Белка в колесе - Алексис Алкастэн
– Серпина,– заговорил он, вернувшись к двери,– посмотри налево. Там за деревьями аллеи к нам приближается автомобиль. В нём женщина, которая убьёт и тебя и меня, если увидит нас вместе. Да, я солгал. Никакой я не ясновидящий. Но её я очень хорошо знаю. Она точно нас не пощадит. Так беги же, Серпина. Спаси нас. Беги. Ради всего святого заклинаю тебя: беги.
Разгорячённая штурмом неприступного дома, Серпина не слушала увещеваний Истэнджора, и тем самым не оставила парню выбора. Джавэна уже выруливала на подъездную дорожку, когда он удовлетворил-таки требование Серпины: распахнул перед ней входную дверь. Она влетела в полутёмную прихожую, и прежде чем успела пустить в ход свои ногти, Истэнджор приложился кулаком к её челюсти. Чтобы окончательно вырубить её ему пришлось ещё дважды попортить миловидное личико.
– Это для твоего же блага,– как бы извиняясь за насилие, сказал Истэнджор лишонной сознания девушке и, подхватив её под мышки затащил в чулан, где и запер за дверью с защёлкой.
Когда минует опасность, он объяснит ей всю эту непростую ситуацию и по–тихому выведет её из дому. А вздумает буянить, снова вырубит, отнесёт в машину и вывезет в какое-нибудь отдалённое место. Для пущей безопасности там и свяжет её, чтобы она не вздумала вернуться и этим испортить все его старания. Он сделает всё, чтобы прервать череду событий, которые через страшную гибель трёх человек возвращает их в исходную точку, откуда всё снова и снова ведёт их к трагическому финалу. Нужно не так уж и много: всего лишь дожить до нового дня.
Свою жену Истенджор встретил в коридоре. Он знал, что она скажет.
– Здравствуй, милый. Ты провожал меня в таких расстроенных чувствах, что я предпочла вернуться.
– А как же конференция?
Джавэна подошла, обхватила сзади его шею и прильнула губами к губам.
– Да что там конференция? Всё золото мира не заменит мне тебя.
На нежности жены Истэнджор отвечал взаимностью, делая всё от него зависящее, чтобы усыпить её бдительность. Только бы избежать убийства его, Серпины и самоубийства Джавэны. А там прервётся цепь событий, приводящая этих троих к повтору одной и той же страшной трагедии, и можно будет спокойно зажить, забыв все эти злоключения, как страшный сон.
– Какой-то у нас странный запах,– принюхавшись, Джавэна отстранилась от мужа.
У Истэнджора сердце так и упало в самые пятки.
«Вот оно то, что может вновь привести к двойному убийству и самоубийству. Боже, дай, чтобы всё обошлось. Я так устал».
– Запах?– разыгрывая непонимание, Истэнджор сделал несколько коротких вдохов.– Ничего не слышу. Может это газ? Хотя плиту я не включал. Вот только если протечка.
– Нет,– возразила Джавэна,– это не газ. Это парфюм. Причём женский.
– Ну ты же в дорогу духарилась.
– У меня таких духов нет.
– А-а-а,– якобы вспомнил Истэнджор,– так это же моя туалетная вода.
– Ты, что, не слышишь, что я говорю? Это мягкий женский парфюм.
Как ищейка, взявшая след, Джавэна то и дело вдыхала воздух и, курсируя по дому, искала источник приятного и в тоже время вызывающего подозрения в мужниной неверности запаха. Истэнджор понимал, что даже не ориентируясь по запаху можно отыскать постороннюю особу, если заглянуть в каждый его закуток. Поэтому шутками-прибаутками, новыми версиями причин возникновения столь странного запаха пытался отговорить жену от продолжения поисков. Но она, точно робот, запрограммированный на выполнение этой задачи, упрямо шла к своей цели. Истэнджор даже сравнил её с Серпиной, в момент когда та всё давила и давила кнопку звонка.
Наконец запах привёл Джавэну к чулану. Истэнджор предпринял безуспешную попытку, дурачась, увести жену от опасного для него и двух женщин места. Она отодвинула защёлку и распахнула скрипучую дверь.
На полу лежала девушка. Длинные каштановые волосы, на лице мягкий подчёркивающий естественную красоту макияж; вечернее платье, туфли на высоком каблуке, рядом миниатюрная дамская сумочка. В том, кто она такая и что делает в чулане у Джавэны не было никаких сомнений. Вот только она то ли спит, то ли Истэнджор со страху быть застуканным с нею убил её?
– Кто это такая?
– Это воровка,– солгал Истэнджор, воспользовавшись бесчувственностью Серпины.– Я вырубил её при попытке забраться в наш дом.
Джавэну как будто устроило это объяснение.
– Не ври, мерзавец,– сказала Серпина, стремительно приходя в себя.– Я его любовница.
– Это ты не ври!– возмутился Истэнджор.– Между нами ничего такого не было.
Серпина, поднявшись с пола, кивнула на Джавэну.
– Только эта дамочка нам и помешала. Иначе было бы такое…
– Предатель!– Джавэна усавилась на мужа полным ненависти взглядом.
– Джавэна,– взмолился Истэнджор,– только не бери, пожалуйста, нож.
«Нож,– вспыхнуло в голове обманутой жены,– вот то, что удовлетворит мои к этому ничтожеству чувства».
– Джавэна, нет!– закричал Истэнджор, когда жена быстро и решительно направилась в кухню.
Всё напрасно. Её уже ничто не могло остановить.
– Дура!– закричал он тогда на Серпину.– Я же говорил тебе: уходи, иначе она нас убьёт. Прячся теперь! Прячся!
Вот тут-то Серпина испугалась не на шутку. Её прямо-таки охватила паника. И всё же в этом, молопригодном для мышления состоянии она сообразила, что лучшее укрытие от убийцы можно найти только за пределами этого дома.
Но Джавэна оказалась быстрей. С тесаком в руке, мало чем отличающимся от мачете, она преградила Серпине дорогу к входной двери. Чудом увернувшись от длинного и острого лезвия движением наотмашь, метившим ей в живот, Серпина юркнула в ближайшую комнату, где всей своей массой навалилась на захлопнутую дверь.
«До тебя я ещё доберусь, потаскуха!»,– подумала Джавэна, увидев в проёме другой комнаты мужа.
Истэнджор отлетел назад, когда Джавэна с разбегу налетела на дверь, которую он, захлопнув тоже пытался удержать собственноручно. Ещё бы! Она сейчас пребывала в состоянии приступа буйнопомешанной, когда силы по меньшей мере удваиваются. Он делал всё, чтобы спастись. Уворачивался от то и дело рассекающего воздух ножа, отбивался в ручную и попадающимися под руку предметами, и всё же Джавэна его достала. Он почувствовал в области печени пронзительную боль, затем жар, хлынувшей внутрь и наружу крови, у него помутилось в глазах, как в помещении с переизбытком углекислого газа стало не хватать воздуха и наконец он упал на пол.
Будучи пока ещё целой и невредимой Серпина оставалась последним шансом на разрыв цепи, которая раз
