Душа акулы - Игорь Антошенко
Пройдя сквозь холл почти на цыпочках, принялся подниматься по старой витой лестнице предательски скрипевшей каждой ступенькой. По ее характерным переливам еще с малых лет безошибочно определял кто идет. По-видимому, Барбара тоже владела "тайным" знанием, поскольку встретила сына на кромке второго этажа.
– Наконец-то. – Прошептала она.
– Почему не спишь?
– Переживаю!
– Мам, так нельзя. Я взрослый человек, – Брайан, видя, что Барбара готова расплакаться, расцеловал ее в щеки.
– Будешь ужинать?
– Не сейчас. Нужно кое-что проверить. Ложись спать, я уже дома.
– Пойду, – тяжело вздохнув, женщина медленно направилась в спальню.
Слабый свет настольной лампы укрытой зеленым абажуром нехотя растекался по просторному кабинету, с трудом добираясь до стен заставленных книгами. В изумрудном полумраке книжные полки казалось излучали непостижимое таинство человеческой мысли, сокрытой под массивными, разноцветными переплетами. В порождаемой ими ауре даже воздух в комнате был каким то особым. Еще в детстве, заходя сюда, Брайан ощущал его влекущее к творчеству и знаниям воздействие. Они с братом любили по вечерам недолго сидеть у отца, наблюдая за работой. Со временем их стало все чаще и чаще тянуть в эту казавшуюся матери угрюмой комнату. Теперь сорванцы заходили в кабинет почитать книги. Отец не прогонял, напротив, был всегда рад их появлению, они же, в благодарность, вели себя тихо как мышки, лишь время от времени шелестя переворачиваемыми страницами.
Сейчас Гаррисон сидел за небольшим столом, стоявшим у стены напротив отцовского. Обхватив голову руками, он пытался сосредоточиться и насколько возможно систематизировать все, что удалось узнать о брате, но мысли постоянно путались, все чаще и чаще забредая в отдаленные уголки памяти. Вдруг вспомнился день, когда в кабинете появился второй стол. Случилось это утром, после того как Михаэль впервые, отложив в сторону увлекательную книгу, вытащил из массивного шкафа учебник «Занимательная физика». Теперь каждый вечер, поднимаясь к себе в кабинет, отец брал Михаэля за руку и, смеша маму одними и теми же словами, скрывался с ним за тяжелой дубовой дверью. Догадывался ли, говоря: «Ну что мать, мы с сыном пойдем, поработаем часок-другой», о том какая судьба ждет мальчика. Наверное, да. Недаром перед смертью позвал обоих к себе и в шутливой форме завещал Михаэлю свой письменный стол, а Брайану любезно предложил занять стол брата.
С этого момента, по воле отца, Гаррисон взялся за науку. Первое время он не испытывал к ней тяги, скорее напротив, занятия попросту вошли в привычку. Михаэль, видя это, частенько, похлопывая по плечу, поддразнивал: "Не будь вы лодырем сэр, из вас получился бы превосходный ученый", принимая при этом обычную позу старого чудаковатого профессора, друга их отца. Брайан долго искал себя на новом поприще, пока не решился наиболее серьезно заняться математикой.
Теперь частенько творили вместе. Со временем, незаметно для себя, он превратился в личного математика Михаэля. Бесконечные идеи старшего брата требовали огромной черновой обработки, в том числе и всестороннего математического анализа. Львиная доля этого труда падала на плечи Брайана, но он не обижался, его просто удивляла титаническая способность Михаэля вынашивать и выдвигать нечто новое. Однако эта работа имела и другую сторону: час за часом он перенимал способность мыслить по-особому, не подозревая того, Брайан шел по тому же пути, что некогда пришлось преодолеть брату, впитывая сей таинственный дар от их доброго отца, в этом кабинете при свете старой лампы с зеленым абажуром.
Охватившие Гаррисона воспоминания с головой окунули в безвозвратно ушедшую пору детства. Картины некогда пережитого, незаметно сменявшие друг друга, убаюкивали. Внезапно потяжелевшие веки непроизвольно слипались, Брайан засыпал, перенося свои воспоминания в необъяснимо сказочное состояние человеческого бытия. Как в кино, в отключившемся сознании прокручивалась им же прожитая жизнь, каким-то странным образом спрессованная в один сон. Года превратились в минуты, дни в мгновения. Беззаботное детство опять уходило в далекое прошлое, заслонившись картинами юности, волнующими и ранящими душу. А вновь пережитая смерть отца до срока окунула в зрелые годы.
Глава 13
Поиски беглеца
Наконец подошли долгожданные выходные. Погода благоприятствовала, незначительное волнение не в счет, более того, прогноз вторил – всю неделю без изменений. Баки заправлены, продукты на несколько дней на борту, снаряжение, инструменты, фонарь, резервная радиостанция, пистолет и две коробки патронов заготовлены заранее. Введя координаты места прибытия в компьютер и включив навигационную систему, Ричард перевел устройство в автоматический режим, а пока катер, выполняя работу на оборотах близких к максимальным, уносил хозяина к острову, раздумывал, что предпринять в первую очередь.
Еще до выхода в море Уилкерсон установил на посудину не дешевый автомобильный антирадар, перекрывающий широкий диапазон вплоть до лазера. Хоть что-то, на подходе можно было понять находится ли остров под прикрытием радиолокационного поля. От этого зависел алгоритм действий на берегу. Он, конечно, мог взять в институте более серьезную аппаратуру, но не хотел привлекать внимание. Уже заводя катер в бухту, облегченно вздохнул. Хотя расслабляться было рано. В зависимости от того кто занимался охраной объекта обстановку на подходах, в условиях оптимальной оптической видимости, могли контролировать через спутник. А возможно вообще свернули и подчистили здесь все после того как ему удалось лицезреть необычный эксперимент. Так или иначе, действовать следовало осторожно.
Ричард решил, под видом стремления полюбоваться красотами острова с высоты, обследовать вершины обрамляющих лес скал. Именно там должны были находиться установленные излучатели воссоздавшие голограмму. Взяв запасную радиостанцию, продуктов на перекус, бутылку воды, альпинистское снаряжение и пришвартовав у берега катер, он углубился в лес. Более часа пришлось пробираться сквозь заросли прежде чем удалось оказаться в месте где можно было начать восхождение. Еще через час «путешественник» уже стоял у края "стенки", внизу под которой плескались волны. Вновь повезло, поднялся недалеко от одного блока излучателей совместно с другими, просматриваемых с этой точки и формирующих генерирующий комплекс. Фидера и кабели были на месте, это вселяло надежду, что лаборатория цела. Более того, они открывали возможность разыскать ее без значительных затрат времени.
Осторожно пробираясь по уступам казавшейся у подножья ровной гряды, Ричард обследовал часть антенной системы,
