Реальное волшебство. Сборник рассказов - Софья Лямина
– Соленья полетели, – проследив взглядом за разбившейся о мощеную площадь банкой, флегматично протянул Игнат, скрестив руки на груди.
– Ничего святого, – натянув ворот водолазки повыше, сокрушенно вздохнул Гоша, всегда близко к сердцу переживающий порчу заготовок на зиму.
Первая неделя октября у единственной в своем роде компании по оказанию услуг магического, волшебного и даже чародейского характера выдалась насыщенной на новые дела. Не успел отдел закрыть одно задание, как в него уже спешил заработавшийся тролль со стопкой новых заявок, которые уже давно не помещались не только в руки, но даже и из тележки для бумаг норовили вывалиться. И ведь я сейчас говорю об отделе по оберегам, услугами которого пользуются либо пожилые люди, либо владельцы сувенирных лавок. Сами понимаете, спроса на их работу обычно не очень много. Однако, в этот октябрь даже отделу оберегов пришлось полностью перейти на работу по магическим шарам, во благо экологии, так сказать.
Чего уж говорить о криминалистах, магах или наемниках? Эти отделы и вовсе не закрывались, откровенно мечтая даже не об отпуске, а о больничном.
Как же обстояли дела в отделе по установлению контакта с существами? Насыщенно, крайне насыщенно. Владислава прыгала от портала к порталу, меняя на дню по десять, двадцать, а то и пятьдесят городов: заявки сыпались с каждого уголка планеты. То гномы в отдаленных поселениях устроят забастовки и потребуют барбершоп открыть, то банши в театры оперы массовое паломничество организуют, то люди начнут вырубку леса, не согласовав это с лешими. Одним словом, завал!
Ученые «Реального волшебства» даже обвиняли в массовых волнениях скорый день всех святых. Ведьмы, к слову сказать, полностью их в этом вопросе поддерживали. Ведь каждый знает, что духи подземного мира норовят вырваться на волю пораньше, до официально разрешенного дня. Октябрь же – это лучший месяц для них, потому как в воздухе уже с первого числа неуловимо пахло чем-то особенным, волшебным, таинственным. Первые тыквы уже ставились на стол, зажигались одинокие свечи, пеклись яблочные пироги, а в киосках на площадях уже можно было отыскать пару карамельных яблок. Того и гляди наступит этот день, когда по улицам города, освещенным тусклым светом фонарей, залетают неясные тени, отмечающие свой единственный праздник.
– Итак, что тут у нас? – вопросила Владислава, оглядев двухэтажный дом из серого кирпича, украшенный лозами плюща и кованым флюгером на остроконечной, изумрудно-зеленой крыше. – Полтергейст? Дух прошлого владельца?
– Если бы, – вздохнул Гоша.
Его специалисты уже оградили дом от любопытных прохожих, толпившихся на площади, красной лентой. Теперь они, собравшись кучками, тревожно всматривались в симпатичный, на первый взгляд, домик, откуда доносились страшные звуки бьющейся посуды, громыхающих дверей и затяжной, устрашающий рев, который мог принадлежать, как пароходу, так и существу поразумнее и пострашнее.
– Домовой взбесился. – ответил оборотень.
– Вот ничего себе! – округлила глаза Владислава. – Это что же его так из себя вывело? Домовые – одни из самых добрых существ, которые и по хозяйству помогают, и от напастей защищают, да даже за детьми присматривают, а это, на секундочку, большое дело, на которое не всякий родственник согласен.
– Ну-ну, – хмыкнул Игнат.
Наемник подошел ближе к ведьме и замер, засунув руки в карманы брюк, из складок, нашивок и укромных мест которых торчало всевозможное оружие, даже не говорящее, а кричащее, что его обладатель существо суровое, военным техникам обученное. О том, что наемник душа компании, кинжалы и ножи скромно умалчивали. Не по статусу.
– Ты это расскажи владельцу дома, который поседел от ужаса. Представляешь, просыпается, говорит, среди ночи, а ему кто-то на ухо замогильным голосом шепчет, мол, вещички собирай и на выхо-од, на выхо-од. Вот, он чуть в то же мгновение выход из мира сего и не нашел. – добавил Гоша и, обернувшись к своим подчиненным, махнул рукой.
Секундой позже из фургона криминалистов, припаркованного поодаль от дома ужасов, показалось бледное, даже сероватое лицо молодого мужчины, возрастом не на много старше самой Влады. Он, закутанный в плед, дерганой походкой направился к сотрудникам «Реального волшебства» через каждый шаг оглядываясь себе за спину. В доме же, словно почуяв его приближение, звуки стали заметно громче, а завывание чувственнее, так, что сразу стало понятно – не халтурит домовой, от души старается ужаса нагнать.
– Вот, Валерий Вяземский, владелец дома. – произнес Гоша и, не найдя ничего лучше, хлопнул несчастного по плечу, отчего тот заметно присел.
– Ну, положим, не владелец, а наследник. – не преминул прокомментировать Игнат и, взглянув на Владиславу, смерившую Вяземского внимательным взглядом, пояснил: – Получил дом в центре в наследство от бабушки, Антонины Олеговны Вяземской
– Ну что, рассказывайте. – кивнув напарнику, деловито произнесла ведьма, вытягивая из-под мантии связку амулетов, среди которых принялась искать один единственный, который мог бы ей пригодиться. – Что домовому сделали? Хулиганили? С соседями войну устроили? Про уборку забывали? Или все гораздо хуже и вы, например, дом под снос направили?
Не из вредности, нужно отметить, Владислава спросила, а чтобы понимать, с каким видом гнева домовского будут они дело иметь. Вот если бы речь шла о конфликте на почве уборки – амулет бы нашелся. Даже против войны с соседями имелся один предмет в арсенале ведьмы. Правда, там уже был не амулет, а артефакт – вещица посложнее и помощнее, его на шее не поносишь.
– Э-э…– кинув быстрый, нервный взгляд на Гошу, словно пытаясь отыскать в оборотне безмолвную поддержку, протянул Валерий. – Ничего такого, можете быть уверены. Понимаете, я в Зеленоводске вообще и не живу, можно сказать, приезжаю время от времени бабушку навестить, а сам в другом городе существую. У меня там работа, девушка и…мне не к чему с местными соседями воевать.
– Знаем мы это «не к чему». – отмахнулся Игнат, не верящий прилично выглядящим мужчинам. – Сначала все, как один, лепечете о том, что ничего не делали, а потом выясняется, что в подвале подкоп к банку, на чердаке украденное золото, а в шкафу, прости всевышний, шкура Йети. Произвол!
– Да что вы такое говорите, молодой человек! – поправив сползшие очки, возмутился Вяземский, дернув плечами. – Какие банки и соседи? У нас же здесь кругом музеи, рестораны да отели! Один частный дом на всю площадь
