Айзек Азимов - Лаки Старр и кольца Сатурна

— Лучше послушай. Мне причинят вред. — Верзила горячо говорил некоторое время, но робот не отвечал.

Лаки сказал:

— Верзила, ты напрасно тратишь силы.

Верзила пнул робота в сверкающую ногу. С таким же успехом он мог пнуть корпус корабля. С красным от гнева лицом он подошел к Лаки.

— Отлично. Человек беспомощен, потому что у этой груды металла есть собственные идеи.

— Так бывало с машинами и до эры роботов.

— Мы даже не знаем, куда направляемся.

— А для этого нам робот не нужен. Я проверил курс.

Мы явно направляемся на Титан.

В последние часы приближения к Титану они оба не отрывались от экрана. Это третий по величине спутник в Солнечной системе (только спутник Юпитера Ганимед и спутник Нептуна Тритон больше, да и то ненамного), и из всех спутников у него самая плотная атмосфера.

Наличие атмосферы было очевидно даже на расстоянии. На большинстве спутников, в том числе на Луне, терминатор — линия, отделяющая день от ночи, — очень резок, с одной стороны черно, с другой бело. Но тут было совсем не так.

Полумесяц Титана был ограничен не резкой линией, а размытой полоской, концы полумесяца смутно продолжались и почти встречались, образуя окружность.

— У него атмосфера почти такая же плотная, как у Земли, Верзила, — сказал Лаки.

— Дышать можно?

— Нет. Почти сплошь метан.

Теперь стали видны и другие корабли. Не меньше десятка. Они сопровождали «Метеор» в полете к Титану.

Лаки покачал головой.

— Двенадцать кораблей для такой работы. Великая Галактика, да они тут уже годы сидят и готовятся. Как их вышвырнуть отсюда без войны?

Верзила даже не пытался ответить.

Снова послышался свист: безошибочный признак того, что обтекаемый корпус корабля встретился с верхними слоями атмосферы.

Верзила беспокойно взглянул на прибор, регистрирующий температуру корпуса, но опасности не было. Робот уверенно вел корабль. По тугой спирали корабль облетал Титан, теряя высоту и одновременно гася скорость, при этом не давая атмосфере слишком нагреть корпус.

Снова Лаки восхищенно сказал:

— Он проделывает это, вообще не тратя горючего. Похоже, он может посадить корабль на площадку размером с банкнот только при помощи атмосферного торможения.

Верзила ответил:

— Ну и что в этом хорошего, Лаки? Если эти штуки так управляются с кораблями, нам с сирианцами не справиться.

— Придется научиться строить собственных, Верзила. Эти роботы — большое достижение человечества. Конечно, их строят сирианцы, но они тоже люди, и все человечество может гордиться этим. Если мы боимся их достижений, нужно постараться достигнуть того же или даже опередить их. Но отказывать им в их достижениях нельзя.

Поверхность Титана перестала казаться черной. Видны были горные хребты: не резкие вершины безвоздушного мира, а сглаженные под действием ветра и воды. Снег с вершин сдуло, но ущелья и долины были заполнены им.

— Это на самом деле не снег, — заметил Лаки, — а замерзший аммиак.

Конечно, вокруг было пусто. Равнины внизу были покрыты снегом и голыми скалами. Никаких признаков жизни. Ни рек, ни озер. И вдруг…

— Великая Галактика! — воскликнул Лаки.

Появился купол. Приплюснутый купол, характерный для внутренних планет. Такие купола есть в пустынях Марса и на отмелях венерианского океана. На пустынном Титане такой купол казался совершенно неуместным. В нем вполне мог бы разместиться марсианский город.

— Мы проспали, как они это построили, — сказал Лаки.

— Когда об этом станет известно, — заметил Верзила, — это будет не очень хорошо для репутации Совета.

— Конечно, если мы не уничтожим эту штуку. Впрочем, Совет не заслуживает снисхождения. Да в Солнечной системе нельзя было ни одной скалы оставлять без постоянного присмотра, не говоря уже о Титане.

— Кто бы мог подумать…

— Совет Науки должен был подумать! Люди нашей системы доверили ему заботу о своей безопасности. Я должен был подумать!

Послышался голос робота.

— Корабль приземлится после еще одного облета спутника. При наличии ионного двигателя на борту никакие дополнительные предосторожности не нужны. Тем не менее беззаботность может причинить вред, и я этого не могу допустить. Поэтому прошу вас лечь и пристегнуться.

Верзила сказал:

— Слушай. Эта груда лома учит нас, как вести себя в космосе.

— Все равно лучше ложись, — ответил Лаки. — Он может заставить нас силой. Его долг не допустить никакого вреда.

Верзила неожиданно крикнул:

— Эй, робот, а сколько людей на Титане?

Ответа не было.

Поверхность приблизилась и поглотила их. «Метеор» опускался хвостом вниз, и потребовались лишь легкие толчки двигателя, чтобы завершить посадку.

Робот отвернулся от приборов управления.

— Вы без всякого вреда доставлены на Титан. Мое задание выполнено, и я передаю вас в руки хозяев.

— Стена Девура?

— Это один из хозяев. Можете выходить из корабля. Температура, давление и сила тяжести нормальные.

— Можем выходить прямо сейчас? — спросил Лаки.

— Да. Хозяева ждут.

Лаки кивнул. Он не мог сдержать странного возбуждения. Сирианцы всегда были врагами, но за все время своей блестящей, хоть и короткой карьеры в качестве члена Совета он с ними ни разу не встречался.

Он вышел из корабля на выдвижной трап, Верзила — за ним. Оба застыли в полном изумлении.

Глава девятая

Враг

Лаки поставил ногу на первую ступень лестницы. Верзила смотрел через плечо своего рослого друга. Оба были изумлены.

Они как будто оказались на поверхности Земли. Если над головой и была крыша — купол из прочного металла или стекла, — его не было видно в ослепительном солнечном свете; на голубом небе были даже облака.

Перед ними расстилались лужайки и просторно разбросанные здания, тут и там — цветочные клумбы. Недалеко журчал ручеек, через него был переброшен каменный мостик.

Повсюду шагали десятки роботов, каждый шел по своему делу с сосредоточенностью машины. В нескольких сотнях ярдов стояла группа людей — сирианцы, — они с любопытством смотрели в их сторону.

Раздался резкий повелительный голос:

— Вы там, вверху! Спускайтесь! Спускайтесь, — я говорю! Никаких задержек.

Лаки посмотрел вниз. У основания лестницы стоял рослый человек, широко расставив ноги и уперев руки в бока. Его узкое оливковое лицо смотрело на них высокомерно. Темные волосы были коротко подстрижены по сирианской моде. Вдобавок лицо украшали тщательно подстриженная бородка и тонкие усики. Одежда была свободная и очень яркая; рубашка распахнута на шее, рукава ее кончались, над локтем.