Ассасины Сталина (СИ) - Вадим Владимирович Чинцов
Раскрыв архивы ради политических баталий, Жуков стал опасен для многих. В большом терроре участвовали не только приближённые Сталина, свою лепту внесли многие, и компромат имелся почти на каждого. Хрущёв и его окружение лично могли убедиться в том, какую мощь имеют архивные справки, на примере разгрома Антипартийной группы. Для Хрущёва развенчание репрессий было лишь элементом политической борьбы. Жуков же принял всё всерьёз и активно взялся добиваться реабилитации пострадавших в чистках военных. Более того, маршал решил наказать и тех, кто в своё время писал губительные доносы. Так, ему удалось добиться лишения звания и изгнания из армии Героя Советского Союза, генерал-полковника Галицкого, который двадцать лет назад написал донос на своего начальника Асланова и позднее занял его место.
Хрущёв не собирался ворошить прошлое, Жуков же требовал привлечения виновных в расстрелах командного состава РККА. Поэтому, когда Микоян сказал, что Жукова боятся, он не врал. Те, кто знал за собой различные грешки, боялся за свои позиции в системе. Те, кто обладал могуществом и властью, опасались конкуренции Жукова, обладавшего и харизмой, и популярностью, и решительностью. После увольнения из армии он даже не был зачислен в Группу инспекторов Министерства обороны. Этот орган был создан специально для возрастных и заслуженных военачальников, уходивших в отставку.
Первого виновника поддержки Хрущева устранили чужими руками. Оставался второй, но что бы сковырнуть Серова, сотрудникам Управления пришлось нелегко, на это ушел год, через близкий круг Хрущеву подбросили мысль укрепить работу ГРУ и тот решил поставить Серова руководить военной разведкой. Семичастный с удовольствием бы отдал приказ устранить Серова физически, но тот лично не был угрозой Конституционному строю. Поэтому решили его подставить на новой должности с помощью Пеньковского.
В июне шестьдесят четвертого года состоялся первый выпуск курсантов Мещерского интерната, на который прибыл ВРИО начальника Управления охраны Конституции и одновременно Председатель КГБ Семичастный в сопровождении сотрудников Управления начальника ПГУ КГБ Сахаровского Александра Михайловича, начальника ВГУ КГБ Банникова Сергея Григорьевича, начальника Девятого Управления КГБ Чекалова Владимира Яковлевича и первого заместителя начальника ГРУ Генштаба Вооружённых Сил Мамсурова Хаджи-Умар Джиоровича.
Выпускников решили отобрать в четыре службы — разведку и контрразведку КГБ, охрану первых лиц государства и военную разведку. Банников с собой захватил Ежегодники средних школ США.
— Товарищи преподаватели, прошу вас внимательно изучить фотографии в этих сборниках на предмет соответствия фото юных американцев вашим воспитанникам или воспитанницам. Если найдется хотя бы один подросток, похожий на американца, мы сможем внедрить своего нелегала в любой элитный колледж, где он сможет завязать связи с детьми из высшего общества, наладив с ними дружеские отношения, наш разведчик вполне имеет шанс попасть в ЦРУ или ФБР.
Преподаватели переглянулись, они не стали задавать вопросов, что станет с тем похожим американцем и его близкими. Итак было ясно.
Семичастный оглядел инструкторов и отдал приказ — Давайте все дела курсантов, будете лично комментировать по каждому.
Зоя Ивановна растерянно захлопала ресницами и развела руками — Ну что же, мы пока с Фаиной Георгиевной присмотрим за ребятами, пока преподавательский состав будет с вами разбирать личные дела.
— Когда ваши сотрудники освободятся, мы вас ждем здесь, ваше мнение нам тоже очень интересно.
Раздав всем инструкторам сборники выпускников, просмотр фото закончили через час, найдя всего троих двойников — из парней Илью Бокова и двух девушек — Свету Стриж и Люду Сидорову.
— Ну хоть кого-то нашли! — довольный Семичастный потер руки — За этими троими послезавтра пришлю машину, отправим их в спецшколу, где им поставят правильное произношение и проработают им легенды.
Давайте начнем с самых лучших и далее вниз по убыванию.
— Позвольте начать мне, как заместителю директора по учебной части, — Ткаченко немного робел, но не показывал и виду, держа на лице маску пофигизма. — А товарищи поправят, если я не прав.
— Ну что же, я не против — председатель КГБ взял протянутую ему папку.
— Лучший курсант — это Сергей Подкидышев. Феноменальная память, полиглот, помимо десяти обязательных языков самостоятельно освоил латынь, фарси и хинди. Лучший рукопашник, по всем предметам, включая специальные, круглые пятерки. Мастер перевоплощений — может сыграть любой образ, от женщины и до глухонемого старика. В ведении наружного наблюдения и в отрыве от оного равного Подкидышеву на курсах нет. Аналитический склад ума. Прирожденный оперативник, которому не требуется контроль — находит выход из любого опасного положения, любит риск, но пойдет на него только разработав досконально продуманную операцию. Мне за свою жизнь ни разу не встречался такой целеустремленный специалист. Это штучный материал, если бы найти ему толкового руководителя, то Подкидышев сможет полностью показать свой потенциал.
— Даже так! — невольно воскликнул Мамсуров.
Все преподаватели в один голос заявили — Всеволод Андреевич прав! Это просто монстр какой-то.
Завуч дождался тишины и продолжил, подав еще две папки — Сергей почти подтянул не свой уровень троих друзей, с которыми они прекрасно работают в одной связке. Боков, к сожалению, выпадает из их тандема. так как он похож на американца, а вот Родина Ивана и Валеева Геннадия лучше использовать как ведомых у Подкидышева. Не мое дело, но предлагаю троицу задействовать в работе в США, что бы они могли оказать поддержку своему другу. В любом случае, если даже ребятам не найдут двойников, они без проблем сами внедрятся на западе и однозначно достигнут высот в любых спецслужбах. Это уникумы!
Отложив и эти папки с делами, Семичастный наблюдал, как силовики чуть в драку не лезут, стараясь забрать в свою службу самых лучших. Наконец всех распределили и довольные силовики отправились посмотреть на своих подопечных на показательные выступления, которые устроили преподаватели для высокой комиссии.
Сначала было преодоление курсантами полосы препятствий. Курсанты в маскхалатах были в полной боевой выкладке, с двумя пистолетами в кобурах, закрепленных на бедрах и с автоматом за спиной. В конце полосы сложной проходимости, как сразу оценил ее ГРУшник, курсантам требовалось поразить из автомата а затем из обоих пистолетов, стреляя по-македонски и «качая маятник», неожиданно появляющиеся мишени, причем по курсантам вели стрельбу резиновыми пулями. Когда закончились патроны, курсанты поразили ножами последние мишени, уворачиваясь или ловля руками стрелы с затупленными наконечниками, которыми их обстреливал китаец Ли, умудряясь держать в воздухе пять-шесть стрел.
Чекалов покачал головой — Показуха какая-то, вы хотите убедить нас, что по курсантам ведется действительно прицельная стрельба?
Ткаченко достал из кобуры пистолет и снарядил его патронами с травматическими пулями — Возьмите, товарищ полковник и постарайтесь попасть в
