что скажешь? – такой ее вопрос был для меня неожидан.

– Ничего… Могу, лишь, посочувствовать твоей подруге.

– Верно, ты же ничего не знаешь…

– По-моему, здесь много знать необязательно: следователь не дурак, полагая, что все подстроил бывший муж, Гэл Миз. Ревность – страшное чувство…

– Нет же, нет! – с жаром проговорила Любава. – Говорю, ты ничего не знаешь! Гэл не способен на такой поступок, да и не нужно ему это… Он первый охладел к Лоле. Какое-то время они еще жили вместе, но, когда начался ее роман с Лиманом, расстались окончательно. Гэл первым узнал о любви Лолы, она сама все рассказала, и отнесся совершенно равнодушно. Даже с Лиманом остался в дружбе. Мне ль не знать?! Мы не раз встречались вместе…

– Мы, это кто?

– Ну я, Лола, Лиман и Гэл..

– Узкий круг…

– Да, среди знакомых Лола и Лиман не афишировали свои отношения: Лиман не хотел, чтобы дошло до жены. Признаться, мне не нравилось, что он обманывает ее, но не вмешивалась… Не имела права… А что ты подразумевал, сказав про узкий круг?

– Получается, только ты и Гэл Миз знали про отношения любовников. Значит, если ты ничего не сообщала жене Лимана, как ни крути, это мог сделать только Гэл!

– Нет! – твердо сказала Любава. – Ни он, ни я.

– А кто? Можно, конечно, допустить, что кто-то еще видел их вместе. Но, согласись, этот человек должен иметь веские причины скомпрометировать Лимана. Иначе как объяснить его рвение: не так-то просто записать на кристалл пикантные сцены… Почему ты так уверена в непричастности Миза? Мало ли какие чувства могли в нем вспыхнуть?!

Любава зажгла ночник, села. Взяв бутылку, перелила остатки вина в стакан. Едва пригубив, зажала его в ладонях. Наконец, как-то отрешенно произнесла:

– Помнишь, я сказала, что не имела права осуждать Лимана Фроса за обман жены?..

Жестом я хотел остановить ее: стало вдруг понятно, что сейчас услышу. Словесные признания были ни к чему. Но она, согласно кивнув, продолжала:

– Да, ты верно догадался: мои отношения с Гэлом были более чем дружеские. Правда, это я любила без памяти; он первое время просто развлекался. Для него я была лишь очередной победой… И не мучили его никакие угрызения совести: Лолу он воспринимал не более чем вещь, так, придаток к дому, где иногда бывал. Она, в известном смысле, даже мешала ему: приходилось соблюдать внешние приличия. Страдала я. Как же, он муж давней единственной подруги!.. Но со временем он – не то что полюбил меня, нет! Скорее – привязался. Почти все свободное время стал проводить со мной. Конечно, мы хранили наши отношения в тайне, вряд ли Лола догадывалась о них. Но о его прошлых похождениях кое-что уже знала. И поэтому, когда в ее жизнь вошел Лиман, без колебаний предложила Гэлу расстаться. А он только обрадовался: ведь теперь вину за развод Лола брала на себя. Сожалел лишь о детях – их он по-настоящему любил… – Любава допила и закончила: – Ну, как по-твоему, мог Гэл Миз из ревности послать этот проклятый кристалл?

– Пожалуй, нет… – нарисованный Любавой облик Миза сильно изменил мой взгляд на вещи. Но, вместе с тем, вновь вставал главный вопрос: кто организовал убийство Лимана Фроса? Оставалась, правда, вероятность, что Мизом двигали какие-то иные мотивы, но тогда в равной степени можно было подозревать и Любаву: захотел кто-то из них расправиться с Фросом – вот и воспользовался удобным случаем. «Но это все домыслы: фактов-то никаких… Эх, такая простая и понятная версия рухнула!.. А ведь Любава не только расстроена смертью Лимана, но и обеспокоена: неспроста в беседе со мной пытается все разложить по полкам, похоже – анализирует…» Последнее наблюдение меня насторожило.

– О чем задумался? – Любава по-прежнему сидела, перекатывая в ладонях стакан.