Научная логика - Вадим Меджитов
Он с удовольствием помог ей с самыми хитрыми застежками, а затем устало присел на поверженный доспех, с удовольствием смотря на то, как она обнажается.
– Красивое все же платье. Ты была сегодня в нем просто неотразима, – любезно заметил он.
– Спасибо, – вежливо ответила девушка. – Знаешь, Келен, если бы я еще могла смущаться, то…
– Конечно, то, что находится под платьем, вообще не обсуждается. Само совершенство, – ласково перебил он свою подругу.
Фрея благоразумно промолчала в ответ на любезности Келена и стала медленно и сосредоточенно снимать с себя платье и нижнее белье, предоставляя мальчику возможность любоваться ее прекрасным и стройным телом.
Под конец она сняла со стены картину неизвестного художника и прислонила ее к стене, спрятав за ее обширной рамой весь свой вечерний гардероб. Если повезет, то удастся забрать все обратно, когда события улягутся.
Девушка босиком прошагала к центру комнаты и мягко сказала:
– Готова.
Келену не нужно было повторять дважды. Он подошел к ней и, слабо улыбнувшись, нежно обнял ее за пояс. Мертвецкий холод его рук передался ей, она слегка вздрогнула, а тело ее покрылась мурашками.
– Я тоже готов, – тихо произнес мальчик.
Она была выше его, поэтому ей пришлось наклониться.
Он…
раскрылся…
.
.
.
Уже через мгновение их губы сошлись в страстном поцелуе.
Келен крепче прижал девушку к себе, а она нежно, но требовательно обхватила его за плечи.
Поцелуй продолжался более минуты. Мальчик с удивлением отметил, что с каждым разом они выдерживают все больше и больше времени, но не знал, радоваться ли этому. Все же подобное…
Хотя какая разница? Все его тело буквально пронизывала мягкая теплая любимая энергетика, она словно наполняла его до краев, согревала и давала силы к жизни…
Счет уже шел на вторую минуту, когда он почувствовал, что все тело его подруги начало бить мелкой дрожью, а ноги подкашиваться. Он слегка ослабил хватку, но наслаждение от процесса не смогло заставить его полностью перекрыть поток сладостной энергии. Ее дрожь передалась и ему, заставив обнять ее еще крепче.
Девушка в изнеможении рухнула на колени, обняв себя за плечи, как будто борясь со внутренним холодом. Он также опустился рядом как раз вовремя, чтобы заметить, как она пытается смахнуть с лица выступившие слезы.
Мальчик снял с себя темный пиджак и помог ей надеть его.
– По крайней мере, так будет лучше, чем вовсе без одежды. Он достаточно длинный, хоть тебе будет слегка и мал…
Девушка улыбнулась ему сквозь слезы, но в следующее мгновение неожиданно для него резко обняла его, прильнув к его губам.
Он снова ощутил, как энергия бурным потоком вливается в его тело, хотя одновременно и понимал, какие колоссальные силы должна отдавать для этого девушка.
Буквально через полминуты она отпрянула от него и обессиленно легла на пол. Он заметил, как ее лицо сильно осунулось, а по всему телу стали четко проглядываться очертания костей.
– Не надо, – мягко сказал он, поглаживая ее по голове. – Не надо больше. Спасибо тебе.
Он хотел уже вставать, но почувствовал, как что-то держит его за рукав рубашки.
– Давай… последний раз… – ее голос прозвучал у него в голове словно шелест.
– Зачем? Ты и так отдала мне больше, чем надо. Если мы продолжим, то…
Она больно сжала его руку.
– Мне кажется… – она хрипло закашлялась, – что так… будет… веселее…
Веселее? Опасней, несомненно, но веселее?
Он не мог не усмехнуться про себя от такой мысли. Все же, если бы кто-то решил написать про них книгу, то они бы точно стали отрицательными персонажами. А они чаще всего действуют нелогично со стороны добропорядочной общественности, утоляя лишь свои низменные желания.
Хочешь захватить мир? Пожалуйста.
Хочешь съесть маленьких детей в лесу? Милости просим.
Хочешь… ты можешь хотеть чего угодно, ведь сами желания не являются чем-то плохим.
Потому что… сама неистовая сила желаний и делает из нас людей. Правда?
Мальчик любовно наклонился к своей девушке и поцеловал ее в третий раз, выпив ее практически досуха. Она перестала дрожать, но ее тело больше не давало внешнего тепла. Глаза ее закатились, а руки стали холоднее льда.
Можно было с полной уверенностью сказать, что она умерла. Только кто в нашем мире может дать эту полную уверенность?
Мальчик встал и пружинящим шагом направился к одной из решеток.
–
Келену казалось, что каждым своим шагом он высекает из пола искры – давно он не чувствовал себя настолько заряженным.
Он старался избегать групп панически настроенных людей, благо теперь их присутствие было видно даже сквозь стены. Они суетились, они кричали, они отчаянно пытались найти выход, но его не было.
По крайней мере, для них. Выхода действительно не было, если его искать, потому что так было предусмотрено. Какой смысл в ловушке, западне или искусственной тюрьме, если ты нарочито оставляешь дверь открытой?
Келен еще раз внимательно всмотрелся в окружающее его пространство. Темная энергетика была повсюду, теперь он отчетливо видел ее мерзкое присутствие, она липла ко всему вокруг, клубилась у его ног, пыталась проникнуть в его душу… но он не давал. Да, он мог также впитать и эту чужеродную ему отрицательную энергетику, благо раньше он бы так и поступил…
Но теперь все было немного по-другому. Он слегка отошел от прошлых своих дел, и жизненные правила игры не замедлили измениться. И если он хотел прикоснуться к великой силе, то был определенный шанс, что его быстро найдут. Поэтому он и Фрея так часто и путешествовали – финансисты ненавидят долго находиться на природе, они держатся своих больших городов, своих закулисных искусственных интриг, которым нет места в живой природе. Поэтому, если бы такой сильный энергетический фон возник бы за чертой города, то Келен бы еще подумал о его выгодном применении, но здесь… слишком опасно и слишком неинтересно. Да и в самой энергии, как заметил мальчик, было что-то не так. Конечно, в любой отрицательной энергии всегда что-то не так, ведь она создается из горьких слез, дичайшей боли или безвыходного отчаяния, но даже из этих чувств очень непросто создать такое количество негативных эмоций.
И дело здесь было даже не в количестве, сама природа темной материи была даже для Келена… необъяснима. А он повидал и испытал чрезвычайно многое – гораздо больше, чем выпадает на долю простому смертному.
Вся эта энергетика была какой-то… как бы
