Господин судья - Mikka Hope
Уехать я смог только через два часа, когда приехали остальные герцоги с приставкой ди, посмеялись надо мной и смогли утрясти все формальности. Как я и предполагал из принца едва не вытрясли душу, требуя сохранить привилегии. Якоб как самый умный потребовал зафиксировать всё на бумаге. Максимилиан вздыхал, косился на Саймана и Якоба, а ещё постоянно посматривал на меня. Я молчал, а в глазах принца читалось одно, он мне это молчание ещё припомнит.
«Случайно» найденный документ к кардиналу пришлось нести мне. Правитель духовной сферы у нас мужчина без возраста. Правит своими подданными он уже давно, и слово этого мужчины весьма ценится в Шунии. Он принял меня в своём кабинете. У святого Бруния — так звучало его имя и титул одновременно — не было ни богатых одежд, ни золочёной рясы. Большую часть денег церковники отдавали бедным и содержали бесплатные школы для бедноты. У меня закрались сомнения в том, что церковь не участвует в продаже детей, но озвучивать это я не стал.
Бруний махнул мне рукой и предложил сесть в ближайшее кресло.
— Пришли спасти блудного принца, — с насмешкой сказал он, забирая от меня бумагу.
— Не понимаю, о чём вы говорите, — сказал я. — Бумагу нашёл наследник и попросил меня отдать её вам. Всё же через месяц коронация.
Кардинал усмехнулся и прочитал бумагу, а потом посмотрел на меня внимательно.
— Знаете, Георг, а ведь я хотел быть скрипачом. Я и сейчас иногда беру в руки скрипку.
Он встал и достал инструмент из шкафа.
— Эту красавицу я купил на сэкономленные на желудке деньги. Она не дорогая и не ценная, но для меня он первая подруга.
Кардинал начал играть. Я слышал эту мелодию. Вроде бы она из какой-то слезливой оперы, над которой все посмеивались, но в руках кардинала она стала удивительной. Мне показалось, что меня поцеловала мама. Кто-то коснулся рукой и сказал:
— Ты можешь это пережить. Мы можем это пережить.
Я едва не заплакал. Кардинал смотрел на меня внимательно и улыбался, но не злорадно, а тепло и ласково. Когда мелодия отыграла, он положил скрипку и сказал:
— Я стал вместо скрипача священником и дошёл до высшей точки. Знаете, за столько веков я научился не спорить с судьбой.
— Что ни делается, всё к лучшему, — прошептал я.
— Верно. Судьба должна слоиться так, что я короную двух императоров, а я уже не молод. И ещё не торопитесь откидывать то, что вам покинет судьба. Иногда небеса любят подшутить над самыми изощрёнными планами. Вот Зольдар всё рассчитал, кроме вашего появления, того, что вы разыщете этот чёртов декрет и спасёте тысячи жизней. О вас будут говорить много хорошего.
Я уезжал от кардинала в растрёпанных чувствах, но впервые за почти месяц я улыбался. Повернуть ситуацию вспять я больше не могу, но кто вам сказал, что я должен решать проблему кардинально. Город, который я так ненавидел, был не настолько плох. Тут масса развлечений. Три театра, в которых дают спектакли, опера, в которой есть несколько весьма неплохих певцов, если не считать одной особо визгливой дамы. Есть цирк, куда я никогда не ходил, а ещё большой парк развлечений. Недалеко было озеро, на котором можно было отправиться в плавание. Да и обязательных приёмов за все двенадцать лет в моём дворце не было. Так сложилось исторически, что женитьба герцогов — это забота короны. Так что искать невесту мне будет Максимилиан. И сделать он это может и до коронации. Но ничто не помешает мне завести хотя бы подругу. Тем более что теперь мне ничего не угрожает.
Александр приехал ко мне через неделю после памятного судебного заседания, и я не узнал мальчика. Он был необычно тихим, медленно подошёл и сказал:
— Здравствуйте, Ваша Светлость.
Я смотрел на него и не понимал, что происходит.
— Здравствуйте, Александр. Что-то случилось?
Он посмотрел на меня большими светло-карими глазами, в которых стояли слёзы и спросил:
— Вы отдадите меня в приют?
Я присел рядом и сделал то, что тут делать не принято, взял его на руки.
— И почему вы так подумали?
— Все отдают…
И он заплакал. Я прижал мальчугана к себе и прошептал:
— Я тебя никогда не отдам. Ты уйдёшь от меня сам, когда вырастешь.
Александр посмотрел на меня. Как же мне хотелось назвать его Сашенькой, но тут так не принято. Я вытер ему слёзы и поцеловал в щеку.
— А вы хотите пойти в парк развлечений?
Он посмотрел на мня и улыбнулся.
— Хочу.
— Вот и славно. Завтра у меня свободный день. Мы с вами и Пьером пойдём развлекаться. А теперь идите со служанкой. Она вас переоденет и вымоет.
Он быстро ушёл следом за служанкой, а я посмотрел на Пьера. Гувернёр подошёл ближе.
— Это не моя заслуга. Ваш сын очень умный мальчик. В городке живёт много богатых торговцев, у одних была воспитанница. После вашего выступления девочку спешно отдали в приют. Наверняка она была магической рабыней. Сейчас много освободили детей и молодых девушек. Ему, наверняка, кто-то из детей сказал, что, если он воспитанник, значит вернут.
— Чудовищно.
Пьер усмехнулся.
— Нет, Ваша Светлость, вы дали возможность этим людям нормально устроиться и быть счастливыми. Ведь девушек берут только из-за дара, чтобы были одарённые потомки. Некоторых вообще в подвалах держат. Мы приехали в столицу с большим караваном из таких девушек.
— Надо бы тут ярмарку невест устроить. Ну или нечто подобное для работодателей.
— Это будет замечательно.
Пьер улыбнулся и направился к себе в комнаты, насвистывая какую-то мелодию, а я как-то не к месту вспомнил, что в его родной Сании после ухода королевы Сусанны, восстановили магическое рабство. Вроде бы после того, как рабом стал сын кого-то из высокопоставленных духовников и разгорелась война между ними.
Вечером мне предстояла непростая встреча, которую я так просил
