Стивен Джонс - Мистика

— Кто-то тут играет в нечестные игры! — недовольно проворчал Элмор.

Я повернулся к Калловею, который с задумчивым видом стоял у диорамы и раскуривал потухшую сигару.

— Рубен, что с ними случилось? Куда они исчезли? — прошептал я.

Он вытащил сигару изо рта, немного подумал и сказал:

— Я не уверен, но, кажется, у меня есть идея… Какое горе!

Он указал на диораму горящим концом сигары.

На наших изумленных глазах диорама начала бледнеть и бледнела, пока окончательно не исчезла, словно ее никогда и не было. Перед нами стоял обыкновенный стол с пустым застекленным панорамным ящиком.

Горячий ветер, который дул им в лицо, нес с собой чужие запахи, странную сухую вонь животных, горький аромат растений, праха и смерти, в то время как солнечный жар с побелевшего неба раскалял землю. Спутавшаяся трава уносилась к далекому горизонту, а колючие деревья бледно-коричневого цвета, цвета охры и более темных тонов цеплялись за пустоту скрюченными голыми ветками. Дымчатые облака пыли бродили над равниной, подобно огромным стадам травоядных в извечных поисках пищи. Где-то недалеко раздалось хриплое рычание неизвестного животного, и тут же послышались ответные звуки.

Ричард Тибалд и Питер Лэмборн в страхе огляделись по сторонам.

— Что это за чертово пекло, где мы? — "угадал" Тибалд. — И какой дьявол нас сюда отправил?

Лэмборн не ответил. Вместо этого он дрожащим пальцем показал в сторону акации. Сначала Тибалд не разглядел, на что указывает его компаньон, но потом глаза его привыкли к ослепительно-яркому свету. В маленьком островке тени, под акацией, стояли две человеческие фигуры и неотрывно на них смотрели.

Один был высокий и ужасающе худой, с продолговатым, как у фараонов, черепом и с кожей пыльного, серо-коричневого цвета. Тибалд чувствовал пристальный взгляд, хотя был уверен, что на этом высохшем лице не было глаз. Второй наблюдающий за ними был больше знаком Тибалду. Этот человек тоже был высоким, но не настолько. Тоже худой, но худоба его была более естественной. И одет он был в старый длинный халат. Сэр Исаак Прайс с мрачной улыбкой смотрел на своих убийц.

Тибалд опустился на землю и уткнулся лицом в колени. Его начало трясти, и чем больше он старался себя контролировать, тем сильнее его трясло. Лэмборн оставался на ногах, он застыл на месте и продолжал в глубоком шоке показывать перед собой пальцем. Он бормотал что-то невнятное, и слезы катились у него по щекам.

Первая львица тихо двинулась в сторону Тибалда и Лэмборна, ее желто-коричневые глаза сузились, за ней появилась еще одна львица, потом еще две или три, пока целая стая не окружила людей. Поначалу зверям было просто любопытно, а потом громкое урчание перешло в рычание, в дикий, угрожающий рык. Один лев, самый смелый в стае, огромной лапой аккуратно, на пробу, тронул Лэмборна. А когда реакции не последовало, лапа снова ударила человека, на этот раз быстрее и сильнее. Почуяв запах крови, ко льву присоединилась вся стая.

Ричард Тибалд поднял к небу неожиданно состарившееся лицо. Львы занялись дико орущим Лэмборном, а трое из них заинтересованно повернулись к Ричарду. В нескольких ярдах вприпрыжку бежали жаждущие объедков шакалы и гиены. Высоко в расплавленном от зноя небе Тибалд заметил собирающихся стервятников.

Клайв Баркер

Потерянные души

Частному сыщику Гарри Д'Амуру уже около сорока лет. У него длинный нос, квадратная челюсть, широкий лоб с морщиной у переносицы и седина в волосах, а еще воспаленные от бессонницы глаза и трехдневная щетина на лице.

Д'Амур постоянно — сам того не желая — оказывается по ту сторону добра. Изменить это он не в силах и потому непрерывно балансирует на грани между Небесами обетованными и адом. Это его судьба, а с судьбой, как известно, не поспоришь.

Глубоко верующий католик, он ведет свою войну в одиночку и тайно. Поле его битвы — улицы Нью-Йорка. Среди немногих его друзей — Норма Пейн, темнокожая слепая ясновидящая, которая никогда не покидает свою квартиру с тридцатью телевизорами. Норма общается с духами, надеющимися с ее помощью попасть в мир иной.

Захламленный офис Д'Амура находится между Сорок пятой улицей и Восьмой авеню. Сыщик раз в неделю бесплатно получает обед из китайского ресторана, что позволяет ему разнообразить свое меню, много пьет, ненавидит толпу и не расстается с пистолетом тридцать восьмого калибра. От сил Зла его защищают многочисленные татуировки-талисманы и оккультные знаки.

Ему не дает покоя событие, которое произошло в пасхальное воскресенье в Бруклине. Именно там, в доме на Викофф-стрит, Д'Амур впервые столкнулся с нечистой силой: рутинная слежка за неверной женой буквально привела его в ад, когда оказалось, что ее любовник — демон. В результате столкновения сил Добра и Зла погибло множество народу, в том числе и преподобный Хесс, который сражался на стороне сыщика, а у Д'Амура появились устойчивый страх перед лестницами и неуемная страсть выслеживать и уничтожать демонов.

Гарри Д'Амур впервые появился в рассказе Клайва Баркера "Последняя иллюзия" (The Last Illusion), опубликованном в шестом томе "Книг крови" (Books of Blood, 1985). Рождественская история, предлагаемая читателю, была напечатана в декабрьском номере журнала "Time Out" за 1986 год. Затем Д'Амур, уже как второстепенный персонаж, встречается в романе "Явление тайны" (The Great and Secret Show, 1989). Через пять лет Д'Амур снова выходит на авансцену в сиквеле "Эвервилль" (Everville), где события приводят сыщика к дому на Викофф-стрит и к поджидающему его там демону.

В 1995 году этот герой (в исполнении Скотта Бакулы) появился в фильме "Повелитель иллюзий" (Lord of Illusions), который поставил по собственному сценарию Клайв Баркер, вдохновленный успехом первого рассказа о Д'Амуре.

То, о чем слепая женщина рассказала Гарри, она действительно видела. Все было на редкость реально. Каким уж таким внутренним зрением обладала Норма Пейн, но сверхъестественные способности позволяли ей сканировать остров Манхэттен от Бродвейского моста до Баттери-парка. И это при том, что она вообще не покидала свою крошечную квартирку на Семьдесят пятой авеню. Ее внутреннее зрение было не хуже, чем у метателя ножей. Вот тот самый заброшенный дом на Ридж-стрит с закопченными стенами. Вот и мертвая собака в проулке, которую Норма Пейн так точно описала. Можно было подумать, что собака спит, если бы не то обстоятельство, что у нее отсутствовало полголовы. И еще, если верить Норме, там был демон, которого разыскивал Гарри: осторожный и коварный Ча-Чат.