Александр Лонс - Чужие ключи

— А чем ты вообще занимаешься? Я как-то пропустил, когда всех знакомили.

— Не сказал ничего, вот и «пропустил». Бизнес. Спецуслуги.

— Понятно, — сухо ответил я, решив, что мой собеседник или наркодилер, или еще какой криминальный воротила. В самом лучшем варианте — обычный торговец каким-нибудь эксклюзивным барахлом или поставщик девушек по вызову. — Импорт-экспорт?

— Нет, ты неправильно все понимаешь, — улыбаясь, пояснил Леонид. — Все обсуждаемо, сугубо легально, абсолютно законно и никакого криминала. Кстати, тебе будет интересно.

— Так не бывает, чтобы интересно, — подхватил я. — Здесь, у нас, бизнес без криминала невозможен физически. Если исключить коррупционную составляющую, то всякая деловая активность в нашей стране прекратилась бы. Это что-то типа закона природы.

— Думаешь? — хитро спросил Леонид. — А как быть с такими отраслями народного хозяйства, коими никто не хочет или не может заниматься, а криминал не интересуется?

— Есть такие? Ты это сейчас о чем? Сельская ассенизация и прочистка городских стоков? Да и там все давно схвачено. Потом тебя замучают проверками разные пожарно-санитарные чиновники, а если откажешься платить крупные взятки и возьмешь в помощь хороших грамотных юристов, то напустят на тебя преступную группировку. Или просто ментов. Из твоей ниши тебя выдавят, а на освободившееся место поселят сговорчивого смуглого брюнета из «понаехавших». Сейчас власти весь бизнес переформатируют подобным образом.

— Уверен? — усмехнулся Леонид.

— Полностью, — кивнул я. — Раньше при коммунистах и советской власти что было? Демократический централизм. А теперь у нас что? Бюрократический коррупционизм. Всякого бизнесмена, да и просто любого начальника при желании можно посадить. Всерьез и надолго. Это специально так задумано, чтобы никто особо не возникал и резких безответственных движений не совершал.

— У меня немного не тот случай. Так бы и было, если б я сейчас занимался продажей джинсов, сшитых китайскими заключенными, платными интим-услугами или торговлей несортовым кирпичом. Продавать сделанное кем-то другим может всякий. Кто угодно. Да и невелика премудрость говнососки по деревням гонять. Но если я из своей ниши уйду, никто другой ее не освоит, слишком особая специфика. Да и сама власть потом прибежит ко мне с просьбой вернуться.

— Так что ты все-таки делаешь? — отважился я на прямую попытку выведать у Леонида область его профессиональных занятий. — Или секрет?

— Никаких секретов. Изгоняю злых духов и осуществляю привлечение добрых, — просто объяснил он. — Более подробно можешь прочитать на нашем корпоративном сайте.

7. Тени

«Опять что ли колдун, — я чуть было не подавился своим мороженым, — вот уж “везет” мне!»

— В смысле? Ты психотерапевт или психиатр?

— Нет, ты не понял, — строго прозвучал его голос, — работаю с потусторонними силами. В прямом смысле, не в переносном.

— Колдун что ли? А как же сибирские шаманы и прочие охотники за приведениями? С ними что делать?

— Идут лесом. С песнями. А потом нервно курят в сторонке.

— Что, неужели профессиональным экзорцизмом занимаешься?

— Ужели. Но, не совсем экзорцизмом. Вернее — совсем не экзорцизмом. Ведь что делает классический экзорцист? Как правило, это маг или священник, что при помощи особой процедуры изгоняет «бесов» и других «сверхъестественных сущностей» из «одержимого» с помощью молитв и обрядов какой-либо религии… или магии. Так? А что делаю я?

— Да, что делаешь ты?

— Работаю только с неодушевленными, обычно недвижимыми объектами. Со зданиями, офисными и жилыми помещениями.  Домами, квартирами, различными вещами… земельными участками.

— Как в этих, в «Охотниках за привидениями»? Так что ли?

— Нет, конечно, — засмеялся мой собеседник. — Эту комедию часто упоминают, когда я рассказываю о своем занятии. Но еще чаще вспоминают одноименную телевизионную программу, а к этим ребятам я не имею никакого отношения. Всячески дистанцируюсь от них. Ведь невыдуманные проблемы требуют длительного расследования. Решить их получается не всегда столь легко и непринужденно, как это делается по телевизору. Началось все с того, что трудился я в риелторском бизнесе. Вначале казалось, что останусь в этом деле надолго, несмотря на моральные издержки. Понимаешь, да? Я сразу организовал несколько сделок для муниципальных структур, и власти меня вроде как оценили, даже зауважали. И вот однажды, появилась очередная клиентка-покупательница — уверенная в себе женщина лет тридцати, руководившая каким-то туристическим агентством. Квартиру она приобретала по ипотеке и подходящий для себя вариант нашла. Первоначально все ее устраивало. Был заключен предварительный договор купли-продажи с передачей задатка продавцу. Вроде бы квартира по ипотеке проходила, но скоро выяснилось, что не была легализована перепланировка. Без некоторой доли лукавства в такой сфере бизнеса не делается ничего. Банк отказывал в кредите, если квартиру не приведут в соответствие плану БТИ. Ну, или пусть оформят перепланировку, что весьма недешево. У клиентки на это просто не оставалось денег, а у продавца — желания. Клиентка уже собиралась все обсудить с владельцем, когда тот начал вести себя подозрительно и странно. Давил на мозги, торопил со сделкой, утаивал, казалось бы, самую невинную информацию, срывал встречи и даже откровенно хамил. Наконец, мне удалось встретиться с ним один на один. Продавец оказался плотным невысоким господином с бегающими узко посаженными глазами и затравленным выражением лица. Мы все обсудили, и компромисс был найден. Но уже на следующий день владелец позвонил клиентке и в грубой форме заявил, что все ранее достигнутые договоренности недействительны. Складывалось ощущение, что заинтересованность в сделке он вообще потерял. Я уж было заподозрил, что тут какое-то малопонятное и сложно организованное «кидалово». Продавец постоянно спрашивал: не хотим ли мы отказаться от этой квартиры? Не передумали ли? Может, отменим сделку? Потом через голову нашей фирмы он в очередной раз связался с клиенткой, о чем-то с ней поговорил, а мне сообщил, что покупательница неплатежеспособна. Я знал, что это откровенное вранье. Половину денег она вносила наличными (и я их видел собственными глазами, даже пересчитал), а остальная сумма — ипотечный кредит, был бы уже одобрен и выдан банком, если б не внезапные обстоятельства в виде незаконной перепланировки. По словам продавца получалось, что риелтор, то есть наша фирма, обманывает и его, и покупательницу квартиры. Ругань и постоянные метания продавца чуть ли не до истерики довели нашу клиентку. Она уже расхотела покупать эту жилплощадь. Женщина сказала об этом продавцу, но тот вдруг заявил, что задаток не вернет. Когда же клиентка пригрозила, что все переговоры записаны и вопрос будет решаться в суде, продавец пошел на попятную. Согласился привести квартиру в соответствующий плану вид. Квартира в целом клиентку устраивала, но неестественное поведение продавца оказало скверное влияние на сознание женщины.