Александр Покровский - Маг не для финального поединка

Майор чуть не ляпнул, что эту даму наверняка ни разу не давила туша самца, но вовремя прикусил язык.

— Вы хотите сказать, что дьявол — хороший? — вместо этого уточнил он.

— Нет! Дьявол — тоже мерзкий самец!

— Уверены? Многие богословы считают, что дьявол — женщина.

— Они — мерзкие самцы! Я им не верю! Я своими глазами видела, как дьявол унёс мерзавца. Я для этого сюда и пришла, чтобы увидеть, как его накажут.

— Кого? Дьявола?

— Нет. Самца, который осквернил невинную девочку своим… своим… своим…

— Дьявол был на каблуках и в мини-юбке, с большой грудью?

— Нет! Он был с длинной белой бородой, в синем плаще, и с рогами. А из его клыкастой пасти вырывался огонь.

— Не так всё было! — неожиданно подала голос девочка Валя, та самая, которую подполковник поименовал соплячкой. — Не было никаких рогов и клыков! И пламени не было. То есть, о рогах я точно не знаю, он был в шляпе. Наверно, это та самая шляпа. И никакой это не дьявол, потому что совсем не похож!

— Ты держишь мужчину за руку! — с презрением процедила сквозь зубы дамочка. — Какой позор!

— Это мой папа! — гордо заявила девочка.

— Когда-нибудь он тебя прижмёт своей тушей! Если уже не прижал несколько раз.

— Товарищ полицейский, вы, пожалуйста, меня извините, но если эта тварь сейчас не заткнётся, я сам её заткну, — пообещал отец девочки.

— Я же говорила, что он агрессивный самец!

Нежный вновь пожалел, что не может допросить каждого свидетеля по отдельности. Уж эту оголтелую феминистку он бы расколол по полной программе, теперь сомнений не было. А так её допрос придётся прервать, во избежание возможного кровопролития.

— А что такое либидо? — поинтересовалась девочка, как только пылающую праведным гневом даму Нежный выпроводил вон.

— Это кое-что, связанное с сексом, — объяснил ей Николай Борисович. — Тебе ещё рано.

— Смотри, чтобы не оказалось поздно, — предупредила его дочь.

— Бойкий у вас ребёнок, — выразил одобрение майор. — Но вернёмся к делу. Что можете рассказать вы? — обратился он к немного смутившемуся отцу бойкой девочки. — Начните с того, как вообще маленькая девочка попала на процесс об изнасиловании.

— Витёк — мой племянник, Валюша его очень любит, может, это для них была последняя возможность повидаться. Если хотите знать, не верю я, что он кого-то там изнасиловал. Да на него девки сами вешались, зачем ему?

— И я тоже не верю! — заявила девочка. — Витя хороший!

— Меня интересует не изнасилование, а побег, — напомнил Нежный.

— Если вы думаете, что мы вам станем помогать отправить Витю на зону, то вы идиот. Он невиновен, и там ему делать нечего!

— Может, и идиот, кто знает? Но я действительно надеюсь на вашу помощь в его поисках. Вы не допускаете мысли, что это был не побег, а похищение?

— В каком смысле?

— Мент прав, — неожиданно заговорил Константин Петрович. — Кто-то его оклеветал, чтобы притащить в суд, сюда. Девка эта, которую он якобы изнасиловал, врала с начала до конца. Да на ней пробы негде ставить! Из неё такая же санитарка, как из меня солист миланской оперы! И экспертов она подкупила, и следователя, и судью! Всё ради того, чтобы Витя оказался тут. А вся эта перестрелка — полная чушь! И террористы липовые, и граната! Голограмма это, только движущаяся.

— Вы разбираетесь в этих делах? — уточнил Нежный.

— Видел когда-то давно, в детстве. Мой отец был фокусником-иллюзионистом. Частенько разных зверюшек мне показывал. Сам я плохо помню, больше по рассказам матери. Их обоих уже нет, царствие им небесное.

— Понятно.

— А мне непонятно. Витя же исчез! Может, даже добровольно с ними пошёл, неудивительно, с таким-то приговором.

— С кем «с ними»? — уточнил Нежный.

— С теми, кто всё это организовал. Это был не один человек, можете не сомневаться!

— Позвольте внести небольшие поправочки. Действия следователя и решение судьи основывались на результатах экспертиз. Подкупать ни его, ни её необходимости не было. С этим согласны?

— Да, пожалуй, что так, — согласился отец Виктора, и второй мужчина тоже кивнул, соглашаясь.

— Теперь идём дальше. Люди, которые устроили это шоу с фиктивной перестрелкой, очень могущественны, прямо скажем, не бомжи с ближайшей помойки. Раз уж они захотели кого-то подставить, сделано всё было так, чтобы никакая экспертиза не обнаружила ничего лишнего. Так что и наши эксперты, скорее всего, честно выполнили свою работу. Я хочу найти организаторов этой афёры, а это и в интересах Виктора. Так почему бы вам не рассказать мне всё, что вы знаете по этому делу?

— Нет, — впервые заговорила Валентина Борисовна. — Если вы найдёте Витю, вы его сразу же отравите в тюрьму, или как там у вас называется это место. Это никак не в его интересах. Никто из нас помогать вам не будет.

Нежный мысленно выругался. Ну почему полиция не ведёт официальное расследование? Если бы он допрашивал этих людей по одному, всё бы они выложили, никуда б не делись. А что делать теперь? Рациональные аргументы на мать осуждённого не подействовали. При ней мужчины ничего не скажут, это понятно. Её можно переубедить давлением на психику, но муж этого делать не позволит. Терять уже было нечего, и майор использовал последний козырь, который у него был.

— Ладно, пусть так. Но на вопрос, который никак не поможет поимке вашего сына, ответите?

— Смотря какой вопрос, — осторожно высказался отец.

— Вы пытались давать взятки. Не нужно отрицать, мне это точно известно. Почему вместо денег оказалась резаная бумага? Сами видите, Виктору это никак не повредит.

Мужчины напряжённо думали, женщина демонстративно смотрела в сторону, а девочка откровенно скучала.

— Я сам не знаю, как это могло получиться, — наконец, решился Константин Петрович. — Я привёз следователю деньги, ровно столько, сколько он запросил. Дал ему, он открывает, а там резаная бумага. Он мне в лицо швырнул, и заявил, что раз я с ним так, Витя сядет по максимуму.

— Это всё?

— Нет. Потом всё в точности повторилось у судьи. Только она не швырялась. Сказала, что оценила мою шутку. Не представляю, как могли подменить, но подменили.

— Бумага куда делась? Осталась у следователя и судьи?

— Нет. И он, и она заставили унести с собой. Зачем им эта бумага? Ну, я и выбросил в ближайшую урну.

— Жаль. Можно было бы поискать отпечатки. Мало ли.

— Ничем не могу помочь, — развёл руками мужчина.

Теперь надолго задумался Нежный. То, что он собирался сказать, должно быть выверенным до последнего слова, иначе не подействует. Насколько сказанное будет соответствовать истине, не так и важно.