Рэндал Гаррет - Магия и смерть

Пронизывающий ветер с Северного моря раздувал полы плащей блюстителей порядка, в желтоватом свете газовых фонарей с калильной сеткой они отбрасывали множественные тени. Тени эти как-то диковато и тревожно двигались при каждом шаге стражников.

Улицы уже почти опустели. Большинство местных жителей сидело сейчас по бистро, где ярко пылавшие в каминах угли могли согреть человека снаружи, а содержимое расставленных на стойках бутылок - изнутри. Девять дней тому назад, в канун Праздника Обрезания Господня, улицы были запружены толпами, но теперь уже окончился двенадцатый день после Рождества и пошла вторая неделя года 1964-го от Рождества Христова. Народец поиздержался, мало кто мог наскрести себе на выпивку.

Один из стражников, который повыше, приостановился и указал куда-то вперед:

- Глянь, Роберт. У старого Жана не горит фонарь.

- Х-м-м. И ведь третий уже раз с Рождества. Не хочется мне вызывать старика в суд.

- Вот и я о том же. Давай просто зайдем к нему и нагоним побольше страху.

- Давай, - охотно согласился низенький стражник. - Но только пообещаем ему, что в следующий раз вызовем в суд. И слово сдержим, Джек.

Потускневшая вывеска над дверью являла собой грубый деревянный силуэт дельфина, выкрашенный голубой краской. "Голубой дельфин".

Стражник по имени Роберт толчком распахнул дверь и вошел, настороженно оглядываясь. Вроде все тихо. Слева, у конца длинного стола, сидят четверо, а сам старый Жан беседует у стойки бара с пятым. В первый момент все присутствующие подняли глаза на вошедших стражников, но затем сидевшие за столом вернулись к беседе, а пятый уставился в стакан. Трактирщик, заискивающе улыбаясь, подошел к стражникам.

- Вечер добрый, - произнес он, обнажая в улыбке немногие оставшиеся зубы. - Самую малость, от простуды?

Он прекрасно понимал, что это совсем не визит вежливости.

Роберт уже держал наготове бланк повестки и карандаш.

- Жан, мы же тебя уже дважды предупреждали, - холодно ответил он. - В законе совершенно ясно сказано, что каждое заведение должно иметь стандартный газовый фонарь и что фонарь этот должен гореть от заката и до восхода. Ты все это прекрасно знаешь.

- Ну, может, ветер... - неуверенно начал трактирщик.

- Ветер? А вот я пойду сейчас вместе с тобой, и мы посмотрим, не закрыл ли случаем этот ветер газовый кран. Ну как, пойдем?

Старый Жан судорожно сглотнул:

- Наверное, я забыл. Последнее время моя память...

- Возможно, твоя память станет получше, если ты расскажешь о ней милорду маркизу в ближайший присутственный день.

- Нет, нет! Ради Бога, господин стражник! Штраф меня разорит!

Стражник повел карандашом, словно собирался заполнить повестку:

- Я укажу, пожалуй, что это нарушение - первое. Тогда штраф будет вполовину меньше.

Старый Жан даже зажмурился от ужаса и безнадежности.

- Ради Бога, господин стражник. Такое никогда не повторится. Просто я так привык, что рядом есть Поль, - он же делал все, всю тяжелую работу. Теперь мне совсем никто не помогает.

- Поль Сарто уже две недели как исчез, - ответил Роберт. - Эту отговорку я слышу третий раз.

- Господин стражник, - проникновенным голосом сказал старик, - я больше никогда не забуду. Обещаю.

- Ладно, - Роберт закрыл свою книжечку. - Так ты даешь слово? Тогда и я даю тебе слово, что в следующий раз и слушать не стану твои оправдания. Я вызову тебя в суд безо всяких разговоров. Ясно тебе?

- Ясно, конечно, ясно, господин стражник. Огромное спасибо! Я больше не забуду!

- Да уж, надеюсь. Иди и зажги фонарь. Старый Жан заторопился к лестнице. Через несколько минут он вернулся.

- Готово, господин стражник. Горит.

- Вот и отлично. Надеюсь, что теперь он всегда будет зажигаться. И сразу после заката. Спокойной ночи, Жан.

- А может, чуть-чуть?..

- Нет, Жан. В другой раз. Идем, Джек.

Стражники удалились, не притронувшись к предложенной им выпивке. Было бы просто непорядочно принять ее сразу после того, как они грозили человеку судом. Устав стражи гласил: так как ношение шпаги - высокая честь, стражник всегда должен быть человеком чести.

- Странно, чего это Поль смылся? - спросил Джек, когда они вышли на улицу. - Платили ему прилично, к тому же он немного придурковат, чтобы работать в каком-нибудь другом месте.

Роберт пожал плечами:

- Ты же знаешь, как все это бывает. Портовые крысы, они приходят и уходят. Чего о нем особо беспокоиться. Мужик с крепким хребтом и слабым умом всегда найдет бистро, которое пристроит его к делу. Перебьется как-нибудь.

Разговор смолк. Стражники дошли до угла, где набережная святой Марии сворачивала к югу. Роберт окинул ее взглядом:

- Гляди, какой веселенький.

- Думаю, даже слишком.

По набережной святой Марии двигался человек. Он направлялся в их сторону, прижимаясь к дому, спотыкаясь на каждом шагу, помогая себе руками и упираясь ладонями о кирпичную стену. Голова человека была непокрытой, а когда ветер распахнул его плащ, глазам стражников предстала совершенно неожиданная картина. Кроме этого плаща, на нем не было ровным счетом ничего!

- Упился до посинения, да к тому же скоро замерзнет, - сказал Джек. Придется забрать его.

Забрать не получилось. Пока они шли к нему, спотыкавшийся человек споткнулся еще один, последний, раз. Он упал на колени и уставился невидящими глазами в их сторону, но не прямо на них, а куда-то мимо, в темноту ночного неба. Затем завалился на бок. Глаза его так и остались открытыми.

Роберт опустился на колени:

- Свисти! Похоже, что помер. Джек вынул свисток; пронзительная трель разорвала промозглый воздух.

- Вот и поминай Дьявола, - негромко сказал Роберт. - Это же Поль! И от него совсем не пахнет. Я думаю... Господи!

Пытаясь приподнять голову упавшего, он вдруг заметил на своей ладони кровь.

- Мягкая, - в голосе Роберта слышалось удивление. - С той стороны его череп совсем размозжен.

Вдалеке послышался цокот копыт. Это верховой сержант стражи галопом спешил на свисток Джека.

Лорд Дарси, высокий человек с худощавым, привлекательным лицом, пересек холл и открыл дверь, на которой красовался герб Нормандии.

- Ваше Высочество хотели меня видеть? - В его англо-французском чувствовался заметный английский акцент.

В комнате находились трое. Самый молодой - высокий, белокурый Ричард, герцог Нормандский, брат Его Императорского Величества Джона IV, повернулся на звук открываемой двери:

- А, лорд Дарси. Входите.

Он повел рукой в сторону полного человека, облаченного в пурпурную епископскую мантию.

- Ваше преосвященство, я хочу представить вам главного следователя, лорда Дарси. Лорд Дарси, это его преосвященство епископ Гернси и Сарка.