Станция Кафе Отправление - Альберт Иванович Калинов
Мы же рассматривали несколько версий, в числе которых были убийство, суицид и даже нестандартная – коллективный бред. Ведь поначалу все четверо говорили одно и тоже: мол, несколько лет присутствовал человек, а потом в один миг бесследно исчез. А времена, понимаешь, какие были? Не до шуток. Коммунистический материализм!– на этих словах Зинаида Васильевна задрала указательный палец вверх. – Буквально перерыли там всё, и пруд этот вдоль и поперёк процедили, и саму баню чуть ли по брёвнам не разобрали – пусто. Несколько серьезных нарушений по деятельности базы там нарыли, конечно, но это никаким образом не было связано с упомянутым делом. Поэтому делай выводы.
Майя
Эскизы были готовы. Во всяком случае, так решил Андрей Иванович после очередного ознакомления с Сашкиными рисунками. Хотя сам рисовальщик и не был доволен своими творениями, но тянуть с материализацией панно уже не было никакой возможности. Теперь большую часть времени Понедельников проводил в большом просторном помещении, выделенном ему на время художественных работ.
В один из таких дней в здании, где он работал, вдруг вырубили свет, и горе-электрики объявили, что для устранения поломки потребуется пара часов, никак не меньше. Саня немедля воспользовался внезапно появившимся свободным временем, чтобы наведаться в кафе. Благо идти было недалеко. Уверенным шагом он прошёл около сотни метров, когда его по дороге обогнал чёрный спортивный мотоцикл и резко затормозил совсем рядом у обочины. Мотоциклист немного подождал, пока Саня поравняется с ним, а затем окликнул его женским голосом:
– Вы в кафе идёте?
Саня от неожиданности смутился и пробубнил.
– Вообще-то, да…
– Не узнаёте? Если хотите,подвезу, – лицо женщины скрывал мотоциклетный шлем.
– Не узнаю.
Саня ответил уверенно, но как-то недоброжелательно. И тогда женщина сняла шлем. Саня прежде всего обратил внимание на её причёску под мальчика. Коротко выстриженные волосы на аккуратной голове несколькими тонкими локонами едва касались длинной шеи. При этом красивое и приветливое лицо и впрямь было знакомо Сашке. Перед ним была Ассирийка.
– И теперь тоже не узнаёте?
– Узнаю, – Саня, всё ещё не веря случившемуся, подошёл так близко, что теперь было легко и просто рассмотреть её лицо. Взгляд красивых глаз, уголки век немного вниз придавали им выражение щедрости и женской доброты. Её губы не имели ничего общего с показной сексуальностью, за которой гонялись многие ровесницы.
– Где же длинные волосы?
– Пришло время перемен,– с доброй улыбкой ответила девушка. – Едем?
– Едем,– Саня уселся сзади и обнял её.
Она круто развернулась, и они помчались в противоположную сторону.
Ловко маневрируя и легко оставляя позади попутные автомобили, вскоре они оказались на самой окраине. Город остался позади, а дальше пустая трасса уводила к зеленым сопкам. Слева и справа, образуя причудливый коридор, их сопровождал лес. Нет, это ещё не была тайга, во всяком случае, какой её воображал себе Саня,– ничего дремучего и необузданного. Играя тёплыми красками, деревья выглядели приветливо, как,впрочем, и синее небо, и эта уходящая в бескрайнюю даль дорога. Они свернули направо, и просёлочная дорожка увела их к вершине одной из сопок. Наконец мотоцикл остановился.
– Идём? – спросила она.
– Идём, – ответил он.
Поднялись в гору. Перед ними открылся вид, достойный поэтических строк. Ошеломлённый, Саня остановился. Величественные скалы, как древняя неприступная крепость, расположились на самой вершине сопки.
– Доверьтесь мне, – сказала она и потянула его дальше за собой.
Он доверился.
То, наверное, была не тропа, во всяком случае, не протоптанная людьми, а скорее звериная тропка. Обогнув сопку и пробравшись между торчащих из зернистой породы каменных громад, они оказались на гребне вершины. Отсюда сопка напоминала спину сказочного дракона, что прилёг отдохнуть на этом пушистом зелёном ковре. Саня вздохнул, грудь наполнилась восторгом. Их лица ласкало солнце, они стояли молча. Затем его спутница подошла к самому краю и, поджав ноги, присела на небольшой уступ. Саня хотел сесть рядом, но места для двоих не нашлось.
– Как тебя зовут? – спросил он девушку.
– Майя,– ответила она.
Саня сразу провёл аналогию: Ая – Майя.
– А меня Александр,– представился он.
– Я знаю, – спокойно ответила она. – Вы Александр Понедельников, художник.
– Откуда? – удивился он.
– На вас всё написано.
Приняв её слова буквально, Саня опустил взгляд на собственную футболку. На пристёгнутой к ткани бирке имелась надпись: «Александр Понедельников», а ниже – «художник».
– А… понятно,– усмехнувшись, кивнул он.
Отправляясь в кафе,Саня забыл снять выданный ему бейдж.
– А где же начинается тайга?
– Вот она,– девушка провела рукой, обозначив те просторы, что были под ними. —Для этого момента стоило родиться… Правда?
– Да, стоило…– согласился Саня. – Жаль, что у нас нет крыльев.
– А у этой горы они есть, – Майя по-прежнему смотрела вдаль так, что Саня снова мог полюбоваться её прекрасным профилем и благородной линией спины и шеи.
– Возможно, – принимая её слова как метафору, согласился Саня.– Не зря она напоминает мне дракона.
Саня посмотрел на Майю пристально, взглядом художника и добавил:
– Вот так раскрыть бы крылья и парить над всей этой красотой, как принцесса Шамирамат.
Назвав это имя в самый подходящий момент, он прекрасно отдавал себе отчёт, для чего это делает.
– А вы знаете о ней? – оживившись, девушка повернула к нему лицо.
– Да, слышал эту легенду… И даже рисовал.
– Рисунок получился?
– Нет, – с сожалением в голосе ответил Саня.
– Нам пора возвращаться, – поднявшись, Майя пошла по уступу назад.
Саня последовал за ней.
Как только они спустились вниз, Саня сделал то, что, наверное, являлось естественным продолжением их нечаянной и долгожданной для него встречи. Ситуация была закономерной для тысяч мужчин, оказавшихся в его положении. Эта молодая женщина очень нравилась ему, он не знал её, не был ни в чём уверен, но чувствовал, что невидимыми нитями он теперь накрепко связан с ней. Наверное, то была любовь.
Выбрав момент, он взял её за локти, чтобы приблизить к себе и поцеловать, но она отстранилась и сделала это очень решительно.
– Ты замужем? – искал ответ Саня.
– Нет, – отвечала она.
– Тогда почему?
– Всему своё время, – её голос прозвучал мягко и дружелюбно.
– Чем же плохо это время? – настаивал он.
– Это время для созерцания. Вы же видели всю эту красоту и согласились, что для этого стоило родиться. Вы же художник?
Саня молчал. Перед этой девушкой он совсем не хотел врать, но и признаваться, что никакой он пока не художник, было бы глупо.
– Так почему же не
